— Да, их уже четыре. И собираются строить новые. Целую сеть АЭС от океана до океана. Тут полно работы, Джед! Я все локти сгрыз, пока ты протирал нары в кларкской тюрьме. Садись в машину. Времени немного, но я покажу тебе всё — всё, что удалось построить за эти годы. Ты очень вовремя вернулся, Джед, и теперь тебе будет не до стрельбы по кузнечикам. Четыре реактора, ясно?

Он подмигнул и развернулся к серебристому глайдеру. На бампере Гедимин увидел крупную надпись «Налвэн» — кто бы ни владел этой машиной в обход запретов, приписана она была к сарматскому гетто.

— Джед? — Кенен, уже подошедший к глайдеру, повернулся к неподвижному сармату, и его довольная улыбка погасла. — Ты идёшь?

Гедимин качнул головой. «Четыре реактора,» — щёлкнуло в мозгу. «И Кенен Маккензи. Хватит с меня Маккензи. А реакторы ещё найдутся.»

— С тобой — нет.

— Куда тогда? — Кенен шагнул к нему. — У тебя что, другие планы? Когда ты успел…

Гедимин поморщился.

— В Лос-Аламос. Меня там… заждались. Давно обещал. Пора исполнять.

Кенен растерянно мигнул.

— Джед… Я думал, ты знаешь. Профессор Конар скончался, и…

— Тем более, — отозвался Гедимин и двинулся вперёд. Кенен, слишком лёгкий, чтобы устоять при столкновении с восемью центнерами, шарахнулся в сторону.

— Конечно, Гедимин. Конечно, — он натянуто улыбнулся. — Подвезти тебя до вокзала?

…Едва Гедимин вошёл в здание вокзала, напоминающее очертаниями фантастическую летающую тарелку, наручный смарт запищал, требуя пароль, а потом и вовсе отключил соединение и погасил экран. Сармат, отступив к стене, досадливо сощурился. Над головой, на стенах и под ногами то вспыхивали, то гасли стрелки-указатели, и от их мигания и шума шагов и голосов со всех сторон в голове медленно, но верно нарастал неприятный гул. Гедимин огляделся, разыскивая среди движущихся людских потоков окошко с человеком, терминал или хотя бы тёмно-синий экзоскелет охранника, и тут же отпрянул в сторону — прямо на него, не глядя ни по сторонам, ни перед собой, мчались три «макаки». За секунду до столкновения они заметили неладное; один из них шарахнулся в сторону, двое пронеслись мимо сармата, разминувшись с ним на считанные сантиметры.

— Ликвидатор! — донеслось до него удивлённое бормотание. — Этого ещё не хватало…

Сармат сердито сощурился им вслед и подался к стене. Кажется, у местных поголовно были проблемы со зрением — или, возможно, они считали махину в чёрной броне трёхмерной голограммой. «А экзоскелетчиков не видно,» — отметил про себя Гедимин, осмотрев ту часть огромного зала, которая не была загорожена колоннами. «Хотя нет — вон там двое стоят…»

— Эй! Эй, Старший!

Гедимин повернулся на голос — чужак, кем бы он ни был, говорил с сарматским акцентом, а это было важно. На него смотрел, придерживая одной рукой нагрудный пульт управления, филк в тёмно-синем комбинезоне с серебристыми вставками. Вокруг него медленно ползали, выискивая грязь, три робота-уборщика новой, незнакомой Гедимину модификации. Они были крупнее привычных, и, кроме приспособлений для уборки, несли на себе огнетушители, контейнеры с концентратом меи и пару станнеров.

— Ликвидатор? По работе? — быстро спросил филк, глядя на Гедимина с опасливым интересом. Сармат качнул головой.

— Я еду в Альбукерке.

— Понятно, — филк облегчённо вздохнул. — Вот и я думаю — нас бы предупредили.

Он щёлкнул переключателем, направив одного из роботов к центру зала, и снова повернулся к Гедимину.

— Восьмичасовой на Альбукерке? — он махнул рукой в сторону табло, подвешенных высоко над головами «макак». Гедимин покосился на часы — до отправления оставалось десять минут — и досадливо сощурился.

— Где здесь касса?

Филк весело хмыкнул.

— На кой тебе касса? Ты же сармат, тем более — Старший, — он уже быстро тыкал пальцем в карманный передатчик, и Гедимин, собравшийся было обойти бесполезное существо, приостановился. — Вокзал на связи. Виктор, приём, ты меня… Знаю. Знаю. Послушай! У меня тоже его мало. Нет, послушай! Один марсианин едет на юг. Возьмёшь?.. Так надо было слушать, когда я гово…

Передатчик, пискнув, отключился. Филк насмешливо хмыкнул и щёлкнул переключателем. Один из его роботов загудел, втягивая все сопла под обшивку, и подполз к ногам Гедимина.

— Иди за ним, — филк указал на механизм и внезапно заговорил по-северянски. — Не останавливайся, ни с кем не говори, будто сильно спешишь. Тебя пропустят. Хорошей дороги!

Он махнул рукой. Гедимин благодарно улыбнулся. На разговоры времени не оставалось — робот уже деловито полз, пересекая зал, мимо мигающих перегородок и турникетов, и сармат быстро пошёл за ним.

… — С Марса? — рослый, почти с Гедимина, сармат с синей кожей и ярко-зелёными глазами протянул ремонтнику руку. Второй, в таком же сером комбинезоне с синими полосами, встал из-за пульта и повернулся к пришельцу, с любопытством его разглядывая.

— С Луны, — качнул головой Гедимин, пожимая протянутые руки. Пульты мигали, на мониторах загорались новые строки, — поезд готовился к отправлению. В кабине хватало места двум сарматам и ещё оставалось немного для третьего, если он был согласен ехать на полу; потолки были высокие — ровно три метра, и Гедимин, пристраиваясь в проходе, прикидывал про себя диаметр туннеля.

— Метр со всех сторон, — сказал машинист, щёлкнув пальцем по внутренней обшивке. — Мы за метровой бронёй, как на крейсере. Значит, с Луны? Я Виктор Марци, из «Вайтрока».

— Гедимин Кет, — назвал своё имя сармат, прислушиваясь к ровному гулу механизмов. «Эта штука работает не на электричестве,» — мгновенно понял он, но уложить догадку в голове удалось не сразу. «Электричество только внутри. Освещение, пульты, всякая мелочь. Двигатель — не на нём.»

— Кет? — машинист и помощник переглянулись. — Не слышал о таких. Радиация там, наверное, бешеная. В первый раз на хельде?

«Хельде?» — сармат удивлённо мигнул.

— Да, — ответил он. Машинист тронул монитор, и тот зажёгся белым; невидимые механизмы лязгнули, послышалось шипение пневмозатворов, а