словно в молитве. Только я не знала, можно ли назвать это молитвой.

Я воспользовалась этим моментом, чтобы осмотреться, и нашла пару знакомых лиц, но большинство других посетителей были старше и, следовательно, незнакомы мне.

Высшие не смешивались с Низшими, кроме тех, кто непосредственно учился в их классах. Не то чтобы я собиралась пойти на вечеринку Низших или тусоваться с их компанией. Находиться рядом с Харлоу и желать Люка — уже переходило все границы, и я это знала.

Я задавалась вопросом, что случилось с сестрой Люка Марианной и была ли я каким-то образом причастна к этому.

Я повернулась к передней части комнаты и посмотрела на витражное стекло. Если не считать отсутствия скамей или алтаря, это было похоже на церковь. Однако на витражах было изображено много разных сцен. Королевские особы со скелетообразными головами сражались на своих гигантских лошадях, а под ними под копытами лошадей были размолоты черепа сотен людей.

Мне стало интересно, о чем эта история, и внезапно мне захотелось увидеть изображение Христа на кресте. Я всегда находила это слишком жутким, но это ритуальное пространство Низших вызывало такое желание.

Я закрыла глаза и снова склонила голову, чувствуя себя неловко и неуверенно. Но через несколько ударов сердца я услышала это, как вой сирены. Низкий, ровный стук в ушах идеально совпадал с моим сердцебиением.

Трам. Трам. Трам.

Трам-м-м-м.

С каждой секундой он становился громче, и я почувствовала знакомое напряжение в животе прямо под пупком. Это было физическое притяжение, тянущее меня куда-то еще, не сюда.

Я посмотрела вверх, не открывая глаз, и обнаружила перед собой вращающуюся черную дыру. Она кружилась и пульсировала в такт ритму, и я была очарована ее внезапным появлением.

Свет начал просачиваться из-за краев дыры, и я почувствовала необходимость просунуть в нее голову, чтобы осмотреться. Она звала меня.

Я сделала шаг вперед, затем еще один, все еще не открывая глаз и все еще в состоянии видеть дыру передо мной. Я подняла ногу, чтобы сделать еще один шаг, когда почувствовала, как чья-то рука схватила меня за плечо, и голос Люка произнес:

— Какого черта ты делаешь, Уиллоу?

Мои глаза распахнулись, и мне показалось, что с моей груди свалился огромный груз. Я сделала глубокий вдох, и ко мне вернулось зрение. Яркие огни и краски взорвались вокруг меня, когда солнечный свет отразился от витражей, создавая калейдоскоп красивых узоров на полу.

— Я не знаю, — ответила я и со свистом выдохнула. — Это было похоже на…

Я не закончила, потому что не могла этого объяснить. Черная дыра открывалась, и я слышала звуки вместе со светом. Голоса, некоторые из них звали меня по имени.

— На что? — мягко спросил он, когда глаза Харлоу открылись, и она посмотрела на меня.

— Я не могу, — сказала я и съежилась. — Я имею в виду, трудно объяснить то, что я увидела, но это было похоже на другой мир внутри водоворота тьмы.

— Ты в порядке? У тебя был приступ?

Харлоу ахнула, положив тыльную сторону ладони мне на лоб.

У нее жар. Я должна отвести ее обратно в ее комнату.

— Я провожу ее, — сказал Люк. — Я могу поддержать ее, если ей понадобится помощь, чтобы идти.

Я действительно чувствовала слабость, и моя голова все еще пульсировала, только на этот раз это не соответствовало ни ударам, ни тому, что я слышала снаружи.

Я просто чувствовала себя так, как будто у меня был жар, как будто я боролся с инфекцией.

Я кивнула и позволила ему обнять себя, когда мы покидали место ритуала. Я все еще хотела назвать это церковью, но теперь это казалось таким глупым аргументом. Низшие могли называть это как угодно.

— Что там произошло? — спросил Люк, когда мы отошли за пределы слышимости кого-либо еще. — Мне показалось, что ты была не в себе.

Мы пошли по тропинке между живыми изгородями, и я сказала:

— Я не знаю. Я чувствовала странный пульс в церкви. Я имею в виду ритуальное пространство.

— Тебе не нужно беспокоиться о том, чтобы называть это церковью рядом со мной, — засмеялся он. — Очевидно, я не традиционалист, иначе я бы с тобой не тусовался.

— Почему это имеет значение? — спросила я.

Я знаю что-то подобное только как церковь. Почему Харлоу расстроилась, когда я так это назвала?

— Церковь — это для старых времен, — сказал он. — До раскола, помнишь? Высшие и Низшие раньше смешивались через классовые барьеры, но этого больше не происходит. Церковь была предназначена для Высших, но честно? Я даже не знаю, важна ли она для вас теперь. Наука взяла верх, и Высшие гордятся тем, что логика и рациональное мышление преобладают над духовностью.

Раньше я не была такой надоедливой, верно? — спросила я, подавленная. — Все это не имеет смысла. Почему бы просто не объединить людей, чтобы все они были равны, вместо того чтобы разделять их?

— Откуда мне знать? — сказал он, пожимая плечами. — Я Низший. Ничто из этого не обсуждается в нашем кругу.

Затем я замолчала, не зная, что ему сказать. Я хотела бы защитить эту практику, но мне это казалось странным и неправильным. И я ничего об этом не знала. У меня в голове было мутное, туманенное ощущение, когда я пыталась вспомнить подробности раскола.

Это было неловко с Люком, единственное, что всегда висело в воздухе между нами. Похоже на глубокую трещину во всем, что мы делали, что мы говорили, каждый раз, когда мы прикасались друг к другу. Пропасть была такой глубокой, что дно было непостижимо, и ничто не могло закрыть ее.

Моя потеря памяти было моей стороной раскола, а его настороженность в том, что я Высшая, было его стороной.

Я не была уверена, что мы когда-нибудь сможем пересечься друг с другом. И если все же мы это сделаем, узнаем ли мы себя, когда увидим свои лица вблизи?

— Это мое место, — сказала я ему, когда мы подошли к башне моего общежития. — Знаю. Это слишком.

— Я в курсе, где ты живешь, — сказал он и одарил меня этой застенчивой кривоватой улыбкой, которая была подобна разряду электричества в моем сердце. Оно пропустило удар, перевернулось и вызвало во мне прилив адреналина.

— Тогда покажи мне дорогу, — рассмеялась я и указала на дверь. — Докажи.

— Конечно, солнышко, — сказал он, подмигнув. И когда он взял последнюю ноту моего прозвища, что-то задело струну внутри. Я уже слышала, как он говорил это раньше. Это было его особое прозвище для меня.

У меня была вспышка памяти. Видение