Но было поздно, а лорд Арнел был предельно честен:

– Безумно.

Да, напрасно спросила. И я собиралась было уже прекратить происходящее, как вдруг Арнел задал крайне неожиданный вопрос:

– Анабель, вам приходилось когда-либо признаваться в своих чувствах?

Вопрос, от которого я впала в некоторое замешательство.

– Простите? – попросила уточнить.

И он уточнил:

– Вы когда-либо раньше испытывали чувства к мужчине?

Мне не понравилась формулировка «когда-либо раньше», она подразумевала, что я испытываю их сейчас.

– Я ведь могу ответить на этот вопрос и сам, – холодным тоном продолжил дракон, – и вы это знаете.

Вырвав ладонь из его пальцев и сложив руки на груди, я глубоко вздохнула, успокаиваясь, затем поинтересовалась:

– Знаю ли я о том, что вы, нарушая все мыслимые и немыслимые законы этики и морали, вторглись в мои воспоминания? О да, это я знаю. Вынуждена согласиться – это было незабываемо!

– В том смысле, что вы этого никогда не забудете? – тон дракона из холодного медленно, но неуклонно становился ледяным.

– Никогда, – абсолютно честно подтвердила я.

Вертикальный зрачок в глазах Арнела медленно сузился до тонкой черной полоски. Выглядело жутко, особенно если учесть, что я знала, в каких случаях органы зрения у драконов ведут себя столь характерным образом – когда дракон готовится к битве. У оборотней зрачок расширялся, заполняя всю радужку, у драконов – резко сужался.

– Настолько в бешенстве? – задумчиво произнесла я, и это вовсе не было вопросом. Так, наблюдение.

Дракон, странно усмехнувшись, спокойно ответил:

– Вожделение часто путают с агрессией.

– Агрессию с вожделением также путают весьма нередко, – парировала я, отгораживаясь колкими фразами, язвительностью, научными наблюдениями – всем чем угодно, только бы забыть хотя бы сейчас, на время, о том, что здесь произошло.

Мне было так стыдно, так совестно, бесконечно неловко, что, случись сейчас нападение на нас герцога Карио, я сочла бы это благословением небес.

Но, увы, небеса редко благоволили ко мне.

– Анабель, – мягко произнес лорд Арнел, – я могу заставить вас забыть обо всем, что здесь произошло, если вам так будет легче.

– Нет, – отвернувшись и глядя на огонь в камине, тихо ответила ему. – Я невосприимчива к магии драконов, а потому все, на что вы способны в отношении меня, – лишь краткое воздействие, что слетит спустя сутки максимум. А я не испытываю ни малейшего желания проснуться ночью, увидев все это в кошмарном сне, и меня менее всего прельщает перспектива осознать, что это вовсе не являлось кошмарным сном. Вам лучше уйти, лорд Арнел.

Он не сдвинулся с места. И его взгляд оставался прикованным к моим глазам. И при этом лорд Арнел не отреагировал никак. Ни слова. Ни жеста. Ни каких-либо эмоций. А мне хотелось, чтобы они были, и желательно крайне негативные.

– Анабель, – его голос звучал завораживающе, – почему вы столь жестоки к себе?

Вопрос, коего я не ожидала совершенно.

И, взглянув на дракона, я переспросила:

– Простите?

– Мне не за что вас прощать. – Он усмехнулся и добавил: – Но теперь я точно знаю, что мне есть за что сражаться. За вас, Анабель. Проблема лишь в том, что сражаться придется с вами же. Но ваш поцелуй, ваша чувственность и ваша страстность – это то, что стоит любых усилий, потерь и ударов по моей гордости. В данный же момент я поступлю так, как вы попросили, и ненадолго оставлю вас. Жду за дверью, мисс Ваерти.

Когда он вышел, я, закрыв лицо ладонями, некоторое время сидела все так же в кресле, прикрываясь лишь пледом. Стыд жег каленым железом, оставляя чудовищное клеймо в груди. Я развратная и распутная – вот и все. И теперь, когда я в полной мере осознаю это… мне еще как-то нужно продолжать жить. Как-нибудь. Только вот неизвестно как.

Глухой стон огласил охотничий домик, но если бы это еще и помогло, а так… помочь мне себе было нечем. Совершенно нечем. И мне с этим позором теперь придется существовать.

