едва удержал в руках меч.

— А ты не расслабляйся!

Он ответил ей сильным ударом.

Их поединок прервали аплодисменты, усиленные хорошей акустикой. Эдирос стоял в проеме арки.

— Какая замечательная картина.

— Чего тебе? — бросил Ник.

— Мне? Ничего. Посмотреть нельзя?

— Посмотрел и проваливай!

— Грубо. А ведь я был тебе другом.

— Ты повторяешься. Спрашиваю еще раз, что ты здесь забыл?

Эдирос обнажил меч и, вытянув руку, указал на Айру.

— Хочу должок вернуть. Помнишь, что ты сделала, тварь?

— Не слушай его, он тебя провоцирует, — предупредил Ник. — Ты же не хочешь неприятностей! — он взял ее за руку, словно мог удержать таким способом.

— Ник, и чего ты так о ней печешься? Уж ни влюбился ли?

— Что ж, решим это сейчас! — ответила Айра. Ей давно хотелось расквасить мерзкую физиономию Эдироса.

Довольная ухмылка играла на лице Эдироса, и было очевидно, что он что-то задумал, но отступить Айра не могла. Злость поднималась в ней, как вода в колодце. Она разглядывала его, пытаясь угадать, какая гадость сидит в его уме. Честного поединка от Эдироса нельзя было ждать. Она знала, что он приготовил ей очередной удар в спину.

Ник вышел вперед и закрыл ее собой.

— Я не позволю тебе!

— Отойди, Ник! Не вмешивайся! — Эдирос поднес меч к его горлу. — Это только между нами!

— Ты же видишь, он не успокоится! Я хочу покончить с этим! Чтобы не осталось недосказанности! Прошу тебя, Ник, отойди!

— Эд, давай разберемся сами! — продолжал он.

— Нет! С тобой потом!

— Потом я пришибу тебя! — пригрозил Ник и остался на месте.

— Ник, я прошу тебя, отойди! — снова попросила Айра. Он злобно на нее посмотрел, выругался и, наконец, сделал шаг в сторону.

Ситуация сложилась опасная, Ник внимательно наблюдал за поединком, готовый вмешаться, если что-то пойдет не так. Он долго общался с Эдиросом и прекрасно изучил его. Для Ника было очевидно, что Эдирос хочет повернуть поединок так, чтобы Айра нарушила один из запретов — не использовать магию во вред другим магам. Это нарушение могли простить ученикам, но не магам. В зависимости от серьезности совершенного, дело могло дойти до временного или полного лишения звания мага. Помня то, что произошло во время экзамена, Ник переживал, что она может сделать с Эдиросом то же, что и с магом высшей категории. Ника удивляла лишь его готовность подпортить свою собственную шкуру ради достижения цели. Да и как он собирался все объяснить? Впрочем, с отцом из Совета Девяти даже такое сошло бы ему с рук.

Айра догадалась о замысле Эдироса и использовала стратегию защиты. Однако бесконечно так продолжаться не могло, Эдирос постоянно усиливал атаки. Ей пришлось бы либо подставить себя под удар либо начать наступление. На последнее все и было рассчитано, но иного выхода не было. Айра перебирала в голове все возможные варианты. Краем глаза она вдруг заметила, что Ник уже не был единственным наблюдателем поединка, собрались и другие зрители. Без сомнения, Эдирос обо всем позаботился, Ник как единственный свидетель не входил в его планы. Айра понимала, что ей нельзя атаковать, она должна лишь защищаться столько, сколько сможет, это должны увидеть все, тогда ее не в чем будет обвинить. Но оставалась проблема — закончить поединок без жертв. Ведь выиграть его означало действовать по плану Эдироса и применить небезопасные приемы, тогда тот выступит в роли жертвы, но проиграть — новое унижение. Он унизит ее на глазах всех присутствующих, и они увидят все так, как преподнесет им это Эдирос. Похоже, оба варианта были ему на руку.

Эдирос атаковывал снова и снова, злость полностью овладела им. И тут Айра увидела его слабое место — он потерял над собой контроль. В очередной раз, когда он бросился на нее с мечом, она заклинанием спутала ему ноги, а на месте, куда он должен был упасть, образовалась большая грязная лужа. Не стоит говорить, насколько жалким было зрелище, и какой хохот раздался вокруг, когда от грязного Эдироса слышались не менее грязные ругательства и проклятия.

Разве кто-то причинил ему вред?! Самолюбие ведь не считается.

Айра выронила из рук меч и села на землю, делая вид, что уже не в силах стоять. «Это тебе за все, Эд!» Ник подбежал к ней и помог встать. Поддерживая Айру под руку, он повел ее к выходу.

— Что у вас здесь произошло? — изумленно уставился на них один из магов высшей категории. — Вы с ума сошли?! Разве неизвестно, что поединки запрещены?

Айра кивнула в сторону Эдироса.

— Он вызвал меня… — тяжело дыша, проговорила она. — Я не знаю, зачем…

— Я могу подтвердить, — сказал Ник, прежде чем маг успел еще что-то спросить.

— Ты в порядке? — поинтересовался Ник, когда они шли по коридору.

— Да. Плечо, правда, немного ноет. Завтра буду в порядке, слава небу, завтра свободный день.

— Тебе повезло, что все закончилось именно так. Не стоило с ним связываться.

— Не в этот, так в другой раз. Он бы все равно не оставил меня в покое.

— Теперь уж точно не оставит.

Глава XVI

Трэвор и Гриэна расстались почти месяц назад. И хотя инициатива разрыва исходила от нее, далось ей это нелегко. Можно даже сказать, что Гриэна все еще любила Трэвора, но быть вместе с ним больше не могла. Она хотела не только любви, ей нужно было доверие, взаимопонимание, которых с Трэвором у нее, увы, не было. Гриэна красавица, не обделенная умом, у нее было много друзей, которые любили и ценили ее как человека, который знает, чего хочет от жизни. Только сказанное не имело отношения к Трэвору. Он считал, что хорошо разбирается в людях и знает, что им нужно. Его убежденность в собственной правоте не позволяла ему видеть очевидные вещи. Когда они только начали встречаться, все было не столь заметно. Когда же их отношения стали более ровными, туман рассеялся, и обнажились подводные камни характера каждого из них. Гриэна увидела, что для него она всего лишь украшение, красивая игрушка, не имеющая собственной ценности. Трэвор же был искренне убежден, ее отношение к нему, ее любовь являются чем-то естественным и прикладывать усилия, чтобы сохранить их, дело не нужное. Когда она о чем-либо говорила ему, он вроде бы слушал. Но слушать и слышать — не одно и то же. Последней каплей ее терпения стала его любовь к назиданиям, в последнее время достигшая предела, он не упускал момента указать, как ей себя вести, что делать, как относиться к другим.