От неожиданности Итан чуть не подавился.

– Вы… э-э?

Модник рассмеялся, и по оценивающе-сочувствующему взгляду парня, совсем не детскому, Итан понял, что незнакомый ему безопасник РОКа далеко не так молод.

– Прошу прощения… Лобов.

– Вижу.

– Давайте куда-нибудь переберёмся…

– Не нужно, нас никто не услышит.

Проснулся «вшинник»: «Нас сканируют».

Итан напрягся, отбивая изучающий ментальный взгляд собеседника.

Парень улыбнулся с искренней теплотой.

– Замечательно, вы хорошо подготовлены.

– Стараюсь, – сухо ответил чисадмин. – Хотите кофе?

– Я уже заказал.

Действительно, через несколько секунд принесли набор: кофе, сливки, сухарик.

– Рассказывайте.

Итан собрался с мыслями, заговорил.

Он уложился в четыре минуты. Посмотрел на слушателя, по лицу которого бродили простецкие эмоции: он пил кофе с удовольствием.

– Забавно, – сказал наконец Руслан Ефремович. – Мы не предполагали, что ситуация зайдёт так далеко.

– Я тоже, – признался Итан.

– Вы уверены… э-э… в «оптимизации» крымского направления фронта?

– Стопроцентно. Но «старуха» вам этого не скажет.

– Дело в том, что мы сами озадачены решениями командующего сдать Крым. Только что взяли Краматорск и Запорожье, впереди Николаев… и вдруг сдача? Придётся срочно собирать Совбез. Но вам нужно будет дать полную информацию. В том числе и о существовании реалов.

– Я готов.

– Постарайтесь уговорить своих… – представитель РОКа пожевал губами, – единоутробных родичей присоединиться к нам. Вы даже не представляете, какой важности сведения храните.

– Представляю.

– Мой КРС помните?

Итан обозначил «лобовскую улыбку».

Собеседник кивнул.

– Сможете подъехать к нам завтра?

Итан промокнул губы салфеткой:

– Мне надо будет связаться с остальными.

– Мне тоже.

– Давайте не завтра, а послезавтра. Какое сегодня число?

– Двенадцатое июля.

– Хорошо, я появлюсь через пару дней.

– Куда вы сейчас?

Итан заколебался, но встретил весёлый взгляд Силантьева и смутился.

– За город, меня ждёт Лави и… ещё один товарищ.

– Могу подкинуть.

– Вам лучше бы не рисковать.

– Вам тоже.

– Хорошо, поехали.

На улице их ждал джип «Патриот» в камуфляжной раскраске с российскими номерами.

Руслан Ефремович открыл заднюю дверцу справа, пропустил Итана, сел рядом с другой стороны, посмотрел на него.

– Куда едем?

– На Алушту, – вспомнил Итан трассу, выходящую из Луганска на юг.

– Витя, гони.

Водитель, тоже очень молодой, с модной прострочкой волос по вискам, запакованный в джинсу, как в латы, улыбнулся в ответ на взгляд пассажира и дал волю запрятанным под капотом двумстам лошадям.

Водить он умел, проскакивая перекрёстки как гонщик – в последнее мгновение перед красным светофором, и представитель филиала луганского РОКа ответил на косой взгляд спутника:

– Это машина из гаража мэра Луганска, её не остановят.

Дальнейшие события показали, что он ошибался.

Автомобиль выбрался за бетонные блоки южного КПП, по знаку Итана повернул на просёлочную дорогу. До места, где чисадмин оставил спутников, оставалось не больше километра, когда послышался нарастающий лопочущий гул, и машину догнал вертолёт.

«Патриот» в этот момент проезжал мимо посёлочка из нескольких строений и будочек, окружавших геодезическую вышку, и водитель резко затормозил, оглядываясь.

– «Мираж»!

Это и в самом деле был зализанный военными конструктами БПЛА, потомок беспилотника класса «Охотник» с двумя соосными винтами, несущий под брюхом дополнительные пилоны ракетных модулей. Он проскочил над дорогой метров на сто, начал разворачиваться.

– Вон из кабины! – крикнул Итан, вспоминая каплю видеокамеры в кафе (распознала-таки «старуха»). – Мигом! Прячьтесь в домиках, пока пилоты не видят!

– Но я не… – вытаращил глаза водитель.

