— Официально и меня здесь нет, товарищ генерал-майор, — слегка повысил голос Валентин Иванович. — Однако я стою перед вами. Вы не забыли, что мы здесь делаем? Кто, если не мы с вами поможем этой стране встать на ноги⁈

Воцарилась пауза. Генерал армии выпил стакан воды и продолжил.

— Да, мы не можем в открытую ввести сюда войска. Позиция политбюро по этому вопросу неизменна. Мы только выровняли ситуацию в Афганистане. Помогаем там строить государство, а не определяем в каком кишлаке сидят наши афганцы или не наши. Здесь, то же самое должны сделать.

— Валентин Иванович, мы готовы. Какая задача стоит перед нашей миссией? — спросил у Варенникова Александр Яковлевич.

— Задача — снизить поддержку ЮАР отрядам УНИТА. До минимума! — постучал пальцем по столу генерал армии.

Через минуту, нам и ещё нескольким присутствующим дали указание подождать на улице. Здесь мы и пообщались с остальными. Это были советские военные или специалисты из разных округов.

Конечно, большая часть обсуждала гибель экипажа и пассажиров Ан-26. Настроения были отомстить, сбросить как можно больше бомб на ЮАРовцев и вообще начать войну с этой страной, где процветает апартеид.

Однако, это не выход. Второй «Афганистан» для нашей страны сейчас не нужен.

Подробности, как именно произошла катастрофа с Ан-26, мне удалось узнать у нашего офицера боевого управления, который был по совместительству советником начальника командного пункта 5го военного округа правительственных войск.

— «Миражи» из ниоткуда появились. На предельно-малой высоте подошли и выпустили две ракеты. Говорят, в воздухе уже ничего не осталось от самолёта.

— А на перехват подняли кого-нибудь? — спросил я.

— Не успели. Они очень хорошо всё спланировали. К тому же эта группа не одна была. Там ещё и аэродромы атаковали, РЛС уничтожили, по расположению двух бригад удар нанесли, — расстроено покачал головой мой собеседник. — Урон колоссальный.

От других советников и специалистов я узнал, что сейчас в Лубанго направляется много наших военных.

— Я по средствам ПВО специализируюсь, — объяснял мне один из советников. — Вроде всё ангольцы понимают, но их руководители пытаются постоянно показать, что они и без нас могут справиться.

— Вот и я про то же, — сказал стоящий рядом специалист по артиллерии. — Кубинцев отодвигают, а посланники Фиделя готовы сражаться и помогать. Шесть лет назад только благодаря нашей поддержке и кубинским войскам смогли столицу отстоять.

— А про кого намекал Александр Яковлевич, когда говорил о проблемных «товарищах»? — спросил я.

Оказалось, что фамилия у Александра Яковлевича была Булочкин. Он являлся главным военным советником в Анголе. На этой должности он был уполномочен встречаться не только с высшим военным командованием страны, но и с президентом Анголы.

— Да кто его знает, — отмахнулся подполковник, который был советником заместителя главкома ВВС. — «Генерал Александр», как ангольцы Яковлевича называют, часто про Карейру спрашивает.

— Это кто такой? — уточнил я.

— Главком ВВС Анголы. Кстати, Совенко тоже про него не лучшего мнения, — ответил подполковник.

Через несколько минут к штабу подъехали машины. Среди них были и белые «Волги», и военные УАЗики. На улицу вышли все начальники и стали грузиться в транспорт.

Варенников не торопился садиться в свой автомобиль. О чём-то очень долго беседовал генерал армии с Булочкиным и Совенко.

В курилке к этому времени остались только мы.

— Борща хочется, — расстроено сказал Ренатов. — И хлеба с салом.

— Дамир, ты уверен, что ты сало хочешь? — удивился Гусько. — Ладно я, но ты…

— А в чём проблема? — удивился Ренатов. — Все русские едят сало. И я тоже

— Ну, ты ж татарин, — посмеялся Гусько.

— А татарин что, не русский⁈ — спросил я.

Савельевич задумался, но признал, что каждый татарин имеет право и должен кушать сало.

— Не нравится мне этот Совенко, — сказал Марк. — Наехал на нас за «недоклад» ему, помнишь? — обратился он ко мне.

— Ты сам пойми, за потерю лётчиков с него спросят очень жёстко. Мол, чего мы полезли спасать ангольца. Нам предписано их учить, а не задницу свою напрягать за них. Вот он и обозлился. Если бы мы пострадали, его бы по головке не погладили, — ответил я.

— Всё равно. Не понимаю, зачем такое общение. Мы же здесь и так в узком кругу. Плюс транспортники и вертолётчики. С нами можно и повежливее общаться, — продолжил негодовать Марик.

— Посмотрим, каким он дальше будет. Вспомни Хрекова. Тоже сначала вёл себя как поросёнок, — сказал я.

— Так, он же вылитый кабанчик, — улыбнулся Гусько, поправивший поясной ремень.

Варенников закончил общение и указал в нашу сторону.

— О, смотрите, к нам идёт, — сказал Бардин недовольным тоном. — Сейчас про бой расспросит.

— А о чём ему ещё спрашивать? С жильём у нас порядок, мы ни в чём не нуждаемся. Вот и будет про работу спрашивать, — ответил я и стал подниматься со скамейки.

Варенников с Булочкиным и Совенко как раз подошли к курилке. Все быстренько встали со своих мест и приготовились встречать генерала.

— Здравствуйте, товарищи лётчики! — зашёл под навес курилки Валентин Иванович и стал с каждым здороваться за руку. — Как продвигается ваша работа? — спросил он у Гусько.

— Техники хватает. Ангольцы быстро учатся, — отрапортовал Савельевич.

— Понятно. Как здоровье? Никто не болеет? — задал он вопрос Бардину.

— Все здоровы. Жалоб нет, — ответил Костя.

— Ясно. А как с питанием дела обстоят? — поинтересовался он у Ренатова.

Попал в самую точку. Тяжело было сдержать улыбку в этот момент.

— Всё хорошо, — спокойно ответил Дамир, но и он не смог скрыть улыбку. — Виноват, товарищ генерал. Сало просто обсуждали с чёрным хлебушком.

Варенников нахмурился, а потом задумчиво почесал нос.

— Сало? У меня аж в животе заурчало от одного только сочетания чёрный хлеб с салом, — улыбнулся Варенников. — Татарин?

— Так точно.

— Ну и правильно! — похлопал Ренатова по плечу Валентин Иванович. — Здорово, что у вас хороший аппетит. Только сало нужно подождать. Задачу выполните — лично пришлю каждому по большому куску.

Похоже, что какое-то решение было принято на совещании. Будет у нас ещё работа.

— Поняли, товарищ генерал. С нас кусок,