…Пусть Великий Бог… дарует моей стране и Европе в целом великую и славную Победу, и пусть ни один проступок не омрачит ее; и пусть гуманность после победы будет преобладающей чертой британского флота. Что касается меня самого…. я посвящаю свою жизнь Тому, Кто меня создал; и пусть Его благословение озарит мои усилия по верному служению моей стране. Ему я поручаю себя и справедливое дело, которое мне доверено защищать. Аминь. Аминь. Аминь.18

Соперничающие армады встретились 21 октября 1805 года у мыса Трафальгар, на побережье Испании, недалеко от Кадиса. Вильнев со своего флагманского корабля Bucentaure подал сигнал своим кораблям выстроиться в одну линию с севера на юг, левыми бортами к наступающему противнику; корабли, плохо управляемые, едва успели завершить этот маневр, как оказались мишенью для британских сил, наступающих на северо-восток в двойной линии. В 11:35 Нельсон со своего флагманского корабля Victory передал по всему флоту знаменитый сигнал «Англия ожидает, что каждый человек выполнит свой долг». В 11:50 адмирал Коллингвуд, командовавший пятнадцатью кораблями, возглавил атаку, приказав своему флагманскому кораблю Royal Sovereign проплыть прямо через промежуток между первым и вторым военными кораблями адмирала Гравины, Santa Ana и Fougueux. Благодаря этому его люди получили возможность обстреливать оба испанских корабля с широких сторон, которые не могли вести ответный огонь — линкоры в то время проектировались с небольшим количеством или полным отсутствием орудий на носу и корме. У британских артиллеристов было дополнительное преимущество: они могли зажигать пушки с помощью флинтлоков (пистолетных замков с кремнем в затворе для высекания искры); этот способ был вдвое быстрее, чем французский способ зажигания пушек с помощью медленно действующих спичек, и стрельба могла быть лучше синхронизирована с креном корабля.19 Остальная часть эскадры Коллингвуда последовала его примеру, пробив линию противника, затем отклонилась и сосредоточила свою атаку на кораблях Гравины, где боевой дух был низким. На северном конце боевой линии французы храбро встретили ярость атаки Нельсона; некоторые из них, умирая, кричали «Vive l'Empereur!»; тем не менее, как и при Абукире, превосходство в подготовке и мастерстве британских экипажей, в мореходстве и артиллерии, принесло победу.

Но вопрос был решен, когда снайпер на топмачте «Редутабля» произвел смертельный выстрел в Нельсона. Адмирал не только, как обычно, выставил себя напоказ, но и удвоил свою опасность, отказавшись снять с груди почетные знаки, пожалованные ему Англией. Шар пробил ему грудь и раздробил позвоночник. Его верный помощник, капитан Томас Мастерман Харди, снес его в трюм, где доктор Битти подтвердил убеждение Нельсона, что ему осталось жить всего несколько часов. Он оставался в сознании еще четыре часа, достаточно долго, чтобы узнать, что его флот одержал полную победу, что девятнадцать кораблей противника сдались, и ни одного британского. Почти последними его словами были: «Позаботься о моей дорогой леди Гамильтон, Харди; позаботься о бедной леди Гамильтон». Затем: «Поцелуй меня, Харди. Теперь я удовлетворен. Слава Богу, я выполнил свой долг».20

Все корабли Нельсона, стоявшие на якоре по его предсмертному приказу, выдержали шторм, который он предвидел, и вовремя добрались до Англии, чтобы их экипажи смогли принять участие в национальном праздновании победы. Труп героя, погруженный в бренди, чтобы задержать разложение, был доставлен в бочке в Англию, где ему были устроены самые пышные похороны на памяти живых. Капитан Харди доставил леди Гамильтон прощальное письмо ее погибшего любовника. Она бережно хранила его как единственное утешение. В конце письма она написала:

По завещанию все его имущество и государственные награды отходили жене, за исключением дома в Мертоне, который остался за Эммой Гамильтон. Беспокоясь о том, чтобы это — и аннуитет от мужа — не обеспечило ей комфорт, он написал кодицил к своему завещанию в день битвы: «Я оставляю Эмму леди Гамильтон в наследство моему королю и стране, чтобы они предоставили ей достаточное обеспечение для поддержания ее положения в жизни»; а в предсмертные часы, как сообщает доктор Скотт, он просил, чтобы его страна позаботилась также о «моей дочери Горации».21 Король и страна проигнорировали эти просьбы. Эмма была арестована за долги в 1813 году, вскоре освобождена и бежала во Францию, спасаясь от кредиторов. Она умерла в нищете в Кале 20 января 1815 года.

Адмирал Гравина, оказав достойное сопротивление, бежал со своим флагманским кораблем в Испанию, но был так тяжело ранен, что умер через несколько месяцев. Вильнев не руководил мудро, но сражался храбро, подвергая себя такому же безрассудству, как и Нельсон; он сдал свой корабль только после того, как почти все его люди погибли. Его отвезли в Англию, освободили и отправили во Францию. Не желая встречаться с Наполеоном, он покончил с собой в гостинице в Ренне 22 апреля 1806 года. В своем последнем письме он извинялся перед женой за то, что бросил ее, и благодарил судьбу за то, что не оставил ни одного ребенка, «который был бы обременен моим именем».22

Трафальгар стал одним из «решающих сражений» истории. Она на целое столетие определила господство Британии на морях. Она положила конец шансам Наполеона освободить Францию от кордона, который британский флот установил вдоль ее берегов. Она заставила его отказаться от мысли о вторжении в Англию. Это означало, что ему придется вести сухопутные сражения, которые будут обходиться все дороже и все чаще. Он думал отменить Трафальгар своей грандиозной победой при Аустерлице (2 декабря 1805 года); но это привело к Йене, Эйлау, Фридланду, Ваграму, Бородину, Лейпцигу, Ватерлоо. Морская мощь должна была победить.

Несмотря на это, Питт, переживший сотню кризисов, чтобы порадоваться Трафальгару, был согласен с Наполеоном, считая, что Аустерлиц сравнялся с победой Нельсона и отменил ее. Измученный чередой кризисов как во внутренних, так и во внешних делах, он удалился из Лондона, чтобы отдохнуть в Бате. Там он получил известие о том, что Австрия, стержень его коалиции, снова потерпела крах. Это потрясение стало завершающим штрихом к физическим недугам, усугубленным и удвоенным бренди. 9 января 1806 года он был доставлен в свой дом в Путни. В этом доме 23 января 1806 года он умер в