Во Франции ввели просто драконовы законы по борьбе с терроризмом. Допрос Амилы длился двадцать часов. Она так и не понимала, в чем дело. На дознании она, похоже, все еще думала, что это как-то связано с бриллиантовым колье.

На тот момент никто не знал, почему Дана затонула. Преступление Амилы состояло единственно в том, что она в неподходящее время сошла с яхты. В Лионе имя Амилы было на слуху, и местные СМИ призывали освободить ее. Именно в ответ на эти протесты полиция слила информацию о связи с делом Рены Бергофф и заявила, что на участке был найден спрятанный пакет взрывчатки с частичками ДНК, совпадавшей с ДНК Амилы. Сочувствие общественности как улетучилось. И только намного позднее признали тот факт, что на пакете были также найдены ДНК других членов Résistance Directe, a неполный образец ДНК мог принадлежать и Рене Бергофф.

Ее держали без предъявления обвинений, пока полиция не получила видео с места крушения и не увидела пробоину в носу яхты. Брешь пробило что-то изнутри машинного отделения, того отсека, где не должно быть ничего взрывоопасного. С точки зрения полиции, это подтверждало факт применения взрывчатки. Амила вышла из семьи террористов. Она держала у себя на участке взрывчатку.

Когда повествование идет в унисон с уже существующими предубеждениями, порой все кажется настолько самоочевидным, что противоречивые улики просто списывают со счетов.

Амиле вменили три предумышленных убийства, в числе прочего. Ее подвели под статью о терроризме, и заседание суда было закрытое, с заниженными стандартами доказательности. Им даже не пришлось придумывать мотив. Все из-за обвинений в терроризме, эдакой пустышке из скребла, которая может означать что угодно.

Апелляцию так никто и не подал, несмотря на железобетонное алиби Амилы, а всего через пару месяцев после вынесения приговора Сабина открыла пекарню, на которую они вместе копили. Откуда у нее взялись деньги?

Как могла Амила отключить на Дане радиосвязь и вывести яхту из порта в открытое море, сидя в зоне вылета? Как она удерживала Паркеров на яхте, находясь в летящем самолете?

Выдвигалась теория, что Амила накачала Паркеров своими мощными обезболивающими. Звучит логично. Это бы объяснило, почему они сидели неподвижно в душной гостиной, не прикоснувшись к еде, еще и за закрытыми дверьми. Но как ей удалось их накачать? Она не могла подмешать им отраву в шампанское: бутылку откупорили уже после ее ухода. Не могла она отравить и еду: ее доставили на борт, когда Амила была уже в аэропорту. Не забывайте, что она даже не знала, из какого ресторана заказали доставку еды. Об этом позаботился капитан, в то время как она уже села в такси до аэропорта. Не могла она подсыпать отраву в тарелки или кастрюли, поскольку не знала, что те себе закажут.

Преступление мог совершить только тот, кто был на борту.

И вот вопрос, которым никогда, ни разу не задавалась полиция: мог ли это сделать кто-то на борту? А точнее, мог ли это быть Леон? Почему он даже не проходил как подозреваемый? Может, все благодаря его влиятельной супруге? Это мы обсудим в следующей серии и узнаем: в чем подвох с Гретхен Тайглер?

ОБОЖАЕТЕ готовить, но не получается выделить на это время? Наш спонсор, «Фаст amp;Фреш»…

Под конец эпизода мы взобрались на самую высокую точку озера. Музыка то нарастала, то затихала, пока мы проезжали мимо соснового леса. Я включила противотуманки, прорезавшие кромешную тьму и превращавшие дорогу впереди в размытую картинку из компьютерной игры.

Гретхен Тайглер убила еще одну девушку, как пыталась убить и меня. Казалось бы, непостижимо, как кто-то мог остаться безнаказанным, совершив нечто подобное, вообще жить дальше и дышать, выйти замуж, ходить по магазинам и все такое. А Хэмиш уехал с Эстелль в Португалию, и я больше не смогу жить со своими дочками, а в «Твиттере» висит моя фотография на крыльце, перед самой, мать его, дверью в мой дом, где живут мои дети и где может случиться поджог, какой-нибудь поджог при странных обстоятельствах. Я гнала все быстрей и быстрей.

– Анна, мне кажется, нам надо поговорить.

– Заткнись.

– Куда ты так гонишь? Куда мы едем вообще?

– К Адаму.

– Мне кажется, тебе не стоит находиться за рулем.

– Завались.

– …

– Просто завались.

Что случилось дальше, я не помню. Дорога затуманилась, и что-то хрустнуло, забуксовало, потом громко бухнуло, и машина встала на месте. У меня вырвался глухой хриплый рык.

Я оглянулась. Фин Коэн повалился на приборную панель, только голова его куда-то пропала. Это я его убила. Я сморгнула. Голова его утопла в подушке безопасности.

19

– Фин? – Я дернулась к нему и хлопнула его рукой по плечу, неуклюже из-за всплеска адреналина. – Черт возьми! Фин?

Он резко дернулся, стал ловить ртом воздух, как дайвер всплывает и жадно дышит.

– Ты не умер?

Вопросы тут были излишни, но он меня заверил, что не умер, и я ответила, что я тоже жива.

Никто из нас не пострадал, и машина оказалась в порядке. Нам даже верилось с трудом. Настолько, что меня ужасно трясло и я какое-то время не могла взяться за руль. Мы просто молча сидели. Коэн аккуратно сложил подушку безопасности и расправил ее на приборной панели, как кухонное полотенце на просушку.

Все повторял, как идиот, что мы в порядке. Он пытался меня успокоить, но я только и думала, какой же он наивный и что не стоило с ним связываться и насильно кормить его в ресторане. Его засняли рядом со мной. Он даже не подозревал, в какой дерьмовой передряге мы оказались. Тайглер не было дела до правды. Никому до этого не было дела. С чего вдруг Трине Кини приспичило докопаться до правды в том мире, где за это можно было погибнуть в пожаре?

Но Фин-то думал, что я вся в расстроенных чувствах из-за Хэмиша с Эстелль, а я сделала доброе дело и не стала его разубеждать. Они уже много месяцев крутят роман, сказал он. Кажется, я и сама это знала. Он знал все с самого начала, но держался от меня подальше, потому что не хотел, чтобы его тоже впутывали в этот обман. Началось все с его первой госпитализации.

– С этим пищевым расстройством я иногда выпадаю из жизни. И тогда я не смог ее поддержать.

Я обернулась на него и сказала, что это, в общем-то, само собой. Он виновато кивнул. Все это казалось таким