Гиены. Мы кошмарим землероек, — как я потом узнал, так называли местных крестьян, — и тырим лучший лут из дальних пещер. Только мы ходим в места первопроходцев, где осталось хоть что-то ценное.

— Зашибательное времяпрепровождение. А на хрена всё это? Ради чего?

— Ты тупой? Чтобы выжить, конечно!

— И для чего вы выживаете? Нравиться гнить в этих катакомбах? Охерительные у вас перспективы.

— Следи за языком, сопляк! Ты тут всего пять минут, а уже нарываешься на неприятности.

— Экскюзе-муа! Всем мир, дружба, жвачка! Спасибо за предложение, я обязательно подумаю о нём на досуге. А где у вас фанатики, сражающиеся за правое дело?

— За какое?! — невольно удивился бугай.

— Это про справедливость и процветание.

— Господи! Ещё один долбанутый на нашу голову.

За время нашего разговора, мелкие бандиты и прочие прихлебатели утратили интерес — они увидели, что я не бесплатный подарок и просто ушли по своим делам. Ещё недавно я был в окружении, а теперь осталась дюжина бойцов, ждущих своего главаря. Мы находились рядом с грузовым лифтом, который привозил снаряжение в ящиках, большую часть уже разобрали самые сильные, и теперь очередь дошла до остальных. И именно среди них находились те самые фанатики, ведущие пламенную агитацию.

Местность была мрачновато гнетущей: когда-то огромные машины вырубили здесь пространство высотой в десятиэтажный дом и шириной в настоящий вокзал, «помещение» разветвлялось в четыре стороны, а в стенах торчали тоннели в катакомбы меньшего размера. Рядом с платформой грузового лифта горели слабые люминесцентные лампы, на потолке виднелись шахты вентиляции и видеоэкраны, показывающие Всевидящее око (даже сюда поставили! И главное зачем?).

Стрельба и разговор на повышенных тонах привлекли внимание фанатиков. Их предводитель пришёл к нам со своими бойцами, их было всего восемь. Именно его я и видел на встрече с Кабалом: человек в чёрном плаще, среднего роста, среднего телосложения, но со стальным лицом, пронзающим взглядом и голосом настоящего лидера.

— Кто осмелился упомянуть справедливость в этом месте?

— Я, — ответил я с максимальной простотой.

— Зачем? Каковы твои цели?

— Вот это подход, сразу к делу! Во-первых, я хочу свергнуть Кабала. Долой любую тиранию над здравым смыслом! Во-вторых, нужно дать этим людям надежду на нормальное будущее, человек не должен жить в зоопарке, он сам должен определять свою судьбу.

— Как ты хочешь этого добиться? Какими способами? — разговор всё больше походил на допрос.

— Людей надо объединять, их нужно просвещать, говорить им какое будущее их ждёт и тянуть изо всех сил к себе. Занятие безумное, тяжёлое, но до смерти какое благородное.

— Когда ты стал носителям этих идей?

— Наверное, тысячу лет тому назад, может больше, — спокойно ответил я, — моя память не может удержать весь окружающий хлам и поэтому выветривается почти всё, кроме самого важного.

— Не юли! В чём первопричина твоих убеждений?

— Мой народ превратили в пыль только потому, что он мог представлять экономическую опасность в далёком будущем. Это достаточная мотивация для того, чтобы начать искать справедливость?

— Твой ответ порождает ещё больше вопросов. Но самое важное я уже услышал. Ты готов пойти с нами и разделить участь настоящего повстанца?

— Ясен пень! Я ради этого сюда и пришёл!

Предводитель фанатиков повернулся в сторону бандитов и крикнул им.

— Теперь это наш человек, проваливай отсюда, Крэнк!

— Охренеть. Просто охренеть. — раскинул руками бугай. — Больших мудаков я в жизни не видывал! Зачем вам всё это?! Вы что, действительно намерены сражаться с Кабалом?! — указал пальцем на экран с Всевидящем оком. — С бесконечной армией роботов-убийц?!

Как мне кажется, Крэнк хотел переманить часть фанатиков на свою сторону, так как ему нужны были крепкие бойцы, готовые сражаться в экстремальной обстановке.

— Мы намерены не просто сражаться, а сражаться и победить, — ответил лидер фанатиков.

— Вы не думали, что нужно взяться за голову, умерить пыл и для начала хотя бы освоиться на этой земле?

— Если ты найдёшь в этом аду зеркало, Крэнк, то увидишь причину нашей ярости. Именно такие люди как ты, и мешают нам освоить эту землю.

Крэнк махнул рукой.

— Пойдём отсюда парни, с этими придурками бесполезно разговаривать.

Глава 13. Повстанцы

Банда гиен ушла с грузовой платформы, бедняки уже разобрали последние припасы и фактически мы остались одни в огромных казематах. Я повесил автомат на пояс и подошёл поближе к новым друзьям.

— Эдмон Пикман, профессиональный искатель приключений, рад знакомству! — протянул руку лидеру.

— Уильям Лейн, до погружения в криосон был учителем Истории.

Естественно, у него было крепкое рукопожатие, и делал он это почти неосознанно, наверное, такие люди всё делали на совесть.

— Учителем? — удивился я.

— Да. Я обыкновенный человек из простого народа, который делал свою работу. Мы ещё вернёмся к разговорам, а сейчас нам нужно уходить.

Повстанцы развернулись и собрались на выход из центральной пещеры с лифтом. Я поспешил за ними и старался держаться рядом с Лейном.

— Что-то намечается? — спросил я у него.

— Прилив.

— Это опасно?

— Ты что, с Луны свалился?

— Фигурально выражаясь, да. Я почти ничего не знаю о вашем мире.

— Это многое объясняет. Вода — это смерть, в ней скрываются клопы и мерзотники. Про мерзотников хотя бы слышал?

— Нет, я же говорю, я с Луны.

— Мерзотники похожи на комки из толстой кожи с щупальцами как у осьминога и с головами гигантских насекомых.

— Клопы, наверное, тоже не похожи на обычных созданий природы?

— Естественно. Они размером с кулак и не только пьют кровь, но и оставляют личинки под кожей. Мелкие детёныши паразитов размножаются прямо внутри, а потом человек неожиданно разрывается на части, кишки падают вниз, а монстры бросаются на всё живое и тёплое рядом с собой. К счастью, эти твари не любят выползать на сушу, здесь они быстро высыхают и лопаются.

— Фига себе. Подобное я видел всего лишь три раза в своей жизни.

Лейн хмуро посмотрел на меня, потом он понял, что я не шучу и крепко задумался.

— Слушай! — сказал я следом. — У меня вопрос на миллион тугриков, у вас тут пауки не водятся?

— Какие пауки?

— Обычные. Которые выглядят как пауки.

— Только сколопендры и крабы.

— Слава Богу! Хоть в этом моменте