раздвоенным языком, напавший на меня в Триновантуме; женщина с копытами, за которой мы со Скарлетт гнались во время пожара; воин-фейри с серебристой кожей, который был в доме, где держали Скарлетт.

Бранвен крутилась туда-сюда и наносила удары, уворачивалась и замахивалась, пока враги атаковали ее со всех сторон; их лица исказились злобными гримасами. Тишину нарушало только ее кряхтение и тяжелое дыхание, когда она двигалась все быстрее и быстрее, ее тело превратилось в размытое пятно. Я больше не могла следить за ее атаками и позволила нападавшим погибнуть, а на смену им пришли новые фейри. Женщина-палач из королевской темницы, огнекрылый фейри, который бомбил Лондон; фейри, плюющийся кислотой, напавший на меня в переулке…

Я уже начала потеть – и разрешила Бранвен направить свои кинжалы на мои собственные страшные воспоминания. Клинок пронзил тюремного надзирателя. Лезвие проткнуло горло Гренделя, который выпучил глаза. Шквал ударов обрушился на банши, напавшую на Габриэля. Я уже не следила за Бранвен. Мое лицо тоже исказилось гримасой, когда я вызвала в воображении всех фейри из своих кошмаров. Я ощущала горький привкус во рту и восторг от совершавшейся у меня на глазах мести.

Потом воины исчезли из отражений, и вместо них в зеркалах сверкнул образ женщины с перекошенным от боли ртом, пустыми глазами и взметнувшимися руками, умоляющей о помощи. Мое сердце замерло. Сиофра.

Я вскрикнула и разорвала связь с зеркалами. Сиофра исчезла; осколки показывали только Бранвен и меня, больше в комнате никого не было.

Бранвен обернулась и как-то странно посмотрела на меня:

– Что случилось?

Я покачала головой:

– Ничего. Мне просто нужно передохнуть.

Я не сказала ей настоящую причину, почему мое сердце колотилось как бешеное.

Я не вызывала Сиофру. Она появилась сама.

Глава 12

После тренировки Бранвен повела меня завтракать в столовую. Остальные обитатели особняка уже сидели за столом, уставленным тарелками с беконом и тостами. Нериус что-то громко говорил, размахивая вилкой, а Абеллио слушал и улыбался. Напротив них рядом сидели Роан и Элрин и о чем-то шептались, почти соприкасаясь головами. Роан что-то сказал, и Элрин заулыбалась и облизнула нижнюю губу. На секунду мою грудь сдавило от приступа необузданной ревности. Ну конечно, им было о чем пошептаться. История их семей насчитывала сотни лет. Если б я зашла в комнату Роана прошлой ночью, чего мне так хотелось, то застала бы в его постели Элрин?

В любом случае это не мое дело. Я здесь с определенной целью, и эта цель – месть. Я взглянула на Бранвен и поняла, что она тоже наблюдает за Элрин и Роаном, стиснув зубы. Так вот в кого она влюблена…

Нериус продолжал свои дурацкие россказни:

– И тогда женщина, совсем голая, встала на колени и…

Бранвен откашлялась, и все четверо подняли глаза.

– Снова травишь байки о своих выдуманных похождениях, Нериус? – сказала она, подходя к брату.

– Просто учу Абеллио кое-каким основам. – Он взглянул на меня, и его лицо помрачнело. – А… И полукровка опять с нами. В одежде моей сестры. Как там говорят люди? Не получится надеть красивое платье на гниющий труп?

Я покачала головой:

– Люди так не говорят, но попытка засчитана.

Затем отодвинула стул рядом с Роаном, на секунду встретившись глазами с Элрин.

– Хорошо, что ты пришла. – Взгляд Роана скользнул по мне, ненадолго задержавшись на коротком подоле. – Нужно обсудить дальнейшие действия.

Нериус выглядел так, словно был готов раздавить свою керамическую кружку:

– С кем – с пиявкой страха?

– Да, – не допускающим возражений тоном ответил Роан и уставился на Нериуса. Видимо, такой взгляд служил каким-то первобытным проявлением фейри-доминирования.

Когда Нериус опустил глаза, Роан повернулся обратно к столу:

– Теперь у нас появилась еще одна причина думать, что в какой-то ячейке повстанцев есть шпион. Прошлой ночью люди короля обнаружили наш тайник с припасами. Возможно, его следопыты постарались, но, я думаю, дело не в них.

– Тогда, может, хватит прятаться? – резко произнес Нериус. – Крепость защищена не так хорошо, как раньше. И на нашей стороне фактор внезапности.

– Нет, если среди нас шпион, – возразила Элрин. – Он сообщит королю.

Роан кивнул:

– Верно. Прежде чем думать об атаке, нужно поймать шпиона. К тому же нам нужен лорд Балор и его связи с повстанцами в Доме Балора. Скорее всего, похитившие его банши были на связи со шпионом и от него узнали, где устроить засаду. Может быть, нам удастся получить от них сведения. Мы выследим банши и посмотрим, куда это приведет. Надеюсь, лорд Балор еще жив и сможет рассказать о Повелительнице Ужаса.

– Повелительница Ужаса? – Нериус усмехнулся. – Абеллио сказал мне. Вы же не верите в это, правда? Фейри не могут манипулировать эмоциями других фейри с помощью магии. Наши эмоции – это и есть магия.

Элрин нахмурилась:

– Мы знаем. Но в любом случае нам нужны силы лорда Балора. Все согласны? Хорошо.

Лицо Роана просияло, когда он посмотрел на Элрин с уважением, и укол непрошеной ревности снова пронзил мой разум. Я прогнала эту мысль.

Месть. Я здесь для того, чтобы отомстить, и я отомщу.

* * *

По узкой мощеной городской улочке я вела Роана и Элрин к месту, где банши убили моего друга. Двое фейри шли за мной, настороженно оглядываясь по сторонам в поисках засады. Когда мы оказались на месте, желчь подступила к горлу, воспоминания о нападении вспыхнули в голове. Только вчера я шагала по тем же булыжникам вслед за Габриэлем – живым Габриэлем, который дышал, у которого билось сердце, который хотел мне помочь… Я почти ощутила отчаяние, которое грозило поглотить меня в тот день.

Двор Скорби явился за мной.

Кровь Габриэля оставила багровое пятно. Полицейские уже осмотрели место преступления и уехали, огородив его лентой от любопытных пешеходов до тех пор, пока муниципальные службы не отмоют кровь с мостовой.

Волна грусти нахлынула на меня при воспоминании о теле Габриэля, лежавшем здесь в одиночестве.

Увидев кровь, Элрин поспешила к пятну и опустилась рядом на колени.

– Это кровь не банши. – У меня пересохло в горле. – Это Габриэля.

– А… – Она поднялась на ноги. – Где умерли банши?

Я показала на стену, возле которой убила одну из банши. Осколки стекла убрали, но на тротуаре остались темно-бордовые пятна.

– Вот тут.

Элрин медленно подошла и нахмурилась:

– Здесь все высохло.

– Ты можешь это использовать? – спросил Роан.

Она присела на корточки, рассматривая кровь, и, к моему отвращению, потрогала темное пятно пальцем и лизнула. Потом опять нахмурилась, словно глубоко задумавшись.

– Кассандра, – наконец произнесла она. –