Шрифт:
Закладка:
Так, все. Вдохнул. Выдохнул. В очередной раз постарался взять себя в руки.
Провел ладонью по лицу, волосам. Выдавил дежурную улыбку – слава двадцатилетнему опыту коммерсанта, научившему изображать хорошую мину при любой игре. Сказал, протянув старому приятелю руку:
– Все нормально, Михалыч. Не выспался просто… Слушай. Я опять про те часы. Ну, которые ты мне продал. Помнишь?
– «Пейджер» которые? – Михалыч нахмурился. – А что с ними? Не работают? Ну так понятное дело – сколько лет! Приноси, погляжу, если вдруг контакт отошел – на минуту работы, а если схема…
– Да я не о том. – Денис облокотился на прилавок. – Ты их, кроме меня, точно никому не продавал?
– Дурной ты, что ли? – удивился Михалыч. – Тебе последние отдал. И те, говорил же, случайно попались.
– Последние? – Денис напрягся. Выпрямился. Понял вдруг, что нависает над прилавком и над Михалычем – давя и ростом, и всей своей крепкой фигурой, и что это, наверное, нехорошо. Но сейчас было не до психологических тонкостей. – То есть… были еще?
– Ну да, – растерянно проговорил Михалыч.
– Сколько?! – Денис едва не сорвался на крик.
– Десять было. – Михалыч смотрел настороженно. Наклонился, опасливо выдернул паяльник из розетки. – Ровно партия. Ты чего орешь-то?
– Когда ты их продал? Кому?!
– Так, одному только человеку и продал. За неделю до тебя приходил, аж семь штук забрал. Я еще, помню, удивился. Говорю, да возьми уж все десять! Я тебе скидку сделаю. Не захотел. Мне, говорит, семь нужно.
Денис замер. Облизнул пересохшие губы.
– Кто это был? Ты его знаешь? Не можешь не знать, к тебе все время одни и те же ходят!
Михалыч покачал головой:
– Не знаю. Первый раз увидел. А что? Что случилось-то? А? Дэн!
– Да ничего. – Денис встряхнул головой. – Поспорили вчера с одним… приятелем. Я ему говорю – были такие штуки, а он – нет, не было! Уперся насмерть. Я не помню – значит, не было! А я свои часы, те, что у тебя забрал, дочке отдал играться. А она подружкам раздала.
– Она ж у тебя большая уже? – удивился Михалыч. – Дочка-то?
– Ой, я тебя умоляю. – Мыслями Денис был уже не здесь. – Это мы с тобой в ее годы взрослыми были. А нынешняя молодежь… – Он махнул рукой.
Михалыч сочувственно поцокал языком.
– Пойду, – бросил Денис. – Дела.
И, не дожидаясь ответа, вышел.
Торопливым шагом пересек первый этаж торгового центра.
Обычно проходил тут не спеша, по-хозяйски оглядывался по сторонам. Оценивал общее количество посетителей, скопления людей в каждой точке. Посматривал на оформление витрин, на рекламные плакаты, оценивал внешний вид продавцов. Приглядывался к чистоте пола, к прозрачности стекол и блеску зеркал. ТЦ был его любимым детищем, Дениса интересовала каждая деталь.
Сейчас он пробежал первый этаж, не задерживаясь. Посетители, попадающиеся навстречу, не радовали, а бесили – вместо того, чтобы нестись напролом, приходилось уступать им дорогу и аккуратно обгонять.
В комнату с надписью «Служебное помещение» он почти влетел.
– Денис Валентинович? – Начальник охраны, бывший полицейский, приподнялся за столом.
В голосе звучало недоумение: Денис не часто сюда заходил. Обычно, если ему что-то требовалось, вызывал начальника к себе.
– Привет! – Денис пожал протянутую руку и сразу перешел к делу: – Сергей Викторыч, покажи-ка мне записи с камер от двадцать восьмого марта.
Пока бежал через ТЦ, успел сопоставить даты. Сам он забрал у Михалыча проклятые часы десять дней назад.
Часы… Тупые, примитивные звуки, которые они издавали, он не спутает никогда и ни с чем. Разговаривать по-другому девайсы девяностых не умели. Это был уже не звонок, но еще и не мелодия. Кадавр. Ублюдок, родившийся в период перехода от звонка старинных будильников к будущим симфоническим оркестрам, упрятанным в супертонкие корпуса.
Звук, будто нарочно созданный для того, чтобы бить по нервам. Чтобы вреза́ться в слух, в память. Этот звук, раз услышав, уже не забудешь. Четверть века прошло, а он все еще стоял у Дениса в ушах. Сколько лет просыпался от кошмаров, сколько денег извел на психотерапевтов! Думал, что все закончилось. Что сумел забыть. Что прошлое ушло и похоронено. Был уверен, что никогда больше ничего подобного не услышит… Ошибся.
Долгие годы психотерапии пошли прахом. Денис снова просыпался от кошмаров, ублюдочный звук мерещился повсюду. А десять дней назад вдруг оказалось, что он не мерещится. Что проклятые часы действительно пиликают, и пиликанье идет из лавки Михалыча.
Денис тогда ворвался к нему в закуток, едва не снеся прилавок. Гаркнул: «Откуда это?! Покажи! Где взял?!» – выхватил у Михалыча часы.
«Да как обычно. – Михалыч явно растерялся, ему не часто доводилось видеть Дениса таким взвинченным. – Притащил какой-то пацан, сказал, что после смерти деда антресоли разбирал и нашел. Он много всего притащил. Магнитофон кассетный, проигрыватель, печатную машинку “Москва” – вон стоит. – Михалыч указал подбородком. – Я тебе скажу – хороша, зараза! Чуть смазать, и хоть сейчас на ней…»
«Да погоди ты с машинкой». – Денис смотрел на часы.
Пытался подавить желание сжать их в кулаке, стереть в мелкую крошку – так, чтобы и памяти не осталось от ненавистного звука.
«Вот сдались они тебе, – удивился Михалыч. – В прежние-то времена толку было чуть, а уж сейчас… Кабы парнишка только эту кучу часов принес, так я б и брать не стал. Захватил уж заодно, пусть валяются. Места много не занимают».
«Погоди, – нахмурился Денис, – кучу часов? А что, эти не одни? Еще есть?»
«Есть. – Михалыч вытащил из-под прилавка и поставил на стол две коробочки. – Вот, не ковырялся пока. Только одни проверил».
«Почем отдаешь?» – Денис придвинул коробочки к себе.
Михалыч пожал плечами: «Да забирай хоть даром, черта с два я на них покупателя найду. Коньячок поставишь, и ладно».
Денис не помнил, что бормотал, распихивая коробочки по карманам пиджака. А сейчас проклинал себя.
Если бы в тот момент не так психовал, сообразил бы спросить, сколько было часов в «куче», которую принес неизвестный парень. Но не спросил. И потерял неделю, а может, и больше. Михалыч ведь не помнит точно, когда у него купили часы, сказал навскидку. Может, прошла не неделя. Для надежности пусть будет десять дней.
Денис решил начать просмотр с записей от двадцать восьмого марта.
– От двадцать восьмого? – удивился начальник охранник. – Так где ж их взять-то, Денис Валентиныч?
– То есть? – нахмурился
