Шрифт:
Закладка:
Я ущипнула себя за палец. Откуда, черт возьми, эти мысли? Мы знакомы всего несколько дней!
Казалось, кто-то вложил странные незнакомые прежде чувства в мое сердце. От этого стало неловко. Черт, и перед кем я так смущаюсь, перед высокомерным придурком Майклом, от которого одни проблемы? Надо взять себя в руки.
В этот момент Корнер провел пальцем по запотевшему окну и задумчиво сказал:
— Мы можем провести эксперимент. Прямо сейчас. — Он отвел взгляд от белой изморози на стекле. — Вспомни вчерашний вечер. Когда именно мы увидели эту странную галлюцинацию?
Глава 12
В моей памяти появилось растерянное лицо Майкла на фоне желтой луны. Вот он говорит: «Не смейся. Просто внимательно слушай», — и берет меня за руку. Берет меня за руку! Неужели все дело в этом?
Он протянул мне ладонь:
— Ну же, Нина Райн, если в тебе осталась хоть капля смелости, давай попробуем понять, что за чертовщина творится с нами.
У него были длинные пальцы, как у пианиста или падшего ангела с картины.
И о чем я думаю?
— Подожди, но ведь ты тащил меня за руку в кафе!
На миг воцарилась тишина. Надеюсь, мой аргумент сбил Корнера с толку. Признаться честно, мне не хотелось к нему прикасаться. А вдруг я снова потеряю контроль? Сделаю какую-нибудь отвратительную глупость, и доброе имя Нины Райн станет окончательно и бесповоротно запятнанным.
Я привыкла контролировать все в своей жизни. Зубрилка Нина, тихоня Нина, младшая сестра блистательного Эрни — так меня называли. Подъем в 6, школьный автобус в 7:30, потом уроки, секция по плаванию. График жизни удобный и понятный, никаких уравнений с двумя неизвестными.
В Нортенвиле все перевернулась с ног на голову. Загадочные и жуткие события, пропажа Эрни, но самым ужасным из всего, что со мной случилось за последние несколько дней, был человек, сидящий напротив. Успешный, богатый, привыкший делать то, что ему нравится.
Майкл, который встречается с богатой красоткой. Майкл, наплевавший на школьные правила. Как же это бесило и пугало одновременно!
Поэтому сейчас я смотрела на него с надеждой. Давай, скажи, что ты передумал, никаких чертовых экспериментов! Мы просто разойдемся и будем делать вид, что незнакомы, так легче и так правильно.
Он ухмыльнулся и сказал всего одно слово:
— Перчатка.
— Что?
— Когда я тащил тебя за руку, на тебе была перчатка. На балконе же ее не было. Возможно, в этом причина.
Из моей груди вырвался тяжелый вздох.
— А может, ты просто боишься? — его вопрос прозвучал, как приговор.
— Я не…
— Да ладно, все трусливые девчонки говорят одно и то же: «Просто сделаю вид, что все в порядке, даже если мир рухнет».
— Прекрати! — Я схватила его с за руку. Рука оказалась теплой, несколько секунд мы молча пялились друг на друга, я чувствовала, как пульсируют его вены, от этого стало немного жарко. В глубине души появилась надежда на то, что эксперимент провалился. Трусливая часть меня ликовала. А потом все изменилось. Резко. Внезапно. Словно кто-то нажал на переключатель.
Мы сидели в темном помещении за деревянным столом. Друг напротив друга. За спиной Майкла тускло сияли языки пламени камина. Где-то рядом прошла женщина в длинном выцветшем платье. В руках она несла подносы с едой.
Но нам было не до этого.
— Ты хоть понимаешь, что творишь? Неужели нет другого выхода? — кричал Майкл. На его лице застыло выражение беспокойства вперемешку с яростью. А может, это и не Майкл вовсе? Черные волосы до плеч, в глазах — словно кусочки льда. На нем черная рубашка и плащ с белыми снежинками на воротнике.
И все же передо мной был Майкл. Я понимала это каким-то шестым чувством. И от него так же пахло снегом.
— Ты хоть меня слушаешь? — громким шепотом произнес он. На шее Майкла пульсировали вены.
Я кивнула. Кажется, на голове у меня надет капюшон. «Никто не должен знать, что я здесь», — мелькнула нежданная мысль.
А потом горло сдавило от жажды. Хотелось пить настолько сильно, что закружилась голова. Стена с головой оленя начала расплываться. Я схватила кружку, стоявшую рядом со мной и сделала глоток, один, второй — бесполезно. Жажда не проходила.
Потому что это была другая жажда.
В этот момент где-то рядом и одновременно очень далеко я услышала голос Стива:
— Вот кофе и пирожные.
Видение исчезло. Я снова оказалась в кафе «Розовый закат».
Майкл удивленно смотрел на меня. Взгляд у него был затуманен. Мы так и сидели, взявшись за руки. Наверное, это двусмысленно выглядело со стороны.
— Ой. — Я отдернула руку.
Стив сосредоточенно пил кофе из розовой чашки, делая вид, что ничего не замечает.
Майкл недовольно на него взглянул:
— Спасибо, Стиви.
Есть не хотелось. Я уныло ковырялась в белом безе с розовым кремом. Что это, черт возьми, было? Опять видение? Так будет каждый раз, когда мы возьмемся за руки?
— За окном темнеет, — голос Стива потонул в нашем молчании.
Майкл рассеянно мешал кофе чайной ложкой. Интересно, о чем он думает?
Хотя какая разница? Эти галлюцинации или видения, какой в них смысл? Я взглянула в окно. Парочки учеников весело шли в сторону академии.
У Майкла своя жизнь, у меня — своя. У него Арабелла, у меня — пропавший Эрни.
Наверное, нам просто не стоит общаться, и не будет никаких видений.
Жили же мы как-то до этого.
— Завтра начнутся занятия, — весело продолжал Стив, — ты познакомишься с учителем химии, Нина. Мистер Блейн — классный! Он носит повязку на одном глазу, говорят, когда-то на него напали бандиты, и учитель дрался с ними в одиночку! — В глазах приятеля блеснул огонек азарта. — Это круто!
— И совсем не круто, — ответил Майкл. Затем он красноречиво взглянул на настенные часы, — нам пора возвращаться.
— Хорошо. — Стив откусил огромный кусок пирожного. — Шпашибо, мак, ошен вкусно!
Майкл кивнул, не глядя на него, и позвал официанта.
Через несколько минут мы уже брели в Нортенвиль по широкой аллее.
Настроение было на редкость паршивым. Вся школа видела, как Майкл тащит меня в кафе. Что теперь будет? Что скажет его красивая девушка, которая, между прочим, дочь директора? Может, встретиться с ней и поговорить? И что я скажу?
Эти мысли давили на меня. Вдобавок ко всему прочему начался дождь.
Мелкие капли
