реки вкусна, сладка, и приятна, и здрава. А хотя река сама собою и не весьма велика, но никогда вода в ней не оскудевает, а в водополь разливается весьма шумно. Рыбы в той реке имеются: щуки, головли, окуни, лещи и подлещики, местами есть и караси, також и прочая мелкая, а наипаче пескари (которые не только в Суждале, но и в Москве знакомы) весьма вкусная, сладкая и приятная; а хотя осетров, белуг, севрюг и стерлядей в той реке не имеется, но со временем из прочих мест привоз бывает». Последняя фраза дает понять, почему Суздаль не стал знаковым рыбным местом – «хорошей» в понимании былых времен рыбы здесь не имелось, а на щуках-пескарях подняться было невозможно.

Иоганн Баптист Лампи Старший Портрет Екатерины II. 1780-е

Начинания Петра I требовали большого количества рабочих рук. Со всей России мастеровые стекались в активно строящийся Петербург, на воронежские верфи, на уральские горные заводы и оружейные заводы в Туле и Сестрорецке… Монастыри теряли работников и лишались возможности вести строительство, тем более что в октябре 1714 года Петр издал указ о запрещении каменного строительства по всей империи за исключением Петербурга. В результате в XVIII веке вектор суздальского строительства сместился от монастырей к посаду. Торговцы богатели, ремесленники тоже не бедствовали, да и дефицита рабочей силы в посаде не было, образно говоря, здесь «мастеровой на мастеровом сидел и мастеровым погонял». В результате в XVIII веке Суздаль обогатился двадцатью восемью (!) приходскими церквями, первой из которых стала Смоленская церковь на Скучиловой слободе, строительство которой началось еще в 1695 году, а завершилось в 1707. В 1749 году холодную Смоленскую церковь дополнили теплой зимней церковью Симеона Столпника, благо богатая слобода могла себе такое позволить. Знаете, чем жила слобода со столь странным названием? Здесь «скучивались», то есть собирались обозы, направлявшиеся в Москву, Юрьев, Ростов, Ярославль и Шую. «Все они [обозы] перед отправкой в далекий и трудный путь имели пристанище и сговор в Скучиловой слободе и ее харчевнях, – пишет в своих очерках по истории Суздаля известный краевед Владимир Михайлович Снегирев. – Московские и юрьевские обозы здесь двигались во время распутицы, чтобы миновать переправу через буйную в это время Каменку. Непосредственно за углом ограды по Застенной улице мимо хозяйственных ворот монастыря обозы сворачивали влево и двигались по берегу Каменки к селу Кинобол, а затем к городу Юрьев. Московские обозы двигались через Кольчугино мимо города Александров и выезжали на село Стромынка, от которого и получила название вся дорога, и входили в московскую улицу Стромынку».

Церковь Косьмы и Дамиана на Яруновой горе. 1900-е

«Классической» приходской церковью первой половины XVIII века можно считать церковь Косьмы и Дамиана на Яруновой горе, на левом, высоком, берегу реки Каменки. Каменная церковь построена на месте разобранной деревянной в 1725 году. Она простая, но, благодаря удачно выбранному месту, смотрится очень живописно. Церковь одноглавая, как и все суздальские храмы, построенные в XVIII веке. Надо сказать, что с эстетической точки зрения одна глава смотрится лучше нескольких – одна глава придает облику храма динамичность, словно бы поднимает его вверх, в то время как несколько глав словно бы прижимают строение к земле.

Известно ли вам символическое значение количества куполов православных храмов? Один купол олицетворяет Единого Господа, два – двойное естество Иисуса Христа – земное и небесное, три – Святую Троицу, пять – Иисуса Христа и четырех евангелистов, а семь куполов – и семь главных добродетелей, и семь Вселенских соборов, и семь церковных таинств, и семь даров Святого Духа, и семь дней творения мира. Девятиглавые церкви, наиболее известными из которых являются петербургский храм Спаса на Крови и Благовещенский собор Московского Кремля, напоминают верующим о девяти ангельских чинах… Максимальное количество куполов – тридцать три, по числу земных лет Иисуса Христа.

Помимо распространения «одноглавия», характерного и для других российских областей того времени, в Суздале, под влиянием западного стиля барокко, появился свой уникальный тип шатра колокольни, вогнутого «дудкой». «Суздальская дудка» – это такой же архитектурный феномен, как нарышкинский стиль или кокошники, получившие название от традиционного русского женского головного убора. Заимствования были продиктованы не низкопоклонством перед всем западным, как могут подумать некоторые некрепкие умы, а стремлением к красоте, побуждением сделать не только хорошо, но и красиво, красиво наособицу, по-своему. При этом стремлении вычурностью суздальский архитектурный стиль никогда не страдал, поскольку со вкусом у здешних мастеров все было в порядке. К месту можно вспомнить другую Никольскую церковь Суздальского кремля, ту, что стоит за Христорождественским храмом и построена из камня. Как уже было сказано выше, эта церковь была возведена в первой половине XVIII века в качестве летней приходской церкви.

Никольская церковь. 1900-е

Предположительно, сначала храм был пятиглавым, но впоследствии его перестроили в одноглавый, согласно веяниям времени. Сама церковь проста, если не сказать безыскусна, ее украшением служат широкий карниз из мелких кокошников да резные оконные наличники, сочетающиеся по стилю с порталом, но вот колокольня приковывает взоры своим изяществом… Нет смысла описывать фронтоны, шатровые башенки, зубчатые карнизы и ленты из изразцов, потому что все это надо видеть глазами, а не «слышать ушами». «Неизвестную» Ивана Крамского можно описать как «молодую брюнетку, проезжающую в открытом экипаже по Невскому проспекту», но разве эти слова могут дать представление о шедевре?

Существует такое понятие, как комплексный подход к дизайну архитектурной среды. Суздальские мастера XVIII века таких мудреных слов не знали, но они прекрасно понимали, что частное должно гармонично укладываться в рамки целого. Наглядным примером такого понимания служит колокольня Воскресенской церкви, расположенной на торговой площади, напротив городских торговых рядов. Даже несведущему в архитектурных изысках человеку видно, что колокольня была надстроена сверх изначального плана для того, чтобы стать доминантой суздальской торговой площади. Есть у этой колокольни еще одна примечательная особенность, но о ней вы сможете прочесть в нашей пятнадцатой интермедии.

«А почему, собственно, появились эти интермедии?» – могут задуматься пытливые умы. Да потому что увязать прошлое с настоящим очень сложно, вот и приходится перемежать рассказ о событиях минувших дней вставками, берущими начало из современности. А слово «интермедия» очень нравится автору, потрудившемуся написать для вас такую замечательную книгу о Суздале. Оно звучит гораздо изящнее, чем слова «вставка» или «дополнение», от которого так и веет канцелярской затхлостью. Опять же, исконное значение слова intermedius означает в переводе с благородной латыни