Шрифт:
Закладка:
III. ТРАФАЛЬГАР: 1805 ГОД
Когда Питт сложил с себя полномочия первого министра (3 февраля 1801 года), он с готовностью поддержал назначение своего друга Генри Аддингтона своим преемником. Аддингтон разделял неприязнь Питта к войне. Он отмечал ее непопулярность в стране, особенно среди экспортеров; он видел, как легко Австрия распустила Вторую коалицию после поражения при Маренго; он не видел смысла тратить субсидии на таких слабовольных союзников; он решил закончить войну так скоро, как это позволит сохранение лица. 27 марта 1802 года его агенты подписали с Наполеоном Амьенский мир. В течение четырнадцати месяцев пушки молчали, но расширение власти Наполеона в Италии и Швейцарии и отказ Англии покинуть Мальту положили конец этому светлому промежутку, и 20 мая 1803 года военные действия возобновились. Аддингтон поручил Нельсону командование и подготовку флота, задача которого была проста: обнаружить главную французскую армаду и уничтожить ее до последнего корабля. Тем временем Наполеон заполнял людьми и материальной частью огромные лагеря, гавани и арсеналы в Булони, Кале, Дюнкерке и Остенде, а также строил сотни судов, предназначенных для переправы его легионов через Ла-Манш для завоевания Англии. Аддингтон изо всех сил старался ответить на этот вызов, но он скорее колебался, чем командовал, а организация обороны страны погрузилась в хаос. Когда число сторонников его партии сократилось с 270 до 107, он дал понять, что готов уйти в отставку; и 10 мая 1804 года Питт начал свое второе министерство.
Он сразу же приступил к формированию Третьей коалиции (1805) с Россией, Австрией и Швецией и предоставил им субсидии, частично собранные за счет увеличения налогов на двадцать пять процентов. В ответ Наполеон приказал армии Ла-Манша совершить поход через Францию и преподать Австрии еще один урок, а своему вице-адмиралу Пьеру де Вильневу отправил инструкции подготовить лучшие корабли французского флота к встрече с Нельсоном в бою за прекращение британского контроля над морями.
На флагманском корабле Нельсона «Победа» было 703 человека, в среднем двадцати двух лет; некоторым было двенадцать или тринадцать, нескольким — десять. Около половины из них были захвачены бандами пресса; многие были каторжниками, приговоренными к морской службе в качестве наказания за преступления. Их жалованье было минимальным, но они, в соответствии со своим положением и поведением, делились деньгами, вырученными за захваченные суда или магазины. Отпуска на берег были редкими из-за страха дезертирства; чтобы удовлетворить потребности мужчин, на борт доставляли груз проституток; в Бресте однажды утром на борту было 309 женщин при 307 мужчинах.15 Благодаря жесткой дисциплине новобранцы вскоре научились приспосабливаться к своему положению и, как правило, гордиться своей работой и храбростью. Нельсон, как нам говорят, был популярен среди своих людей, потому что он никогда не наказывал, кроме как по очевидной необходимости и с видимым сожалением; потому что он знал морское дело и редко ошибался в тактике или командовании; потому что он сам стоял перед пушками противника; и потому что он заставлял своих людей верить, что они никогда не подведут его или Англию и никогда не будут побеждены. Это и было тем «нельсоновским штрихом», который заставил этих осужденных людей полюбить его.16
8 июля 1803 года он присоединился к своим одиннадцати кораблям в Средиземном море у Тулона, в просторной гавани которого Вильнев и его флот находили защиту у орудий фортов. Французский адмирал недавно получил новые приказы от Наполеона: бежать из Тулона, форсировать Гибралтар, плыть в Вест-Индию, присоединиться там к другой французской эскадре и атаковать британские войска, где бы они ни встретились. Пока корабли Нельсона набирали воду в сардинском порту, Вильнев бежал из Тулона (30 марта 1805 года) и полным ходом направился в Америку. Нельсон запоздало преследовал его и 4 июня достиг Барбадоса. Услышав об этом, Вильнев отправился обратно через Атлантику, и заключил союз в Корунне с испанской эскадрой из четырнадцати кораблей под командованием адмирала Федерико де Гравины.
Пересмотренный приказ Наполеона предписывал ему плыть на север, присоединиться к другим французским силам в Бресте и попытаться установить контроль над Ла-Маншем до того, как Нельсон сможет подойти из Вест-Индии. Но корабли Вильнева после Карибского круиза были не в состоянии принять бой. 13 августа он повел свой увеличенный флот на юг, в хорошо оборудованную и укрепленную гавань Кадиса, и начал там восстановление своих кораблей и людей. В конце августа британская эскадра под командованием вице-адмирала Катберта Коллингвуда взяла на себя задачу следить за Вильневом. Нельсон, завершив свою комедию переходов, решил, что ему и его людям тоже нужен ремонт и отдых, и ему было позволено провести несколько недель со своей любовницей в Мертоне. 28 сентября он со своими кораблями присоединился к Коллингвуду у Кадиса и с нетерпением ждал, когда французы выйдут на бой.
Наполеон снова изменил свои инструкции: Вильнев должен был покинуть Кадис, попытаться ускользнуть от британского флота и отправиться сотрудничать с Жозефом Бонапартом в деле установления французского контроля над Неаполем. 19 и 20 октября неохотно согласившийся адмирал вывел свои тридцать три корабля из Кадиса и направился к Гибралтару. 20-го числа Нельсон увидел их и сразу же приказал своим двадцати семи кораблям подготовить палубы к бою. Этой ночью он начал, а на следующее утро закончил письмо леди Гамильтон:
Моя дорогая, любимая Эмма, дорогой друг моей груди, поступил сигнал, что объединенный флот противника выходит из порта. У нас очень слабый ветер, так что у меня нет надежды увидеть их раньше завтрашнего дня. Пусть Бог битв увенчает мои старания успехом, во всяком случае, я позабочусь о том, чтобы мое имя всегда было самым дорогим для вас и Горации, которых я люблю так же сильно, как свою собственную жизнь….. Пусть Бог Всемогущий даст нам успех над этими людьми и позволит нам обрести мир.17
А в своем дневнике в день битвы он написал:
