Шрифт:
Закладка:
– Если старик, то, может, он в очках был? – предположил Денис. – Оправа какая-то приметная? Или, может, у него лысина запоминающаяся? Может, с палкой ходит?
– Очков точно не было, – уверенно отмел Михалыч. – И палки тоже. Он и вообще – хоть старик, но такой, крепкий. Видно, что распускаться не привык. Из тех, что зимой на лыжах бегают. Я еще подумал, может, вояка бывший.
Михалыч и сам в прошлом был военным, но пускаться в воспоминания не любил – ни когда отец еще был жив, ни теперь. Только по оговоркам Денис догадывался, что Михалыч успел побывать в Чечне. Вряд ли ностальгировал по тем временам…
– Ну вот, уже хорошо, – подбодрил Денис. – Видишь, как ты, оказывается, много помнишь! А еще что-нибудь? Может, приметы какие были? Родинка, там, на лице? Или на руке татуировка?
– Да какие татуировки у стариков? – проворчал Михалыч. – Это сейчас у молодняка мода – балуются. А в ихние годы наколками разве что зэки украшались. Родинок тоже не припомню… Так я ж его и не разглядывал – не баба, поди! Кабы знал, что тебе приспичит… Хотя стой. – Он вдруг задумался.
– Что? – Денис схватил Михалыча за руку. – Что ты вспомнил?!
– Шрам у него был. – Михалыч аккуратно высвободил руку. – Не сказать, чтоб сильно заметный, – рожа-то в морщинах вся, да и лет прошло с тех пор, как порезали, немало, но видать. Вот так шрам. – Он прочертил по лицу полосу: от угла левого глаза через щеку.
* * *
– Саня, у меня опять к тебе просьба. Хотя, скорее, вопрос…
– Который, вероятнее всего, перейдет в просьбу, – усмехнулся приятель. – Валяй, только быстро, у меня планерка через десять минут. Что?
– Слушай, Сань. Какова вероятность отыскать человека, имея на руках словесный портрет?
– Смотря какой портрет, – снова усмехнулся Саня. – «Русые волосы, серые глаза» немного отличается от «Посреди лба зеленый хер», сам понимаешь.
– Это старик, – заторопился Денис. – Не совсем древний, но пожилой, пенсионер. То есть за шестьдесят. Возможно, он бывший военный…
– Тогда и меньше шестидесяти может быть, – заметил Саня. – Вояки в сорок пять на пенсию идут.
– Ну, может, и меньше. В общем, он не развалина, крепкий такой. Ни очки, ни клюку не носит. А главное – у него на лице шрам. От угла левого глаза и через всю щеку. Реально такого отыскать, как думаешь?
– Если нигде не светился – сомневаюсь. А если по нашему ведомству проходил, в принципе, шанс есть. Попробую по базе прогнать, поглядим. Шрам, да еще приметный – это хорошо.
– Спасибо! – обрадовался Денис. – Буду должен!
– Да пока не за что. Сейчас перед планеркой запущу поиск. Если что нарою, позвоню.
– Ты в любом случае отзвонись, – попросил Денис.
Сбросил вызов и набрал другой номер.
Саня помогал ему по старой дружбе, их отношения измерялись не деньгами. Но был еще один человек, которого Денис считал способным пролить свет на происходящее. И этому человеку он платил, причем немало. А результата пока не было.
– Алло. Неон? – Тон Дениса изменился мгновенно. С Саней он разговаривал просительно, а вот с блогером, которого уже считал едва ли не своим сотрудником, церемониться не собирался. – Вы нашли что-нибудь?
Про себя подумал: «Если отправит к помощнице – убью».
Но Неон его удивил:
– Хорошо, что вы сами позвонили. Нам с вами необходимо встретиться. – На вопрос он не ответил.
Что ж, так, пожалуй, даже лучше.
– Где и когда? – Денис бросил взгляд на часы. Уже два, надо же. Не заметил, как полдня пролетело.
– В Реадовском парке. Через час.
* * *
Денис поставил внедорожник на свободное место и заглушил двигатель. Посмотрел в сторону кургана.
Небо – по-апрельски серое, да еще и дождь пробрасывает. Как говорила мама, «в такую погоду хороший хозяин собаку не выпустит». Однако в парке были люди. Гуляли. Один псих даже занимался бегом. Странно, что один.
Сколько Денис себя помнил, это место всегда притягивало чудиков. «Фриков», как их сейчас называют. Да, строго говоря, разве отец был не одним из них? Прогулка в парке была для него чем-то вроде почетного караула. Нельзя отменить, нельзя пропустить. Как будто…
Как будто отец знал, что смерть ждет его там, и боялся с ней разминуться.
Денис тряхнул головой, отгоняя дурные мысли. Открыл бардачок, вынул конверты и сунул их во внутренний карман плаща. Сегодня утром по радио говорили про убийства. А если передали по радио – значит, в интернете уже как минимум десяток публикаций. Следовательно, Неон либо уже все знает (и потому предложил встретиться), либо узнает сейчас от него. Настало время скормить блогеру немного информации. «Хотя было бы неплохо получить уже какую-то информацию от него самого», – с раздражением подумал Денис.
Рука потянулась захлопнуть бардачок, но замерла. Денис испытующе поглядел на пачку, лежащую там.
Еще одна тайна, которую он не потащит домой. Хотя пока еще тайны нет…
Денис взял пачку, повертел ее в руке. Сколько лет прошло с последней сигареты? Меньше двадцати, но все равно – много. Лет шестнадцать, наверное. Бросил, когда должна была родиться Настя… Его всегда умиляло, как в кино герои всегда точно знают, сколько времени они не курят или не пьют. Что это – выдумка сценаристов или действительно есть такие люди, со счетчиком в голове?
День сменяется днем, вот и все. Бывает так, что месяц пролетает, как один день. А бывает так, что один час вберет в себя целую жизнь. И в этой неразберихе не забыть бы про дни рождения близких. Куда уж там – помнить дату, когда затушил последний окурок.
Опустив пачку в карман, Денис вышел из машины, заблокировал двери и зашагал к парку. На ходу вынул телефон, набрал Неона. Гудки, гудки… «Абонент…» Денис сбросил вызов, не дослушав. Шаги сделались быстрыми, злыми.
Он ненавидел людей, которые назначали встречу и становились недоступными. Что это? Страх, что накажут за опоздание? Наивная детская вера в то, что если спрятаться с головой под одеялом, монстр из-под кровати тебя не заметит и уйдет?
По случаю непогоды все лавочки были свободны. Денис достал из кармана платок, промокнул влажное сиденье и со вздохом на него опустился. Убрал платок, достал из кармана пачку. Еще несколько секунд игры в гляделки, и пальцы сорвали полиэтиленовую упаковку.
От первой затяжки Дениса едва не вырвало. Глаза заслезились.
Господи,