Руслан Ефремович стукнул его по плечу.

– Мышкой, Витя!

Оба выбрались из машины, метнулись к домикам метеостанции.

Итан занял водительское кресло, дал газу.

Когда «Мираж» наконец вернулся, сделав двухсотметровую петлю, джип уже мчался по полю, содрогаясь и подскакивая на буграх и ямах. Итан мог бы, не напрягаясь, просто нырнуть в кюар-процессинг, перебравшись в другой реал, но его ждали не представлявшие опасности Жора и Лавиния, и чисадмин погнал «Патриот» дальше, чувствуя затылком крестик прицела. Заметив проход в лесополосе, свернул туда, бросил джип под деревья, выпрыгнул и включил экспресс-режим, ускоряя физиологические реакции организма.

Время послушно замедлило свой ход.

Подключились и остальные модуляторы псирезерва, помогающие выживать в экстремальных обстоятельствах, дополняющие слух, зрение, дыхание, сердцебиение, ориентацию. Стали видны неровности земли и лежащие под слоями почвы, листьев и травы опасные для бегуна предметы. Один раз даже пришлось перепрыгивать спрятавшуюся в траве мину, видимую как разогретое кольцо на электрической плите.

Беспилотник в это время крутанулся над оставленным джипом, высматривая водителя и пассажиров, но Итан был уже в полусотне метров от машины, и компьютер-пилот «Миража» не сразу его заметил. А когда дёрнул вертолёт вверх, направляя винтокрыла следом, беглец уже находился в десятке метров от прятавшихся под ветлой спутников. Крикнул, надсаживаясь, чтобы перекричать треск лопастей:

– Жора, ко мне!

Солоухин услышал, высунулся, увидел бегущего во всю прыть Лобова, вытащил за руку ойкнувшую Лавинию.

Итан добежал, обхватил обоих руками.

– Держитесь!

И время для него остановилось окончательно…

* * *

Очнулись практически там же – в кустарнике.

Но по запахам, тусклому свету (солнце пряталось в облаках) и отсутствию вертолёта (тишина стояла оглушительная) Итан сообразил, что бегство удалось.

– Приехали.

Расслабились, начали озираться.

– Далеко ушли? – поинтересовался Солоухин.

– Всего на один шажок.

– Вверх или вниз?

– В смысле?

– Ну, в будущее или в прошлое?

– Тогда вниз.

– Значит, это сороковой реал?

– Без разницы.

– Надо выяснить.

– Нет смысла.

Затуманенный взгляд Лавинии требовал объяснений, и чисадмин постарался внушить ей уверенность в отсутствии угроз. Повторил:

– Нет смысла выяснять, кто здесь правит и что происходит. Видно и без выяснений – идёт война.

Словно в подтверждение его слов издалека прикатился приглушённый расстоянием частый треск и буханье.

Лавиния вздрогнула.

– Похоже на «бетабабку» [3], – сказал Солоухин со знанием дела. – Странно, что здесь фронт так близко от Луганска.

– Это другая веточка копий.

– Неуютно тут, давай пойдём дальше.

– Это я и хотел сделать.

– Сразу в двадцать третий реал?

– Постараюсь. Лави, ты как себя чувствуешь?

– Устала немного.

– Скоро отдохнём. Поехали.

Обнялись, упали в темень, зажмурились от яркого света.

Итан быстро огляделся и понял, что они снова вышли не там, где договаривались встретиться с другими «родственниками». Кругом высились блочные стены угрюмых строений, гудели машины, доносились металлические взвизги, будто работала пилорама, и солнце над районом высадки жарило с яростью пустынного надзирателя.

– Стойте!

Собравшиеся разомкнуть объятия спутники замерли.

– Это не наш реал. Сразу идём дальше.

– Ты промазал?

– Прошу прощения, практики не хватает.

Тёмные бездны сомкнулись вокруг них, и прошло какое-то время, прежде чем путешественники осознали себя живыми. Осмотрелись, прислушиваясь к негромкому прибою вдалеке.

– Фронт? – нарушил молчание Солоухин.

Итан расслабился:

– Мы на месте.

– Как ты определил?

– Посмотри на восток.

Солоухин повернулся. Над щетиной близкой лесополосы виднелись далёкие крыши селения.

– Луганск?

Итан