удивлением. Будто Эрих нарушил общепринятые правила игры.

– Чтобы я тебя больше тут не видел, – сказал Эрих.

– И ладно, и все, хватит. Не увидишь, – сказал бомж.

Медленно поднялся, опасаясь Эриха, отошел, крикнул:

– В следующий раз убью тебя, дурака.

– Иди, иди.

Больше этот бомж не появлялся. А Эрих решил все-таки контролировать процесс. Он теперь не вываливал тележку. Он говорил ждущим:

– Встали в очередь.

Все вставали. Если спорили, Эрих сам их ставил. И разрешал подходить. Он рассчитывал так, чтобы досталось всем. Когда людей было слишком много, останавливал слишком жадных:

– Хватит, следующий.

Так шли спокойно дни Эриха. О Светлане он вспоминал редко. И это даже хорошо, потому что вспоминал со злостью, от этого портилось настроение. Реже вспоминаешь – лучше настроение.

Однажды зазвонил телефон. Высветилось: «Отец».

Отец звонил редко и почти всегда выпивший. Жаловался на здоровье, говорил, что они теперь остались только вдвоем. Надо бы увидеться.

– Заходи, – приглашал Эрих.

– Сам бы зашел.

– Мне некогда.

– Совсем бросил отца.

– Как и ты меня. Что еще скажешь?

– Пора бы все забыть, сынок.

– Нечего забывать.

– И то правда. Ну, будь здоров.

– И тебе не хворать.

И вот позвонил отец. Но тут же выяснилось, что это не отец, а только его телефон. Незнакомый голос сказал:

– Здравствуйте, вам звонят с этого телефона, потому что вы тут в списке значитесь, Юрий, правильно?

– Допустим.

– Вы тут несколько раз в последних звонках, вы кто?

Эрих подумал, что это жулики украли телефон и хотят провернуть какую-то махинацию.

Спросил:

– А вы кто?

– Мы из полиции. Можем сами выяснить, но для простоты и оперативности скажите, вы кто?

Эрих поверил, что из полиции. В голосе не было хитрости и заинтересованности, как было бы у жулика, голос был нетерпеливый и равнодушный. Такова наша полиция и есть: нетерпеливая и равнодушная. Им и надо делать дело, и хочется поскорее отделаться.

– Я сын, – сказал Эрих.

– Тогда извините за неприятность, но, похоже, ваш папа умер.

– Что значит – похоже?

– Он ваш отец?

– Да.

– Тогда точно, умер. Дня четыре уже, соседи вызвали по поводу запаха. Вы давно у него были?

– Я к нему не хожу.

– Теперь придется. Не откладывайте, а то увезут.

– Куда?

– В морг на вскрытие, куда же еще? Соседи бунтуют тут. Сколько вам надо, чтобы приехать?

– Я рядом, через минут пятнадцать приду.

Эрих пошел к Валентине отпрашиваться.

– Что случилось? – спросила она.

– Отец скоропостижно умер.

– Ох, соболезную. Ковид?

– Не знаю еще. Не обязательно. Он в возрасте был.

– Иди, Эрих, иди, конечно.

Эрих честно понимал, что ему не жаль отца. Что он был, что его не было, на жизнь Эриха это никак не влияло. Если бы отец много лет назад не ушел, а умер, ничего бы не изменилось.

Но летала уже вокруг ума Эриха, как муха вокруг пирожного, какая-то сладкая мысль. Нет, понятно, что сладкая не муха, а пирожное, но не будем придираться.

И вот эта муха села на пирожное и запустила в него лапки. Эрих даже остановился. Квартира. У умершей жены отца настолько не было родственников, что никто даже не покушался забрать у него квартиру после ее смерти. Она была, припоминаются рассказы отца, полная сирота, приехала в Москву по лимиту строить завод ЗИЛ, а потом работать на нем. И построила, и работала, а когда завод был закрыт и практически уничтожен, от огорчения не захотела даже жить в зиловском районе, сменила квартиру. Хорошая однушка с просторной кухней (по рассказам отца), четвертый этаж двенадцатиэтажного дома, с балконом. И что теперь получается? А то получается, что квартира теперь отойдет Эриху, потому что других наследников у отца нет.

Эрих набрал в телефоне: «Оценить квартиру по адресу». Выскочило сразу несколько страниц. Эрих ввел данные, получил результат. Очень впечатляющий. На эти деньги можно прожить всю оставшуюся жизнь, если экономно.

Но почему экономно? Он и так всю жизнь живет экономно. Что он, хуже других? Недавно был почти богатым, разве это плохо? С пользой потратил деньги. И даже опыт со Светланой был полезным. С другой стороны, став богатым, он вел себя как бедный. На всем экономил. Да, купил дорогой диван-кровать, дорогой телевизор, но это так, отдельная и единичная роскошь бедности. А разве не может Эрих себе позволить что-то особенное?

И тут в телефоне сами замелькали, будто подслушав его мысли, красивые дорогие женщины, красивые дорогие автомобили, красивые дорогие виды на море, красивые дорогие дома, все красивое, все первого сорта.

Как это получилось, Эрих не понял. Палец сам набрал что-то такое в поисковике? Нет, было там все то же – «Оценить квартиру». Наверное, интернету самому хватило ума связать это с новыми возможностями.

Взять да и купить на время красивую женщину. Содержанку. Нечего бояться этого слова. Эрих всегда плохо относился к проституции, но потому, что все слишком не упорядоченно. Проституция должны быть законной и легальной. Тогда все будет честно и меньше риска для здоровья. Да содержанка и не проститутка, она если живет с кем-то, с другими не встречается. Продает свое тело? Нет, сдает в аренду. Это ее рабочий инструмент. У каменщика руки, он сдает в аренду руки. За деньги. Разве нет? Ученые сдают в аренду мозги. Артисты свой талант. Скажут, что содержанка за деньги может жить с теми, кто не нравится. Ну, как посмотреть. Высокого полета содержанка еще не с каждым согласится. Артисты, ученые тоже сдают талант и мозги не всем, им не любая работа нравится. Вот когда денег нет, тогда да, тогда придется ученому решать любую теорему, какую подсунут, а актеру играть ту роль, какую дадут.

Пальцы сами настучали: «Элитные содержанки Москвы». И тут же – фотографии, видео, цены, виды услуг. За час, за два, за ночь, за неделю. Вот красавица, юная модель, Эрих о такой и не мечтал, а стоит всего тысячу долларов за ночь. Но квартира-то в долларах стоит больше ста тысяч. Сто дней с ней может прожить Эрих, но ему столько и не нужно.

Уже без телефона, остекленевшим взглядом куда-то в никуда, будто не наружу, а в самого себя, Эрих видел: он договаривается с этой моделью на совместную неделю. Они полетят на море, туда, где нет карантина. Там никто никого не боится, все без масок. Синее море, белый песок, загорелые тела. Он и она входят в воду, плывут…

Нет, не так. Эрих мысленно зачеркнул эти фантазии, начал заново. Встреча.

ОНА. Я слишком дорого стою, ты мне нравишься, но ты в себе уверен?

ОН. Могу