Эти два корпуса и переход были новшествами, принесенными на Эльрен Играми Содружества и большими деньгами из столицы.

Таким же новшеством, но принесенным уже взрывом на стадионе, стало то, что охранник направлял всех посетителей и персонал лазарета через магическую арку, установленную на входе, объясняя это приказом руководства и новыми правилами.

О сути этих правил рассказала нам Риз, но сперва улыбнулась декану, затем порывисто меня обняла.

— Все лекари и медсестры имеют синхронизированные с магической аркой артефакты со слепком их ауры. Остальные, чтобы попасть в лазарет, должны заранее получить на это разрешение, а затем взять у администрации гостевой артефакт. Вот, я уже раздобыла для тебя один, — и протянула мне плоскую монетку с выгравированным на ней гербом Королевского Лазарета Эльрена.

Он монетки шло незнакомое магическое излучение, и я, немного покрутив ее в руках, сунула в карман лётной куртки.

Тут Риз виновато взглянула на Мартина и развела руками. Для нашего декана гостевого артефакта у нее не было, потому что мы не знали, что он станет меня сопровождать.

Но Мартин тотчас же заявил, что посещение лазарета не входило в его планы, и он собирается вернуться в академию. На этом мы и попрощались — декан ушел, унеся с собой кубок, врученный мне мэром, но перед расставанием мы с Риз клятвенно ему пообещали, что не станем долго задерживаться в лазарете.

— Поль, это моя подруга Эйвери. Она со мной, — сообщила Риз охраннику.

Судя по всему, у Риз с ним было полное взаимопонимание. Зато с Кайденом, которого она заприметила возле лазарета, ничего подобного не было — Риз тотчас же нахмурила брови и уставилась на него неодобрительно.

Со дня моего возвращения в академию ничего не изменилось — подруга все так же считала Кайдена Ритчера мерзавцем, хотя он и был капитаном нашей команды, в которую мы с Риз попали под шестым и седьмым номерами.

Для меня тоже ничего не изменилось, но я прекрасно понимала, что нам придется во всем слушаться Кайдена, чтобы не подвести тех, кто на нас надеялся и сделал ставку.

Но проблема нашей команды заключалась не только в предположительном разладе, который мы с Риз думали не допустить, но еще и в том, что из-за печального инцидента на стадионе мы серьезно отставали от графика тренировок. Но собирались не только нагнать, но заодно и побороться за победу — именно в этом и заключался наш план и главная цель.

Зато сейчас Кайден сделал вид, что просто прогуливается неподалеку, а я отправилась с Риз к магической арке, и по дороге подруга рассказывала мне, насколько хорошо защищен лазарет и что это единственный в него вход, а через стены не пробиться даже с помощью Высшей Магии.

Поль, кивая, подтверждал каждое ее слово. Тепло со мной поздоровался, посоветовав в дальнейшем приходить в лазарет исключительно в качестве гостьи, а я отстраненно подумала: надо же, у него выговор с Суши, как раз с Южного архипелага, на котором я выросла!

Но я так и не спросила у Поля, откуда он родом, потому что Риз уже тянула меня за собой. Миновав арку, мы попали в здание, прошлись по просторному и отремонтированному холлу и первому этажу, улыбаясь встреченному персоналу — мужчины-лекари носили серые одежды и смешные круглые шапочки, лекарки — похожего цвета платья и такие же головные уборы.

Сестры милосердия были одеты, как и Риз, в темные платья с белоснежными передниками и аккуратными чепчиками на головах.

Подруге, кстати, подобная одежда была очень даже к лицу, правда, снова на ней болталась (всё, кроме чепчика, из-под которого выбивалась наружу непокорная грива волос), потому что за последние дни Риз похудела еще сильнее.

— Все вокруг пытаются меня накормить, — смеясь, заявила она, когда завела меня в сестринскую каморку на втором этаже

Там мы с ней оказались одни — ночная смена давно закончилась, сестры из дневной успели переодеться и отправились к пациентам, так что у нас нашлось время спокойно выпить чай с подаренными Риз конфетами, к которым мы не притронулись.

Я все так же не любила шоколад, а у подруги до сих были живы воспоминания о неудачном привороте.

— Расскажи мне, Эйви, — внезапно произнесла она, — как ты себя чувствуешь сейчас, без драконьей связи?

Этот вопрос она задавала мне и раньше, когда мы оставались с ней одни в вечерней тишине нашей комнаты. Лежали в кроватях, натянув одеяла и расслабив уставшие ноги.

Но я не знала, что ей ответить, и, пока над этим размышляла, мы, утомленные долгим и напряженным днем, засыпали.

Утром снова был ранний подъем по будильнику, занятия в академии, тренировки у меня, лазарет и лаборатория у Риз, а еще подруги и Лойрин, в которой Риз души не чаяла.

Зато сейчас мы остались вдвоем, и Риз захотела наконец-таки получить ответ на свой вопрос.

Но я снова задумалась, а заодно в голову полезли совсем уж посторонние мысли.

Например, я бы тоже не отказалась узнать, как у нее обстоят дела с Эйданом МакГиллом. Потому что Риз на мои вопросы отмахивалась, а принц, естественно, не собирался держать десятую последнего звена в своем Крыле — то есть меня — в курсе того, что у него самого на сердце.

Вместо этого Эйдан ратовал за то, чтобы я попыталась примириться с его кузеном.

Но сперва, похоже, мне следовало ответить на вопрос Риз.

— Я чувствую себя такой же, как всегда. Да, я осталась прежней, — уверенно заявила ей, не став уточнять, что Кайден своим поступком меня не изменил. Не сломал и не уничтожил, если он собирался это сделать. — Только Лойрин немного жаль. И Зигурта. Она у меня с характером, а Зигурт пока еще не убедил ее в том, что он — лучший дракон на свете, несмотря на все свои старания. Она и видеть его не хочет!

Риз, немного подумав, кивнула.

Сказала, что ей тоже немного жаль Зигурта, но, опять же, все в его руках. То есть, в лапах.

Если он захочет, то ее добьется, а если нет, тогда сам виноват.

— Знаешь, — понизила подруга голос, — признаюсь по секрету, я даже немного тебе завидую.

— Как это, Риз? — изумилась я. — В чем именно мне можно завидовать⁈

— Я хочу быть такой же, как ты, Эйви! Независимой от всего этого, — и Риз показала мне побледневшую метку Призыва на своем