Шрифт:
Закладка:
Чтобы переместиться вместе, пришлось взяться за руки. Узор на кулоне Лейсан вспыхнул – и в следующий миг человек и Покровитель уже стояли перед бесконечно тянущимся влево и вправо лесом. Ветви деревьев безмятежно покачивались на ветру и шелестели зелеными листьями. Над лесом, созданным в незапамятные времена самим Ашером, была не властна смена времен года. И вся эта зеленая громада была полна всевозможных тайн и ловушек.
– Ты знаешь направление? – спросил Хан.
– Просто идем вперед. Дворец окружен лесом со всех сторон.
Элияр согласно промычал и первый сделал шаг в неизвестность. Времени оставалось все меньше и меньше.
Найта грубо разбудил страж, пихнув в бок носком ботинка и скомандовав:
– Вставай!
Юноша разлепил глаза. С другой стороны решетки стоял еще один страж – знакомый Найту Рен. Его бесстрастное лицо никогда не проявляло эмоций, будто он был одним из каменных истуканов, расставленных по залам и галереям дворца. Логично было сделать вывод, что Рену наплевать на все происходящее, что он выполняет приказы, как исправно работающий механизм, не придавая им особого значения. Найт немного боялся его.
Нетерпеливый страж вновь пихнул демона с Черничной горы, на сей раз сильнее:
– Пошевеливайся! Нельзя заставлять старейшину ждать!
– Можешь идти, – сказал Рен. – Я тут сам разберусь.
Его коллега хмыкнул, бросив напоследок презрительный взгляд на Найта, и удалился.
Юноша больше не стал медлить и с трудом поднял свое замерзшее тело. Он почти не чувствовал пальцев ног и мелко дрожал.
– Идем.
Рен прикрыл решетку, когда он вышел, и велел идти вперед. Пока они шагали – один твердо и размеренно, а другой – едва переставляя ноги – по коридорам дворца, на пути им встречалось немало стражей: как мужчин, так и женщин, одетых в одинаковую белоснежную форму. Во время дежурства в обычные дни им позволялось убирать крылья, из-за чего, если не брать во внимание их необыкновенную красоту, они были похожи на обычных людей.
Проведя Найта через половину дворца, Рен велел ему остановиться напротив высоких дверей с золотыми ручками. Страж постучал, и изнутри донесся знакомый голос:
– Войди.
Рен за предплечье втянул заторможенного Найта в большую комнату, оформленную в харсанском стиле, затем подтолкнул к стулу, надавил на плечо, заставив сесть, и снял с его запястий оковы. Стоило бледным пальцам коснуться деревянной столешницы, как из нее, словно корни растения, вылезли железные путы, надежно стянувшие руки. Найт не мог шевельнуть даже пальцем. Темная аура снова была подавлена.
Его самочувствие оставляло желать лучшего. После мрака подземелья все вокруг казалось сном. Яркие ковры и подушки расплывались перед глазами в виде цветных пятен. Свет, лившийся от магических камней, слепил и заставлял Найта жмуриться. Голова плохо соображала, а тело, оказавшись наконец в тепле, никак не могло согреться.
Голос Эйдена, вырвал юношу из оцепенения:
– Поговорим наедине? – с хитрой улыбкой предложил старейшина. – Страж, ты можешь идти. Я позову тебя, когда мы закончим.
Рен кивнул и вышел из комнаты. Двери за ним бесшумно закрылись.
– Посмотри на меня, – приказал Эйден.
Подняв голову и уставившись на него, демон с Черничной горы заметил, что с лица старейшины исчезла не только улыбка, но и высокомерно-вежливое выражение, с которым он расхаживал обычно. Теперь это был настоящий Огнедышащий Эйден из Харсана, в глазах которого была ненависть, жестокость и...
Найт был не уверен. Возможно, ему просто показалось, но он заметил тень страха. Почему-то его угольные глаза заставали Эйдена врасплох, будто он всерьез боялся их, или они напоминали ему о чем-то ужасном, отвратительном, о том, что любой пожелал бы забыть. Найт пытался понять, почему этот Покровитель, в чьих руках сосредоточены огромная сила и влияние, вдруг опасается его. Это даже в мыслях звучало глупо и нереалистично.
Эйден склонил голову набок, разглядывая Найта, будто зверюшку в клетке.
Юноша уже не боялся того, что с ним могут сделать, ведь страшнее казни под солнцем и лунами ничего нет. В книгах говорилось, что от боли демоны кричали до тех пор, пока изо рта у них не начинала идти черная кровь. Некоторые даже пытались убить себя, но их удерживали оковы и печати.
Вдоволь налюбовавшись его жалким видом, Эйден спросил:
– Боишься?
Найт не разомкнул пересохших губ.
– Все еще пытаешься прикидываться гордым и стойким? Стоит отдать тебе должное: большинство после того, как им отрывали крылья, надолго впадали в оцепенение или рыдали и умоляли о прощении, а ты все такой же наглый, словно тебе выдернули лишь парочку перьев. Мне это даже нравится – так намного интереснее.
– Почему вы все ненавидите меня? – спросил Найт спокойным и уверенным голосом, что совсем не вязалось с его положением.
– Ты ошибаешься. Ненависть – не то чувство, что мы, старейшины, и все Покровители испытываем к тебе. Когда видишь в своем доме жужжащую муху, ненавидишь ли ты ее? Нет, ты чувствуешь отвращение, раздражение, тебе хочется прихлопнуть эту тварь, чтобы она не прикасалась к твоей еде, не зудела над ухом и не укусила тебя во сне. К тому же муха – существо юркое и наглое. Если однажды ты ее прогонишь, она прилетит вновь, так что остается только взяться за мухобойку.
– Раз я – всего лишь муха, то почему было не убить меня сразу? Зачем вы позволили мне жить на Черничной горе?
– Каррин ведь сказала: тебя пожалели. Сибилла подумала, что от мелкой мушки, запертой в банке, не будет вреда. Но я с самого начала знал, что ты опасен. Стоило избавиться от тебя по-тихому, все равно бы никто не стал разбираться. Разве что Лейсан могла немножко поистерить.
– Но ведь я не сделал ничего плохого! – воскликнул Найт. – Я не убивал людей, а защищал их! Пока порталы были закрыты, арконцам приходилось сражаться из последних сил. Кто на моем месте мог бы их бросить?
– Ты и впрямь глупый, Найт, – вздохнув, сказал Эйден. Он впервые обратился к нему по имени, и парень от удивления широко распахнул глаза. – Думаешь, я не знаю, как все было? Мне абсолютно наплевать, кого ты защищал. Важнее другое: твоя сила значительно выросла
