Шрифт:
Закладка:
Ничто не могло заглушить эти эмоции. Под конец первого дня я решил с ней поговорить. Я ожидал, что она станет артачиться, показывать характер, но вновь ошибся. Она послушно отвечала на вопросы, не отказывалась от еды, но вовлечь ее в разговор так и не получилось. Все добровольные слова, что я от нее услышал, были: «Когда ты вернешь меня мужьям?».
Ночью против обыкновения кошмары прошлого не желали меня отпускать. Как следствие, я чуть не спалил свою комнату. Весь день я наблюдал за девушкой, теша свое любопытство, но так и не мог понять причины ее тоски. И вот сейчас не выдержал. Я осмотрел хрупкую фигуру, тонкие руки, обхватившие колени, и спокойное лицо. Я бы хотел думать, что все нормально, но против воли переходил к другому видению, и моя вторая часть показывала правдивую картину: девушка гасла. Привыкший к ее сияющей, красивой душе, сейчас мне было неприятно наблюдать, как она меркла до состояния... Обычной. Такой же, как все.
— Здесь красиво. Зрелище завораживает. — Я был занят своими мыслями, поэтому ее голос застал меня врасплох. Я удивленно моргнул, решив, что мне померещилось, и посмотрел на пейзаж, открывающийся за окном. Песчаные барханы, словно живые, то поднимались, то опускались, то тут, то там открывая затерянные сокровища миров, чтобы вновь навсегда скрыть их от чужого взора. Действительно красиво! Для меня. Другие никогда не могли оценить прелести хаотичности времени, вещей и действий.
Так и не дождавшись от меня реакции, Избранная вновь посмотрела на меня пустым взглядом, словно чего-то ожидала.
— Что с тобой не так? — не выдержал я, еле сдержавшись, чтобы не скривиться от очередного потока тоски.
— Я скучаю по ним. — Она сразу же поняла, о чем я.
— Почему? — настаивал я.
— Потому что люблю и переживаю. — Она пожала плечами, смотря мне в глаза.
— Они живы, — напомнил я, почему-то начиная терять терпение: вот только этих соплей мне не хватало!
— Это не означает, что я могу за них не переживать, — подвела она итог и отвернулась. — Ты вернешь меня?
— Да. — Я прищурился, против обыкновения позволяя своей второй сущности
главенствовать.
— Когда? — задала девушка вопрос, так и не повернувшись ко мне.
Кулаки сами сжались против воли. Опять эта любовь! Что за чувство такое странное? Я, бог, питающийся эмоциями, должен знать отличия, но я никогда не пробовал на вкус эту пресловутую любовь. Не значит ли это, что ее нет? Однако девчонка убеждена в другом. И гаснет от своих ошибочных заблуждений. Что же, сделаю очередное доброе дело и открою ей глаза.
Приняв решение, я почувствовал, как расслабляюсь, и на губы наползает привычная усмешка:
— Заключим пари?
Избранная посмотрела на меня с сомнением, а после невесело усмехнулась:
- Я уже заключала с тобой соглашение. Два дня выполняю его условия, но ты так и не соизволил даже вразумительно ответить, когда выполнишь свою часть сделки.
— Тогда почему продолжаешь выполнять их? — заинтересовался я, садясь на подоконник напротив нее. Она позволила, даже ноги чуть сместила, освобождая мне место. Казалось, ей все равно на мое присутствие.
— Ты сам сказал, что ты бог. Я всего лишь эльфийка. Не особо умелая, ко всему прочему. Мне нечем тебе противостоять. Нечего предложить. Я даже погром устроить не могу, помня, что все это закончится ничем. Лишь тебя позабавлю. Устраивать скандалы? Бесполезное сотрясение воздуха и растрата моих и без того некрепких нервов. Я ничего не могу сделать, чтобы заставить тебя поступить так, как я хочу, — вполне здраво рассуждала она. — Зато я могу вызвать твой гнев... — тоскливо произнесла девушка, смотря вдаль, после чего замолчала, словно сболтнув лишнего.
— Ты меня боишься? — спросил я из вежливости, хотя и сам прекрасно знал, что так и есть. Однако она уже много раз поражала меня своей нетипичностью. Может и сейчас удивит причинами своего страха ко мне.
— Опасаюсь, — отозвалась она и слабо мне улыбнулась.
— Разве я заслужил твое недоверие? Я только и делаю, что спасаю тебя, — напомнил я. — Ко всему прочему, Айне ты не боишься. Хотя я мог бы много нелицеприятного рассказать о ней.
— Для меня не станет открытием, что боги жестоки, — хмуро произнесла девчонка. — Я отдаю себе отчет, что Айне не так проста, какой кажется. Но из двух зол я выбираю меньшее. По крайней мере, я знаю мотивы богини. Ты же для меня загадка. Может ты и спасаешь меня, но с какой целью? Ты говорил о каком-то освобождении. А что, если тебя освобождать как раз-таки нельзя? Вдруг на тебя не просто так наложили ограничения? Не окажется ли, что, освободив тебя, я выпущу демонов из ящика пандоры?
— Тебя пугает только это? — я склонил голову к плечу.
— Тебе мало? — Она усмехнулась и покачала головой, вновь посмотрев за окно. — Красиво. Можно смотреть на это часами... — ни к кому не обращаясь, произнесла она. — Хороший антидепрессант. Повезло тебе. — Она тихо засмеялась, а после продолжила: — Я не знаю тебя. Я тебе не верю. Пока все, что я про тебя слышала, мягко выражаясь, говорило не в твою пользу. Четыре года я верила, что ты то самое зло, с которым необходимо бороться. Подлое и изворотливое. И мне сложно перестроиться. Ты же сам Хаос. Бог обмана и раздора! Как тебе доверять? Даже сейчас я не верю, что ты освободишь меня. Пытаюсь себя убедить, но не верю. Ты же не помогаешь. Напротив, заставляешь убедиться в своих предположениях.
— Надо же, как интересно... — отозвался я, внимательно вглядываясь в спокойное личико и выпирающий из волос кончик острого ушка. Вот ушки у нее милые. Их, пожалуй, можно было бы и оставить. Лицо продолжает раздражать, хотя я начал уже привыкать к нему. — Ты ведь знаешь, что клятву никто не может нарушить? Даже боги.
— И ты поклянешься? — прищурилась девушка.
— Давай так: ты убеждаешь меня в том, что любишь своих мужей, а я поклянусь сразу же отпустить тебя. Только учти: любовь должна быть настоящей. — Я усмехнулся, наблюдая за тем, как хмурятся тонкие брови.
— Как