Запрокинув голову, удержала слезы на грани падения с ресниц и посидела так еще несколько долгих, невыносимо долгих мгновений.

А затем решительно поднялась.

Любые проблемы следует решать по мере их поступления и важности, ныне же проблема спасения расы драконов стояла на первом месте. И я постаралась забыть о собственных чувствах. Просто забыть. Навсегда не выйдет, но хотя бы на эту ночь следовало отбросить все разрывающие мою душу мысли прочь.

* * *

Когда я покинула охотничий домик, лорд Арнел действительно ждал меня у двери. Он галантно помог надеть пальто и плащ, подал оброненные мной в пылу «боя» перчатки и варежки, после чего повел ко входу в бункер, все также не говоря ни слова.

Более того, лорд Арнел спешил, а потому невольно шел на полшага впереди меня, таким образом, предоставив мне возможность беззастенчиво разглядывать его. И глядя на него, умного, красивого, собранного, решительного, уверенного и сильного мужчину, я невольно перебирала в памяти все наши… столкновения характеров, принципов и желаний. Я вспомнила первую встречу с этим чудовищным, как мне тогда думалось, наглым и абсолютно лишенным воспитания драконом, после выражение его глаз, когда он застал меня за старательной попыткой смыть его поцелуй мылом, а затем нахлынуло совершенно иное воспоминание – я и обнимающий меня со спины лорд Арнел, идеально рассчитавший ловушку, ведь впереди был Зверь и отступать было некуда, оставалось лишь смириться с недопустимым, более чем недопустимым положением.

– Я говорил, что люблю тебя? – вдруг резко повернув голову и взглянув на меня, спросил лорд Арнел.

Я не ответила.

Я не знала, что можно ответить в данной ситуации на подобный вопрос.

– Мне кажется, нам стоит перейти к делу, – сказала спустя несколько шагов.

– Несомненно, вы правы, – холодно отозвался дракон.

И словно отгородился от меня ледяной стеной, но, вынуждена признать, так мне было легче и комфортнее. И, воодушевленная его холодностью, я спросила:

– Вы ранее знали о том, в каких взаимоотношениях… а впрочем, вернее будет сказать, какое «воздействие» драконицы оказывают на своих супругов?

Лорд Арнел галантно предложил мне локоть, я не стала отказываться от предложенной помощи ввиду наличия заснеженной дороги, и, едва мы зашагали рядом, градоправитель Вестернадана ответил:

– Откровенно говоря – нет.

С нескрываемым изумлением я взирала на дракона, ожидая продолжения, и Арнел любезно продолжил:

– С пятилетнего возраста я обучался в столице, – совершенно шокировал меня дракон. – Военная школа, два университета, служба на границе, затем пять лет службы в столичной мэрии и присутствие на заседаниях как нижней палаты представителей, так и верхней.

– Вы заседали в парламенте? – потрясенно воскликнула я.

Несколько устало взглянув на меня, Арнел тихо ответил:

– Мисс Ваерти, неужели вы полагаете, что я мог занять пост градоправителя Вестернадана, не имея достаточных знаний и квалификации для этого?

В данный момент я уже ничего не полагала, а потому выразила лишь готовность внимательно слушать.

– То, что дело неладно, я заподозрил сразу, – продолжил дракон. – Но, видите ли, я, превосходно знающий, что драконы, достигшие определенного уровня силы, после заключения брака становятся заложниками своеобразного отсроченного смертного приговора, естественно, мерил драконье общество мерками высшего человеческого общества. Единственное, о чем я был превосходно осведомлен, – женщина, которая займет место в моем сердце, погибнет с первым криком нашего ребенка. Это я знал. Всегда знал.

Помолчав немного, лорд Арнел вдруг с невероятной тоской и горечью добавил:

– Я никогда не видел своего отца улыбающимся. Никогда. Леди Беллатрикс являлась его супругой почти семнадцать лет, от их союза родилось четверо моих сестер и трое братьев. Но ни единого раза отец не взял на руки никого из них. Впрочем, со мной дело обстояло не лучше – на меня отец не желал даже смотреть. И я не могу винить его за это.

Споткнувшись, я едва не упала, и спасло меня лишь то, что лорд Арнел поддержал, я же, боюсь, не оказала ему поддержку ни в чем, потрясенно спросив:

– Почему?

Поведя плечом, дракон сухо ответил:

– Я напоминал ему