Элли прошла в другой конец комнаты и объяснила родителям, что они собираются ненадолго съездить на ранчо.

— Не знаю, — неуверенно ответила её мама, Элизабет. — Мне казалось, что на эти тропы посторонним вход воспрещён.

— Лиза разрешила нам ходить по всей территории, где вздумается, — объяснила Элли маме. — Её тётя повесила эти плакаты, чтобы не пускать охотников.

— Ну, если вернётесь до темноты… — сказал мистер Паркер, и на этом дискуссия закончилась.

Желудки ребят протестовали против нагрузок так скоро после еды, но девочки крутили педали изо всех сил. Темнеть начинает около восьми, так что, даже если они поторопятся, времени у них останется не так много.

Они ехали в тишине минут пятнадцать, чтобы добраться до цели как можно быстрее. Снова бросив велосипеды возле подъездной дорожки, они сгрудились возле арки.

— Как думаете, что мы найдём? — спросила Кэсси.

— Может быть — ничего, — ответила Сэм. — А может быть — всё. Подумайте: Джек Ковингтон нанёс карту на коня, которого подарил своей дочери и назвал Орионом. Дом уже обыскали несколько раз и ничего не нашли. Если рубин был у мистера Ковингтона, то он держал бы его где-нибудь в своих владениях, в безопасном месте. Но ещё он хотел, чтобы только его дочь смогла найти камень, если он сам не сможет передать ей сокровище. Памятник — семейный памятник — идеальное место, чтобы спрятать фамильную драгоценность.

— Нам лучше поторопиться, — нетерпеливо сказала Элли, оглядывая лес и постепенно удлиняющиеся тени.

Она не заметила двоих, безмолвно стоявших за следующим поворотом подъездной дорожки и с большим интересом прислушивающихся к их разговору.

20. Право рождения

Тропинка настолько заросла, что девочки не могли идти очень быстро. Сэм шла первой. Несмотря на то что она надела джинсы и соблюдала осторожность, она всё-таки обожгла руки крапивой.

Это зелёное растение обожает влажный климат Тихоокеанского Северо-Запада, особенно здесь, недалеко от берега. Девочки отлично знали, как кусается крапива, и обычно им удавалось избегать ожогов. Сэм махала обеими руками на ходу и глубоко дышала, сдерживая слёзы. Она знала, что первоначальная боль через несколько минут пройдёт, но эти несколько минут ещё надо перетерпеть.

Элли впечатлила стойкость подруги. Если бы такое произошло с ней, она бы прыгала и кричала. Она ненавидела крапиву с тех пор, как однажды упала лицом прямо в куст. Это был настоящий кошмар, и сейчас она боялась даже просто представлять, что крапива прячется где-то под ногами.

— Здесь недалеко, — сказала Сэм через плечо. — Я узнала вот это большое дерево. Помнишь, Элли? Мы залезали в него и притворялись, что это наш дом.

Старый кедр выделялся среди своих соседей; его ствол был огромным и изогнутым. В какой-то момент он разделился надвое, но потом два отростка сошлись обратно, а между ними остался большой альков. И дети, и животные с удовольствием прятались в его тени.

— Ты права! — с облегчением согласилась Элли.

Ещё не было и шести, но в чаще леса уже стемнело.

Минут через пять узкая тропа ушла резко вниз, где заканчивалась возле гигантского камня. Чуть дальше — скала, смотрящая на восток.

Перед ребятами раскинулась долина, на дальней стороне которой виднелись зазубренные силуэты Каскадных гор.

— Какой потрясный вид! — восхитилась Кэсси, опершись о камень. — Понимаю, почему мистер Ковингтон решил поставить памятник именно здесь.

Прочитав табличку, прикреплённую к камню, Кэсси сложила руки на груди.

— Значит, это памятник его родителям! Понятно… Но рубина здесь не видно.

Сэм шагнула вперёд и провела пальцем по окислившейся медной пластинке. Она здесь висит уже примерно лет двадцать. Лиза сказала, что ей было три года, когда родители построили ранчо, получив наследство, а бабушка умерла меньше чем через два года после этого. Завтра Лизе исполняется двадцать шесть.

Сняв рюкзак, Сэм начала рыться в карманах. Достав маленький фонарик, она протянула его Элли, которая, похоже, обрадовалась возможности помочь. Потом Сэм открыла последний боковой карман и наконец довольно улыбнулась.

— Вот он! — воскликнула она, доставая швейцарский складной нож.

— Сэм, зачем ты носишь с собой фонарик и карманный нож? — озадаченно спросила Кэсси.

Сэм, смеясь, вынула из складного ножа отвёртку и начала откручивать первый винт на табличке.

— Это не мой школьный рюкзак, Кэсси. Я не ношу ножи в школу! Это мой старый походный рюкзак. Я там держу все свои походные вещи, а сегодня положила в него пижаму, когда Элли пригласила нас переночевать.

Удовлетворённая объяснением, Кэсси стала внимательно смотреть за тем, что делает Сэм.

— О! — воскликнула она, наконец всё поняв. — Отличная идея, Сэм!

Элли подошла поближе и включила фонарик, чтобы Сэм было легче разглядеть маленькие винтики. Их всего четыре, так что через пару минут она уже держала табличку в руках. Аккуратно сложив винты в карман джинсов, чтобы не потерять, Сэм перевернула табличку. Три девочки наклонились вперёд, чуть не столкнувшись лбами.

— Поверить не могу! — воскликнула Кэсси, увидев гравировку с обратной стороны.

— Что там написано? — нетерпеливо спросила Элли; сама она не могла прочитать, потому что она видела текст вверх ногами.

— Подними фонарик повыше, — сказала Сэм, поворачивая пластинку так, чтобы она получше отражала свет.

«Семья связана любовью, а не кровью. Спускаясь по тропе жизни, мы оказываемся в месте упокоения, где подарок украшен удачей. Той же самой удачей, которая охраняет наш дом и удерживает нашу любимую дочь».

Через мгновение Кэсси нарушила тишину:

— Не понимаю.

Элли повернулась к Кэсси, едва не ослепив её фонариком, затем отключила его.

— Я тоже. Нет, с одной стороны всё понятно — про семью и всё такое, но здесь, похоже, какое-то скрытое послание, которого я не понимаю. Какой подарок? Что вообще за разговоры об удаче?

Лицо Сэм вдруг прояснилось, и она вытащила из заднего кармана салфетку с нарисованным тавром. Элли узнала выражение лица, и у неё засосало под ложечкой от волнения. Сэм явно напала на след.

Забрав фонарик, Сэм снова включила его и посветила на рисунок.

— Спускаясь по тропе, — пробормотала она, ведя пальцем по линии, которая шла вниз от звезды, обозначавшей камень, где они стояли. — Оказываемся в месте упокоения! — добавила она, протянув руку в сторону склона. — Где начинается эта тропинка, помните?

— На кладбище! — первой догадалась Кэсси.

— О господи, ты, наверное, права! — улыбаясь, согласилась Элли. — Но как это нам поможет?

— Пойдём! — крикнула Сэм и бегом бросилась вниз с холма. — Тут идти меньше десяти минут.

Элли и Кэсси побежали вслед за ней, стараясь не споткнуться о торчащие корни и ветки. К счастью, вскоре стало