Поблагодарив продавца и забрав пакеты, ребята тут же вышли на улицу. Антон спускался с крыльца последним. Он споткнулся из-за развязавшегося шнурка и, пролетев последние четыре ступеньки, воткнулся во что-то мягкое… Кто-то засмеялся. Поправив съехавшие на бок очки, Антон заметил прямо перед глазами старомодные туфли с квадратными носами и большими пряжками и догадался, в кого врезался. Когда сверху раздался громкий скрипучий голос сомнений не осталось:

— Если господин Вторыгин отдохнул, предлагаю продолжить — у нас еще много дел!

Весь красный от стыда, Антон поднял голову и пока буксовал на букве «п» желая сказать «простите», профессор Астролябова проворно развернулась и зашагала по тротуару. Большинство студентов двинулись за ней. Кирилл с Артемом и сестры Дроздовы остались ждать одногруппников. Вася и Саша помогли Антону подняться, Даша собрала рассыпанные вещи — бумажный пакет, упав на ступеньки, порвался.

— Фикс! — профессор Ястребов направил Палочку на рваный пакет, и тот стал как новый, — Я смотрю, у вас не задалось с Лидией Петровной? — он говорил почти шепотом, — Очень не советую с ней ссориться…

— Да мы уж поняли, — Вася кивнул на Антона, — но он же не специально.

Несмотря на яркое солнце последнего летнего дня, настроение у четверки было пасмурнее некуда. Мало того, что Палочки вели себя с ними как с недоразвитыми, так еще это падение. Ребята без особого интереса осматривали разные заведения, пропуская почти все, о чем вещала профессор Астролябова мимо ушей.

— Прогуляемся потом одни, и разведаем здесь все хорошенько сами, — еле слышно сказал Вася друзьям, — Без провожатых, — он кивнул в сторону Астролябовой.

В воздухе появился едва уловимый тонкий аромат чего-то очень вкусного и по мере продвижения по набережной он становился все гуще, насыщеннее. Наконец группа остановилась у большого двухэтажного здания с красивой вывеской «РОМАНОВ великолепные сладости и не только». На открытой террасе стояло с дюжину столов и за несколькими сидели весьма довольные угощением посетители.

— …Да что вы, они прекрасно себя чувствуют даже при наших сильных морозах… — Профессор Астролябова стоя напротив кондитерской, живо беседовала с какой-то приземистой плотной женщиной.

Прочитав вывеску, Даша тут же вспомнила про послание директора, которое ей надлежало передать господину Романову и, нащупав бумагу в кармане толстовки, решительно вошла в кондитерскую. Ребята двинулись за ней.

Внутри их встретил настоящий карнавал ярких красок и дивных ароматов. В стеклянных витринах на вращающихся подставках размещались всевозможные пирожные и торты невероятной красоты. Широкие подносы с горами пирожков, кулебяк и ватрушек с разными начинками занимали длинный прилавок. Огромный пузатый самовар ведер на десять блестел начищенными медными боками и слегка попыхивал. Витрина с надписью «конфеты» просто поражала воображение. Там были мармелад, шоколад, засахаренные фрукты, разные орехи, пастила, халва, зефир и помадка и еще десятки сладостей во всевозможных сочетаниях. Одного только шоколада ребята насчитали семнадцать видов. Удивительно, но ароматы от всего этого сладкого благолепия не смешивались, а воспринимались по отдельности. Стоило посмотреть, например, на клюкву в сахаре и нос тот час же улавливал кисловато-сладкий аромат этой ягоды. Это было невероятно. Постепенно в кондитерской оказались почти все студенты из их группы и тоже прильнули к витринам.

За прилавком стоял очень рослый плотный мужчина с темно-русыми волосами, широкой, но не длинной бородой и усами. Выглядел он достаточно молодо, хотя его виски́ и отливали сединой. Дождавшись, когда посетители пробегутся по витринам он откашлялся:

— Разрешите отрекомендоваться — Романов Алексей Николаевич, хозяин сего заведения. А вы как я полагаю первокурсники из «Потентиллума»? — Саша кивнул, — Очень рад представить вам наш ассортимент.

— А-а-а, как выбрать? — Дашка всегда была сладкоежкой, а здесь просто потеряла голову, — Все такое красивое!

— Даш, письмо! — на ухо шепнул ей брат.

— Алексей Николаевич, возьмите, — она протянула бумагу, — Профессор Быков просил передать вам это.

Господин Романов благодарно кивнул, приняв послание, достал короткую и толстую Палочку с красным камнем в короне и дважды коснулся ею бумаги, которая тут же развернулась для чтения. Быстро глянув на лист, он посмотрел на ребят, широко улыбнулся и, достав из кармана жилетки круглые золотые часы на цепочке, посмотрел время. Видимо показания хронометра его порадовали, потому что, снова широко улыбнувшись, он сказал:

— Благодарю вас Дарья! Выбрали, что-нибудь? — и, получив отрицательный ответ от Даши, продолжил, — Смею рекомендовать вам и вашим спутникам эти пирожные, а с собой возьмите набор «Восточная ночь» — уверен, он вам обязательно понравится.

— Откуда вы знаете, как меня зовут?

— От профессора Быкова, он днями лестно отзывался о вас, причем обо всех четверых, — господин Романов поставил на прилавок красный пакет с золотым узором в восточном стиле, — Конфетки не забудьте. Я всегда буду рад принять вас у себя в заведении, заходите, как-нибудь в выходной, если захотите чего сладенького.

Никогда в жизни ребята не пробовали сладостей вкуснее. Сидя на открытой террасе, они пили терпкий ароматный чай с пирожными и смотрели на озеро. Антон, не сказавший ни слова со времени своего «полета» кажется, немного повеселел и даже начал постукивать пальцем по краешку блюдца в такт негромкой приятной мелодии играющей где-то невдалеке.

После кондитерской ребятам показали аптеку, в которой все приобрели наборы для занятий по основам колдовских варов — большую коробку в которой была сотня пузырьков с различным содержимым: тонко и крупно тертые порошки разных оттенков, чьи-то когти, зубы, волосы, слизь непонятного происхождения, и прочие ужасные ингредиенты.

— Слюна ТУ-ЛА-КО-НА пещерного, — прочитала Елена Дроздова на пузырьке с зеленовато-оранжевой жижей. — По ходу еще и не пещерные бывают! Хорошо хоть подписаны. Как такое вообще можно запомнить?

— Сами названия еще ладно, а вот рецепты и пропорции с моей-то памятью — гиблое дело, — отозвалась её сестра, выходя на улицу.

Рядом с аптекой располагался магазин с большими витринами, в которых, блестя хромом на солнце, стояли разные непонятные агрегаты. Присмотревшись, ребята заметили и «самокаты» без колес. Получив разрешение профессора Астролябовой, студенты забежали внутрь. Профессор Ястребов зашел следом.

Как только звякнул дверной колокольчик, в зале появился розовощекий улыбчивый человек лет тридцати. Он был одет в темно-синий комбинезон со свежими пятнами смазки, потертую коричневую кожаную куртку, и такой же шлем. Увидев профессора Ястребова, он заулыбался еще шире, и быстро сняв промасленные перчатки, кинулся жать ему руку.

— Игнат Савельич! Очень рад встрече! Как ваши испытания новых гоночных СОМов?

— Спасибо Владимир Владимирович, все штатно, — он потер большую шишку на лбу, — К открытию сезона новая модель будет готова.

— Позвольте представить вам замечательного мастера-механика, — обратился профессор Ястребов к студентам. — Ипатов Игнат