Шрифт:
Закладка:
— Ты это куда собрался? — нахмурилась бабушка.
— Гулять, — ответил я, пожав плечами.
— Ишь, чего удумал… — начала вроде она, но дед её оборвал:
— Слышь, старая, пускай идёт! Большой уже!
Он встал из-за стола, вышел вслед за мной. Я заглянул в терраску, вытащил из рюкзака фонарик, предусмотрительно захваченный из дома. В деревне уличное освещение отсутствовало напрочь. Год назад, возвращаясь заполночь домой, я на местных косогорах чуть ноги не переломал.
Дед протянул мне безрукавку, сшитую из телогрейки:
— Возьми. А то засопливишься — ночи-то холодные.
— Спасибо! — я натянул безрукавку поверх рубашки.
Алексей сидел возле дома на скамейке с высокой резной спинкой и какими-то невообразимо вычурными подлокотниками. При виде меня, поднялся, шагнул навстречу, махнул рукой назад, показывая на лавку, похвастался:
— Глянь, сам сделал!
— Здорово! — похвалил я, оценивая его труд, ничуть не покривив душой, и поинтересовался. — Ну, что куда пойдем? Где у вас тут так называемые злачные места?
— Чего? — Алексей встал, недоуменно посмотрев в мою сторону.
— Где народ гуляет? — усмехнулся я.
— А… — протянул Алексей. — Там.
Он махнул рукой в сторону реки, за огороды. Кстати, там уже клубился белый дым. В прошлом году мы вечером разводили костер, пекли картошку, жарили на прутиках хлеб.
— Пошли…
На улице было еще светло, поэтому мы без труда по натоптанной тропинке вышли на «задки», за огороды, прошли по лугу, старательно минуя коровьи лепешки (в прошлом году я, возвращаясь в темноте без фонарика, вляпался в такую, изгваздал себе и ботинки, и брюки), спустились к озеру. На лугу недалеко от реки было несколько озёр. В одном из них даже купались и ловили некрупных черных карасей. Поодаль, метрах в ста чернела река.
На берегу самого большого озера, на пляже метрах в пяти от воды уже горел костер, в который периодически кто-то подбрасывал ветки с листьями, чтобы отогнать назойливых комаров дымом. Перед костром на толстом стволе упавшей ветлы сидела компания из шести человек — четырех парней и двух девчонок. Причем все были почти мои погодки, ну, плюс-минус год разницы, не больше.
— Привет, Длинный! — с бревна поднялся самый старший по возрасту парень, весь огненно-рыжий, мордастенький, поздоровался с моим соседом за руку, кивнул в мою сторону. — А это что за перец?
— Бабы Нюши внук, — ответил Лёха. — Антон. Сосед мой.
— Кореш твой?
— Да так… — отмахнулся Леха. — Соседствуем.
Не друг, не приятель, сосед. Вот даже как! Почему-то я считал, что с Алексеем мы друзья. Не ожидал. Ну, ладно. Запомним!
Из группы двое ребят были точно местными: оба в пиджаках-брюках и сапогах. Один из них, рыжий, который постарше, что поздоровался с Алексеем, был обут в блестящие хромовые офицерские сапоги. Другой — в кирзовые, но тоже начищенные до зеркального блеска. Деревенская мода, она такая, особенная.
Остальные парни на местных совсем не походили: и одежда другая, и вели они себя немного по-другому. Видимо, как и я, приехали в деревню отдохнуть на каникулы. А один из них, так тот вообще терзал гитару-шестиструнку, пытаясь изобразить что-то из «битлов».
Рыжий прижимал к себе молодую девчонку моего возраста, шептал ей что-то на ушко, поглядывая вокруг. Ей такое внимание явно не нравилось, она пыталась высвободиться из его объятий, отодвинуться. Но парень не отпускал.
Алексей уселся возле костра на какой-то пенек. Я поискал место, присел на валун чуть поодаль. Гитарист, то хрипя, то гнусавя и безбожно перевирая слова, затянул битловский «Йестедей». А вот девчонкам исполнение понравилось. Причем, другая, которая осталась без мужского внимания, даже попыталась подпеть. Сразу стало понятно, что и английский язык, и музыкальный слух ей тоже были совсем не знакомы.
В прошлом году гулять было веселей. И картошку пекли, и песни пели под гармошку, которую местные ребята с собой приносили.
Минут через 10 мне надоело так «гулять». Я встал, отряхнул штаны.
— Я домой! — сообщил больше в никуда, чем своему «соседу» приятелю. Он не отреагировал.
Возвращаться я решил другой дорогой: обойти деревню огородами и выйти с противоположной стороны к усадьбе лесника. В общем, совершив эдакий круг.
Подсвечивая дорогу себе фонариком, осторожно пошел по тропинке, избегая всяких неприятностей и неожиданностей. Узенькая натоптанная дорожка извивалась между зарослей каких-то непонятных кустов.
— Подождите, пожалуйста! — раздался сзади девичий голосок. Я остановился, обернулся, подсветил фонариком. Из темноты на меня выскочила девушка — та самая, которую пытался очаровать местный рыжий донжуан.
— А вы здесь живете? — спросила она, заслоняя рукой лицо от света моего фонаря. — Ой, в глаза не светите, пожалуйста.
Я пожал плечами, опустил фонарь, отвернулся.
— Живу в городе, сюда отдыхать приехал, — не поворачиваясь к ней, ответил я на ходу. — К деду с бабкой. На месяц ориентировочно.
— Вы меня до дома не проводите? — поинтересовалась она.
Девушка показалась мне немного испуганной — голосок у неё точно подрагивал!
— Да нет проблем. Пошли!
Я зашагал дальше, подсвечивая себе под ноги, выбирая дорогу. Девушка пошла следом. Причину ее страха я не понимал. Кого здесь бояться? Волки, конечно, встречались, но только зимой и не здесь, а за рекой, в лесу. Собак в деревне мало, и все жители держали их на цепи — всё-таки по деревне и скотина свободно ходила, куры, утки, гуси. Или, может, её ухажёр чем-то напугал?
— Меня Аней зовут, — на ходу сообщила она мне в спину. — Я сюда к бабушке на всё лето приехала.
— Не отставай, — предупредил я, не обращая внимания на её слова. — Ждать не буду.
Тем не менее, скорость движения пришлось немного сбавить. Пару раз тропа круто поворачивала вдоль косогора практически чуть ли не под 90 градусов. Один раз я чуть не сверзился в кусты, проворонив очередной изгиб. Резко затормозил, Аня упёрлась мне в спину, не успев остановиться.
— Блин! Все ноги переломаешь, пока дойдешь!
Интересно, а как будут добираться домой остальные? Ни у кого из них я фонаря не заметил. Небо иссиня-черное, закрытое тяжелыми тучами. Ни луны, ни звёзд.
Наконец мы вышли на окраину деревни, обойдя по кромке очередной чей-то огород. Слева темнел островок высоких деревьев. Тропинка проходила рядом. Мазнув лучом света, я вдруг обнаружил старую
