Шрифт:
Закладка:
Кая распахнула глаза и медленно повернулась в сторону Закнеыла: «Я хочу это увидеть!»
— Чего? — пришла в себя Валанди и одернула руку. Слова гадалки словно гипнотизировали, но стоило ей произнести последнее, как солнечная очнулась. — Сумасшедшая старуха.
Она также повернулась к звёздному, потом перевела глаза на Гинтара и, пробормотав: «Да ни в жизнь», — намеревалась пойти уже дальше. Закнеыл же предпочел промолчать. Он не воспринимал Валанди в таком свете, да и вообще, все это время ему было не до любовных игр. Кто в здравом уме захочет связать свою судьбу со звёздным, кроме самих звездных, конечно? Поэтому он просто помотал головой из стороны в сторону, а заметив заинтересованный взгляд Каи, сделал это ещё раз. На что лунная больно неприятно улыбнулась, а Гинтар на эти действия лишь засмеялся. А что ему было делать? Реакция каждого его рассмешила.
— Ладно, пойдёмте дальше.
— А ты, юноша, свое будущее не хочешь узнать? — прокаркала старушка, не успела компания и шагу сделать.
— Нет, добрая женщина, — покачал головой Гин.
— Ты его уже знаешь?
— Нет. Меня оно просто не интересует.
— Гинтар, — не успел юноша пойти дальше, как его окликнула Кая. — Пусть погадает. Мне интересно, что нас ждёт.
Хотел было сказать, мол, попроси её погадать тебе, раз интересно. Но натянутый на нос капюшон напомнил ему лишний раз, что Кая просто боится знать своё будущее. Смерть? Непринятие в других местах? Одиночество? Всё это она страшилась услышать. А так хоть будет знать приблизительно. Если у Гина будет всё хорошо, значит и у неё.
— Ну что ж, давай, добрая женщина, — усмехнулся он и протянул свою руку. Но та покачала головой.
— Нет, милок. Руки твоей мне мало. Серебро, дай своё серебро! У нас — последних магов — сильная защита от таких, как мы! Нужно серебро!
Если Кая изумлённо уставилась на старуху, готовая возмутиться большой цене, то Гин сразу понял, о чём шла речь. У туманных так называли волосы. Не принято говорить: пепельные, перламутровые или просто белые. Надо же как-то показать, какие туманные особенные!
— Только немного, — усмехнулся эльф и наклонился к старушке, дабы она дотянулась до волос.
Лёгким движением рук и непонятно откуда взвившимися ножницами она ловко отсекла тоненькую прядь с головы эльфа и медленно, внимательно изучая их, завертела в руках. Гин к этому относился скептически как-то, а вот Кая, словно бы это ей гадали, чуть приподняла капюшон и смотрела на сие действо, как и Закнеыл, стоявший с ней рядом. Одна Валанди неожиданно почувствовала что-то странное, когда старуха отрезала прядь Гинтару, но объяснить суть этого ощущения не могла. Обычно интуиция легко определяла опасность или что-то другое, но в этот раз было действительно странно. Она списала все на магию, может, в гадалке ещё остались ее крохи.
Это было долго. Очень долго. Минут пятнадцать точно. За это время и оборотень с Заком потеряли всякий интерес, и Гинтар заскучал, а Валанди затопала ножкой от нетерпения. И вот! Она выдала:
— Ничего не понятно, ничего не вижу.
Туманный эльф сокрушительно вздохнул, а со стороны лунной послышалось рычание:
— Шарлатанка! Вот только посмей ей монетку бросить, я тогда твои вещи надену, когда запаска кончится, понял?!
— Довольны? А теперь пошли. Не нравится мне это место, — получилось слишком резко. Поняв это, Валанди попыталась сгладить углы, переведя тему. Ни к чему им вновь ссориться сейчас. — Насколько эта старуха должна быть древней, если она эльф, а выглядит такой сморщенной? — брякнула она первое, что пришло в голову, даже не подумав, что это может обидеть старушку.
Гинтар бросил короткий взгляд на Валанди, и, вместо того, чтобы ответить ей, обратился к старухе:
— Не сердитесь на них, добрая женщина.
Тут уже скорее не вежливость, а уважение к представительнице своей расы, да ещё и в таком возрасте. Она взглянула на него безумным взглядом и ушла куда-то, засунув руку в рваные карманы. Только когда она скрылась в толпе, Гинтар нагнал солнечную и заговорил:
— Дело в нашей расе. Магия требует плату — жизненную энергию. Туманные стареют быстрее, но скрывают это той же магией. Видимо, у этой старухи не хватает её даже на то, что бы поправить внешность, а на предсказания такого уровня, который она нам показала, требуется ничтожная капля.
Он не заметил, как вновь шёл с Валанди впереди, а Кая последней, следуя прямиком за Заком. Но Гинтар был ослеплён желанием вновь как-то помириться с девушкой. На самом деле, те несколько предложений, что они бросили друг другу перед ссорой, ему очень понравились. Хотелось бы как-то вернуть это:
— Ты у Силейз никогда не интересовалась о магии вообще? — попытался завязать он разговор.
— Ну, — Валанди смутилась, но продолжила, — в детстве я просила ее научить меня магии. Сестра пыталась объяснить, что у меня не может быть таких способностей, но я ей не верила, пока не поняла, что мы с ней не родные. Больше я не спрашивала.
Валанди почувствовала, как краснеют ее уши. Она рассказала ему нечто очень личное и сильно стеснялась этого, но ей также хотелось помириться ним. А ещё её так и подмывало спросить о той ночи, но она никак не могла решиться и даже удивилась, когда это она стала такой робкой. Мысленно отругав себя за трусость, она собрала всю свою смелость, чтобы задать вопрос.
— А той ночью… Ну, помнишь, когда я… — нет, она не могла произнести это вслух. Закрыв лицо руками, она буркнула в ладони: — Забудь.
А Гинтар-то понял… Понял, что она хотела спросить. И, растянув улыбку до ушей, задумался, говорить правду или оставить шансы для подшучивания? Только во втором случае она может вновь обозлиться, но он рискнул:
— Той ночью? Какой? — игриво спросил он и нагнулся к самому её уху (явно нарочно). — Когда ты сказала, что я симпатичный и вкусно пахну?
— Чего? — сказать, что Валанди удивилась, — это сильно преуменьшить. — Я-я-я… — прозаикалась она, — и правда так сказала?
Солнечная повернула голову в его сторону, и они чуть не столкнулись носами. Валанди залилась краской и отпрянула.
— А ты не помнишь? — вновь наигранно удивился Гинтар, делая шаг в сторону, дабы дать ей отдышаться. Опустив голову и с
