Я хотел быть рядом. Купаться в ее сиянии.

Мы остановились у ящика с мороженым. Рейчел уперлась руками в стеклянную крышку и наклонилась вперед; шортики опасно задрались. Я встал сбоку, чтобы не подсматривать.

– Вот. – Она указала на прозрачные створки, которые должны были сдвигаться в обоих направлениях. – Заклинило. Ни туда, ни сюда.

– Знаю.

Она повернулась ко мне и сузила глаза до щелочек.

– Ты знал это все время и тем не менее заставил меня объяснять?

Я пожал плечами.

– Приятно наблюдать, как ты просишь меня о помощи.

– Ну, больше никого из персонала здесь нет. Поверь, я обошла весь зал.

– Хм-м. И ты думаешь, я на это поведусь?

Я наклонился и испытующе заглянул ей в глаза. Жидкий янтарь…

К моему изумлению, Рейчел на провокацию не поддалась. Не отвела взгляда. Казалось, она придвигается ко мне все ближе – я уже чувствовал дыхание на своих губах, жар, исходящий от тела. Ее рот чуть приоткрылся, словно приглашая к себе. Вот она лизнула нижнюю губу. На миг мелькнул язычок – этого хватило, чтобы кровь опять начала пульсировать в паху…

Уголки рта Рейчел победно поползли вверх.

– Я получу сегодня свое мороженое? Или как?

Я несколько раз моргнул, не в силах отвести взгляд от ее губ, влажных и блестящих.

– Я… конечно. Сейчас.

Наши пальцы лежали на прозрачной створке в миллиметре друг от друга: ее – тонкие, с легким загаром, несколькими золотыми кольцами и светло-розовыми наманикюренными ногтями, мои – крепкие, темные и огрубевшие, почти как растрескавшийся вулканический камень.

– Надо просто сильнее надавить в углу, вот здесь, – пробормотал я.

– Вот так? – Рейчел наклонилась вперед настолько далеко, что я не мог не видеть место, где под тонкой тканью начиналась голая попа. Эта девушка вообще носит белье? Она специально так нагнулась? Намеренно встала слишком близко? А может, я тотально ошибаюсь, и нужно срочно охладиться – жара затуманила мозги?

Как в трансе, я тоже наклонился вперед; бедра коснулись ее ягодиц. Затем потянулся к дальнему углу витрины. Моя майка задралась, и мы коснулись друг друга обнаженной кожей. Прикосновение вышло настолько обжигающим, что я задохнулся. Рейчел замерла. Жар грозил поглотить меня целиком. Даже край морозильного прилавка под моими пальцами горел.

Я уже хотел с извинениями отступить в сторону, хотя именно Рейчел придвинулась ко мне вплотную. Однако она развернулась ко мне всем телом, опираясь сзади руками на прилавок, и подняла голову. У меня перехватило дыхание.

Бедра к бедрам. Кожа к коже. Губы на расстоянии вдоха.

Мысли исчезли, остались лишь ощущения. Много ощущений. Казалось, я в любой момент могу взорваться от ее близости. И она так на меня смотрит! Она должна чувствовать, какой я твердый. Как сильно я ее хочу.

– Рейчел… – прошептал я хрипло.

Она крепко обхватила пальцами мою шею и притянула к себе. И наши губы яростно впились друг в друга. Словно столкнулись две звезды.

19. Рейчел

Мои губы впились в губы Блейка, и я распалась на тысячи сверкающих частиц. Взлетела вместе с ним в ночное небо и засияла ярче звезды.

Он ответил на поцелуй, сперва несколько нерешительно, а затем так же напористо. Я совершенно растворилась в нем. Ничего не осталось, кроме его губ на моих губах. Языка, который жадно исследовал мой рот. Горячего дыхания, которое смешивалось с моим. Ладоней в моих волосах. Его живот уперся в мой – я ощутила эрекцию. И рванулась навстречу, желая чувствовать Блейка еще интенсивнее. На себе. В себе. Повсюду! Хотела взять от Блейка все. Одну ногу я обвила вокруг его бедра, притянула к себе плотнее. Он что-то прошептал мне в губы, высвободил руку из волос, медленно провел ладонью по затылку… изгибу шеи… вдоль ключицы…

Мое тело реагировало на его прикосновения более чем однозначно. По коже пробежали мурашки, и морозильный прилавок, на который я опиралась одной рукой, был тут ни при чем. Мучительная пульсация внизу живота волнами опаляла жаром щеки и электризовала корни волос.

Я так долго подавляла тягу к Блейку, что когда желание им обладать вырвалось наружу, оно захлестнуло меня с головой. Блейк – мой наркотик; я хотела еще, еще и еще! Хотя я и догадывалась, что секс с ним будет грандиозным, однако оказалась совсем не готова к реакции собственного тела. Каждую клеточку моего существа объяло пламя. Блейк разжег во мне огонь, который поглотил нас обоих.

Он целовал меня упоенно, спускаясь руками по спине все ниже, и наконец крепко сжал мою попу. Я чуть не задохнулась. Затем Блейк без труда приподнял меня и посадил на витрину. Через тонкую ткань шортиков я почти не чувствовала холода. Потому что губы Блейка, впившиеся в мои, пылали, а руки, которые теперь изучали мое тело под топом, были раскалены.

Я обняла его за шею, прижалась грудью к крепкому торсу. Провела ногтями по коротко подстриженным волосам. Затем опустила руки ниже и добралась до обнаженной кожи под майкой.

Он тихонько застонал и укусил меня за нижнюю губу.

Позади нас раздались шаги. Я замерла. Зубы Блейка оставались на моей губе. Он открыл глаза и заморгал. Затем вскинул голову и испуганно огляделся. Ситуация абсолютно недвусмысленная: я полулежала на ящике с мороженым и обвивала талию Блейка ногами – растрепанная, с набухшими губами… Он стоял с блаженным видом, в задранной вверх майке и с отчетливой выпуклостью в паху.

Однако шаги стихли. Я едва не расхохоталась.

Блейк обхватил меня рукой, словно защищая. Прикрыл сползший топ. В его глазах читалась неприкрытая паника.

– Тут есть куда… куда можно зайти? – выдохнула я.

Блейк наконец стряхнул оцепенение. Его глаза чуть заметно расширились. Он понял, о чем я спрашиваю. На что намекаю.

Я хотела большего. Блейк был так близко, что его дыхание почти сводило с ума. Я все еще чувствовала на своих губах его вкус. Я нуждалась в большем. Причем немедленно. А от осознания того, что в любой момент нас могут застукать полуодетыми, желание становилось еще острее.

Уголки губ Блейка растянулись в дерзкой ухмылке. Он кивнул, отступил на шаг, схватил за руку и торопливо потащил за собой. Едва успел – как раз в этот момент кто-то вынырнул из соседнего прохода.

Я хихикнула. Блейк тащил меня все дальше. Ни он, ни я не оглянулись. Мои каблуки звонко цокали по керамической плитке. Каждый шаг вибрацией разносился по телу. Каждый шаг приближал меня к нему. Меня пьянили этот миг, чувство запретного,