как за каменной стеной. И тем не менее Александр Дмитриевич Столяров никогда не был женат. Минимальную информацию по Столярову Андрей успел собрать, пока тот ехал к нему в отделение. Кстати, он сам позвонил Андрею, извинился за свое дурацкое необдуманное бегство и предложил приехать и ответить на все вопросы. Похвальная сознательность.

Так вот, карьера Столярова была проста и понятна. Школа, университет, служба в армии, служба по контракту, затем работа в крупном благотворительном фонде, оказывающем поддержку военнослужащим. Все просто и ясно. Ни судимостей, ни скандальных историй, никакой дополнительной информации. Имеет квартиру, машину, детей нет, жены нет. Все.

Андрей еще раз взглянул на сидящего перед ним мужчину.

— Итак, Александр Дмитриевич, объясните, почему вы так поспешно сбежали с места преступления? — сложив перед собой руки, сухо поинтересовался капитан.

— Не моего преступления, хочу напомнить, — чуть заметно усмехнулся Столяров. — Извините. Мальчишество. Я уже объяснял по телефону. Во-первых, сперва мне показалось, что вторжение к Марине было обычным хулиганством, случайностью.

— Потом вы, значит, передумали?

— Да. Во-вторых, думаю, что не открою Америки, сообщив, что обыватели стараются всячески избегать близких контактов с вашими коллегами, независимо от того, преступали они закон или нет. Надеюсь, вы это понимаете?

Андрей нехотя кивнул.

— Не хотелось попусту тратить время, получать неприятные впечатления. Но, поразмыслив на досуге, я пришел к выводу, что поступил глупо и безответственно. Что вы все равно меня разыщите, что история с Мариной, возможно, не так уж и очевидна, в общем, будем считать, что меня замучила совесть, и вот я здесь, — развел он руками.

— Хорошо, пока будем считать. Расскажите мне все, что вы знаете по этому делу.

С одной стороны, Столяров ему был симпатичен, с другой — слишком уж он был умный. А Андрей недолюбливал шибко умных, сообразительных любил, а слишком умным не доверял.

— Я позвонил Марине с утра, она хандрила, что и понятно, и тогда я предложил ей прокатиться за город. Пообедать вместе, развеяться. Она согласилась. Я сказал, чтобы она собиралась, я скоро приеду. Но вышло так, что мне пришлось ненадолго задержаться, был важный разговор.

— Вы говорили, во сколько точно приедете?

— Нет, просто сказал, что сейчас приеду, имея в виду, что прямо сейчас выезжаю.

— Ясно. Дальше?

— Я закончил разговор, оделся и поехал. По пути купил цветы. В парадную я вошел сам. Какой-то молодой человек выходил, а я как раз вошел. Поднялся на этаж, подошел к Марининой двери, она была закрыта, я позвонил. Звонок прозвучал как-то необычно громко, мне так показалось. Как будто вторая дверь была не закрыта. Я подождал, никто не ответил. Я позвонил еще раз. Тишина. Собрался снова позвонить, но решил сперва проверить дверь, нажал на ручку, и дверь открылась. Я осторожно вошел, не зная, чего ожидать. Прислушался. В квартире было тихо. Я позвал Марину, она не ответила. Тогда я обошел квартиру и нашел ее на полу в спальне без сознания, рядом валялся небольшой бронзовый бюст. Я поднял Марину с пола, перенес на диван, сделал холодный компресс на лоб, помог прийти в себя, предложил вызвать скорую. Потом мы осмотрели квартиру, затем Марина позвонила вам. Я пробыл с ней до вашего приезда, потом ушел.

— Как же мы с вами не пересеклись?

— Я поднялся на следующий этаж, подождал, пока вы войдете в квартиру, и спокойно ушел, — пожал плечами Столяров.

Действительно, чего проще.

— Когда вы шли к Щелоковой, вы никого не встретили по дороге, во дворе или в парадной?

— Нет. Кроме молодого человека, никого. Но он выглядел прилично. Я его специально не рассматривал, видел его секунд десять, не больше, но кажется, он был при галстуке, — сделал неопределенный жест возле ворота Столяров. — Мне так показалось. Знаете, общее впечатление офисного служащего, хотя никаких определенных деталей я не запомнил.

— Понятно. Больше никого?

— Нет.

— Скажите, как давно вы знакомы со Щелоковой?

— Около двух месяцев.

— Вы знали, что она замужем? — скептически посматривая на Столярова, поинтересовался Андрей.

— Я узнал об этом не сразу. Мы познакомились случайно, мне показалось, что Марина свободна. О существовании мужа я узнал значительно позже.

— И вас не смутило это обстоятельство?

— Честно? Смутило. Точнее, удивило. Марина рассказала, что у них с мужем прекрасные отношения, она его любит, у них двое детей, и после такого сообщения мне стало непонятно собственное место в ее жизни, — пожал плечами Столяров. — Понимаете, я не моралист, я свободный человек, у меня нет обязательств, но я с уважением отношусь к браку.

— И почему же вы в таком случае не расстались?

— Я собирался с ней расстаться. Но сперва она уехала в поездку, потом убили ее мужа. Я посчитал время неподходящим. Марина была подавлена, не хотелось ее дополнительно ранить, наоборот, я посчитал необходимым поддержать ее.

— А дальше?

— Что дальше?

— Теперь вы собираетесь жениться на ней?

— Нет, — решительно проговорил Столяров. — Как я уже говорил, я уважаю институт брака. Я никогда не был женат, но не исключаю такой возможности, только вот женюсь я на женщине, которая станет для меня единственной и для которой я тоже стану единственным. Мне нужен крепкий тыл. Маринины взгляды на жизнь уже вряд ли изменятся, а я не хочу, сидя на работе, размышлять о том, с кем сейчас проводит время моя жена.

Взгляды Столярова Андрею были близки и понятны. Придраться было не к чему.

— Скажите, Щелокова обсуждала когда-нибудь с вами дела мужа, может, говорила, что у него были неприятности, может, делилась своими версиями по поводу убийства?

— Мы никогда не обсуждали дела ее мужа. И вообще никогда о нем не говорили. После убийства я, наоборот, старался отвлечь ее от случившегося. Но мне кажется, она считает, что его убил какой-то наркоман, в общем, его убили с целью ограбления. Эта версия была высказана вскоре после убийства, и больше мы к этой теме не возвращались.

Толку от Столярова не было никакого. Но рассказ проверить надо.

Интересно, нарыл что-нибудь Серега?

Сергей Гусев тем временем как раз беседовал с очередной соседкой Щелоковых.

— Мадам, — проникновенно говорил он, глядя в подведенные глазки стареющей красотки своими мутноватыми, усталыми глазами, — поймите, дело нешуточное, речь идет о вашей безопасности. Вы интересная, импозантная женщина, часто остаетесь дома одна, мало ли что может случиться. Я ни в коем случае не хочу вызвать панику, но нам очень нужна помощь, любая. И даже если вы уверены, что ничего не видели и не знаете, это вполне может оказаться не так. Позвольте мне задать вам несколько вопросов, я не отниму у вас