– О, понимаю! Кое-кто скрывал своего третьего внука! – Сибилла так обрадовалась своей догадке, словно сделала величайшее открытие за последнюю сотню лет. – Как интересно! Иннае значит «родной дом». Это дитя – сын кочевницы. Ай-яй. Каррин не обрадуется.

– Она недолюбливает шаманов только из-за меня, – сказал Эйден. – Словно это я вытащил их из Харсана и разбросал по всему Северу.

– Зачем обсуждать очевидное? – прервал их Ноэ, наконец переместив взгляд на жилет Эйдена. В синих глазах мелькнула тень заинтересованности, которую вновь поглотил океан скуки. – Просто отправь туда отряд и приведи в порядок портал. Каррин разберется с этим, когда вернется.

– Я уже проверил. Порталы в пределах всего герцогства запечатаны магией. Понадобится примерно десять часов, чтобы моя печать закончила разрушать ее отсюда.

В это время вокруг прозрачного камня в беседке мерцали янтарные символы. Темная сила на другой стороне яростно сопротивлялась, но Эйден не просто так считался одним из лучших. Он даже скромничал. На разрушение заклинания должно было уйти всего семь часов.

– Прошло уже много времени, – сказала Сибилла. – Битва наверняка завершилась.

– Есть ли тогда смысл вмешиваться? – зевнул Эйден.

– Ого! – вдруг воскликнула Сибилла. Оба мужчины заметили мелькнувший в ее серебряных глазах черный зрачок. – Невероятно!

– Что вы видели? – Эйден сразу оживился.

– Наши опасения, – лицо предсказательницы стало серьезным. – Приближается тьма.

Не зная ничего ни о каких-то там видениях, ни об Эйдене, который после объяснения Сибиллы, скрипнув зубами, помчался в беседку, чтобы ускорить действие печати, ни о заговоре, грозившем перевернуть весь мир, Найт сладко спал под теплым одеялом. Это был редкий случай, когда ему снился не кошмар, а обычная прогулка по лесу и множество светящихся в темноте бабочек, похожих на духов из дворца Совета. Он следовал за ними, и они вели его по узкой тропинке. На лес опустилась ночь, но Найт не боялся. Спокойствие и ощущение безопасности будто стали двумя нежными руками и обняли его со спины.

Юноша пошевелился и приоткрыл почерневшие ресницы. Он даже не заметил, что и волосы вернули свой обычный цвет, пока не встал с кровати и не потянулся за одеждой. Черные пряди упали на слегка румяное после сна лицо. Божественная сила и аура в кои-то веки находились в балансе. Было тихо и спокойно, будто вчерашние события ему просто приснились.

На миг все показалось нереальным, и Найт ущипнул себя, чтобы убедиться, что не спит.

Больно. Значит, он не сошел с ума.

– О-ох, – вздохнул юноша, кое-что вспомнив, потер пальцами брови и принялся массировать виски. – Что же мне теперь делать?

Вообще-то, он нарушил приказ старейшин оставаться на Черничной горе! И если раньше это можно было скрыть, то теперь новости моментально разлетятся по всему Северу. Лишь вопрос времени, когда его вызовут, чтобы назначить наказание.

Как он мог забыть об этом? Разве можно теперь отправляться к Лейсан?

Найт не хотел взваливать свои проблемы на плечи хранительницы. Да и что с ним могут сделать старейшины? Запечатают на горе или временно запрут во дворце? Глупо будет убивать того, кого назвали Вторым Покровителем Севера. Хотя он сам не считал себя героем, арконцы думали иначе. Это правда, что такой, как он, мог пошатнуть веру смертных в могущество Покровителей, но больше этой вере навредит его смерть.

Найт немного успокоил себя и быстро оделся. Он собирался найти Лейсан и уговорить отпустить его домой одного, а заодно попрощаться с ребятами, ведь неизвестно, когда они смогут увидеться вновь, да и смогут ли вообще.

Июль зевнул, когда юноша погладил его, и преданно ткнулся влажным носом в ладонь, а Кисточка забралась в карман теплого пальто, высунув только мордочку, уже готовая к путешествию.

Найт взялся за красивую кованую ручку и распахнул дверь.

Не зря он думал о том, что все идет слишком уж хорошо, не зря его сердце замерло, предчувствуя беду.

В темном коридоре ощущалось чье-то присутствие. Не успел Найт хоть что-то предпринять, как заклинание невидимости было снято, и перед ним появились четверо стражей в белоснежной форме и с суровыми лицами.

– Как вовремя, – сухо сказал один из них. – Старейшины приказали немедленно доставить тебя во дворец. Советуем не сопротивляться. Мы не хотим поднимать шум.

– Я... – Найт отступил на шаг. Румянец на его лице быстро сменился страшной бледностью.

Другой страж достал из-за пояса мерцающие белыми божественными символами оковы:

– Руки.

Найт ощутил жар, поднимающийся от поясницы к затылку, в ушах запульсировала кровь.

– Это потому что я нарушил приказ? – его голос звучал тихо, как комариный писк.

Первый страж хмыкнул. В произнесенных им словах не было ни капли сочувствия:

– Скорее всего, ты умрешь.

Глава 59. Снова во тьме

Сердце Найта на миг остановилось и вновь тревожно заколотилось в груди.

Он умрет? Почему? Ему пришлось пройти через столько трудностей... Сколько боли он испытал, сколько страха натерпелся. Даже чуть не умер. Его с трудом вернули к жизни, так почему он должен умереть? Кто это решает? У кого есть такое право?

Конечно, это решение могли принять только старейшины.

Найта с головой захлестнуло отчаяние. Он тонул в ледяном озере с камнем на шее и не было надежды всплыть. Втянув в себя воздух, он сильно прикусил губу. Не было смысла сопротивляться, но в эту секунду он так сильно хотел жить, что не мог не отшатнуться обратно в комнату и не попытаться закрыть дверь. Но ее остановила рука стража.

– Не глупи. – Его взгляд опустился к карману пальто Найта, из которого выглядывала головка Кисточки. – Оставь ласку здесь.

– Нет! – не подумав, выпалил Найт.

Страж вздернул брови, другой звякнул оковами. Мужчины обенялись взглядами, и их лица приняли насмешливые выражения.

Найт инстинктивно прижал к себе Кисточку, которая издавала грозные звуки, собираясь на них напасть. Страшно представить, что случилось бы тогда. Какое дело бессмертным до маленького зверька? Они просто убьют ее!

Найт едва смог заставить себя опустить на пол пытавшуюся выскользнуть из его рук ласку.

– Нельзя, – сказал он, не позволяя Кисточке сдвинуться с места.

Разгневанная ласка больно укусила его за палец.

Найт повторил:

– Нельзя! Останься здесь, ладно? О тебя