— Ну, с Богом! — сказал он и дёрнул вожжами, дав таким образом команду Буланке двигаться.

На крыльцо вышли Нина с сынишкой, им тоже было интересно посмотреть на этот спектакль.

— Дядя Толя, можно к вам? — попросился мальчишка.

— Нет, Игорёк, пока нельзя, — подавил Анатолий желание, посадить рядом мальчишку. — Опасно! В испытательный выезд запрещается брать посторонних.

— Я с мамой.

— Тем более.

— Женщина на корабле, — изрёк Сергей. Кивнув вознице, предложил: — Может, пока не купили каску, ведро или чугун наденешь? При такой опасности-то!

Нина рассмеялась, очевидно, представив возницу с чугуном на голове.

Анатолий покраснел, особенно уши. Они стали ярко пунцовыми. Дёрнув вожжами ещё раз, он выехал со двора в настежь раскрытые ворота, не задев осью столб.

Шины мягко шуршали, поскрипывали рессоры, покачивало из стороны в сторону на ухабах. Подстегнув Буланку, Анатолий заставил его пробежаться рысцой до двора деда Матвея. Тот как раз вышел за ворота и находился в раздумьи, идти ли ему к Сергею, у которого не бывал с момента вселения Анатолия. А тут ещё эта новая жилица с дитём… До него ли теперь соседу?

— Матвей Захарович! — окликнул Анатолий деда. — Садись, прокачу с ветерком!

— Мне сподручней пешки, — отмахнулся старик. — Дык я и не сбирался никуды?

— К нам в гости! На пироги! — настаивал Анатолий. — Садись рядком, поговорим ладком!

— Дык, говорить-то о чём? Не о чём. У вас одно, у меня друго.

— Это и хорошо! — не переставал радоваться гостеприимный Анатолий. — Обменяемся мнениями! У тебя будет одно, у нас друго!

Дед Матвей долго топтался у тележки, чтобы влезть, также долго мостился на сиденье. Уселся основательно, попрыгал, проверяя, надёжно ли оно. Анатолий сидел, чудом держась на половинке.

— Пироги-то кто вам пёк? — спросил дед Матвей, вглядываясь в толпу за воротами дома Сергея. — С картошкой, поди?

— С черемшой.

— Тоже ладны, — согласился дед. — А картошка, наверно, уже отошла? В ростки ушла? Каки из неё теперь пироги!

— Да нет, нормальная картошка. Берём у сестры Нины.

— Подполье у неё хорошее.

— Вот и первый пассажир! — воскликнул в своей шутливо-язвительной манере Сергей. — Теперь дело пойдёт!

— Да вот, — разводил руками дед Матвей. — Не хотел, а он грит, давай, дед, прокачу! Ничо повозка получилась. Мягка на ходу.

— Старались! — признался Сергей. — Чтоб и в районе не стыдно было показаться!

— Чо стыдиться-то! — понял дед слова Сергея по-своему. — Ране на каких хошь ездили, и ничо. На резиновом ходу было совсем мало у кого, да и не таки были колёса. Тоненьки таки.

— Сюда тоже просятся колёса полегче, — посмотрел на колёса Анатолий. — От мотоцикла бы. А в грязь на этих.

— Вам, граф, не угодишь! Но это и хорошо: не будет застоя мысли и прогресса!

— Толя, — встряла Нина, — пока суть да дело, давай съездим к Наде, привезём мешок картошки?

— Это уже заказ посерьёзней. Садитесь с Игорьком, и я вас прокачу!

Игорёк с визгом подбежал к повозке, Нина с испугом отвела его подальше от Буланки.

— Никогда не подходи под задние ноги лошадки! — назидательно сказала она сыну. — Ударит копытом и убьёт насмерть!

— Она же смирная, — не понимал сынишка.

— Все они смирные до поры до времени!

Анатолий посадил рядом Нину, она на колени взяла Игорька.

— Уселись? — спросил он. — Можно трогать?

Близость женщины и ребёнка взволновали Анатолия. «Как бы было хорошо, вот так всегда быть вместе», — думал он. Глаза его светились радостью, улыбка не сходила с лица.

— Дядя Толя, а можно ехать быстро-быстро? — попросил Игорёк.

— Попробуем, — согласился с предложением Анатолий и погнал рысью Буланку.

— Как здорово! — восхитился мальчишка. — А ещё шибче можно?

— Можно, но нежелательно. Как только мы освоим этот этап испытаний, перейдём к следующему. Установим посредине скамейку, поручни, чтобы держаться, и погоним быстрее ветра! Согласен?

— Мы-гы. Согласен. Я помогу тебе ставить скамейку, правда же?

— Горе ты моё! — отозвалась Нина, в голосе — тоска и тревога. — Помощник сыскался!

С таким определением роли сынишки не согласился Анатолий.

— Он вполне созревший мужчина, — заявил он. — С молотком и дрелью вполне справится.

— Только без этого, — воспротивилась Нина. — Пускай ещё походит с руками и глазами!

— Всё будет лучше лучшего! Я в его годы уже коров пас! А Витька, мой дружок, овец. И ничего, справлялись без особого труда.

— Не надо! — замотала головой Нина. — Пускай живёт со своими руками и глазами, пускай ходит на своих ногах! Нет у нас нужды пасти коров и овец, нет нужды и дрель включать! Не надо!

Втроём принесли мешок картошки к телеге и закинули внутрь.

— Дядя Толя, поедем в лес за брёвнами, — попросил Игорёк. Ему так хотелось поехать на лошадке и в лес, и в поле, и в районное село. Чем дальше уехать, тем лучше. Сиди себе спокойно и тихо да гляди по сторонам. Можешь увидеть, что хочешь. Облаков много на небе, и все они белые и пушистые, как вата, а под ними парит коршун, высматривая добычу на земле. Можно смотреть на дорогу и слушать, как бьётся колесо о коренья. Можно смотреть в степь. Туда, где сходятся земля и небо. Это очень далеко! Туда ни на чём не доедешь.

— Обязательно поедем. Завтра же. Привезём сухостоину. Распилим и привезём.

— А потом за сеном?

— Ну, его надо ещё накосить.

— А коса у тебя есть?

— Конечно. Как жить без косы в деревне!

— Маленькая тоже есть?

— Маленькой нет, — признался Анатолий. — Надо спросить в хозмаге, есть ли такие.

«Хоть бы не было», — подумала Нина, и сказала: — Таких маленьких не бывает.

— Я тебе грабельки смастерю, — предложил Анатолий, видя, как нахмурился мальчишка. — Будешь сгребать сено в валки, а потом в копны. Договорились?

— Договорились. И косу не забудь спросить.

— Само собой. Вот и приехали. Ты посиди, я сгружу картошку, и мы с тобой прокатимся до конца деревни. Хорошо?

— Давай! — согласился мальчишка, принимая вожжи в руки.

— Только осторожно езжайте, — попросила Нина, когда они выезжали за ворота. — Держись крепче и не вертись! — крикнула сыну вдогонку.

12

Через два дня Анатолий, Нина и Игорёк отправились в район, чтобы купить цемент для готовой уже ямы, да пополнить запасы продовольствия. Ехать в кузове было удобно — постарался Анатолий. Он застелил дно кузова соломой из одинокой брошенной скирды за деревней, бросил поверх соломы брезент, к заднему бортику приладил подушки — набитые этой же соломой мешки. Нина взяла в дорогу бутерброды и чай в термосе, для Игорька ещё бутылку воды.

Выехали рано, солнце ещё не всходило. Тянул прохладный ветерок. На сером