Так что, едва вышел из квартала на дорогу, вымощенную плитами, тут же рванул с места легким бегом. Если никто не помешает, до темна успею добраться до центра.

* * *

Солнце село за горизонт даже раньше, чем я рассчитывал, минут за пятнадцать. И почти сразу на город навалилась непроглядная тьма. А вместе с ней пришёл холод. Причем температура стала понижаться слишком быстро, за несколько минут опустившись настолько, что мне стало ясно — останавливаться нельзя, иначе замёрзну. Если сейчас, через десять минут после захода солнца, уже минус, то что будет под утро…

Поэтому я сделал единственное, что могло мне помочь в борьбе с холодом — достал из вещмешка одежду, что собрал убитый, и попытался с её помощью хоть немного утеплиться. Из двух обрывков сделал обмотки на руки, и двинулся вперёд, используя копьё в качестве палки-выручалки.

Первые минут сорок такого передвижения я перенёс сносно. Да, холодно, но терпимо. А вот дальше мне стало ясно — медленное перемещение с тыканьем перед собой палкой не спасёт меня. До дворца дойти точно не успею. Значит следует отбросить осторожность, или нагрузить свой организм так, чтобы он начал вырабатывать больше тепла.

Как там, в песне — бег на месте общесогревающий? Я продолжал двигаться вперёд, издавая столько шума, что меня было слышно за несколько кварталов. Шаг, второй, взмах копьём, удар по стене. И снова — шаг, второй, взмах, удар. Следующее движение чуть наискосок от строения, а то слишком близко приблизился.

Затем древко со свистом рассекает воздух. Перекрёсток. Значит можно сделать двадцать или двадцать пять шагов, не опасаясь, что врежусь в стену. Правда, большую опасность представляет не тьма, а холод. Пальцы рук и ног уже настолько промёрзли, что я начинал терять чувствительность. А это первый признак обморожения. Но останавливаться нельзя — впереди, там, где находится центральное здание, виден свет. А значит там может находиться и источник тепла. Во всяком случае мне хочется в это верить.

В какой-то момент я понял, что в окружающем пространстве что-то изменилось. Даже остановился, чтобы понять — в чём причина. А когда понял, в теле словно заработал резервный генератор, придав сил. Тепло! Где-то впереди находился столь мощный источник тепла, что я его почувствовал.

С этого момента я успел преодолеть два квартала, прежде чем увидел его. Нет, не центральный дворец, и даже не пустое пространство, окружающее его. Мне удалось увидеть источник тепла — массивную плиту, тускло светящуюся багровым, и полностью перекрывшую улицу.

Где-то глубоко в подсознании мелькнула мысль — тупик. Однако я даже не обратил на это внимание. Сейчас меня беспокоило две вещи: два человеческих силуэта, замерших на фоне багровой стены, и непосредственно тепло, исходящее от преграды.

Перехватив копьё поудобнее, я двинулся вперёд, не забывая вслушиваться в окружающее пространство. Уверен, сейчас меня видно для тех, кто притаился в засаде. Дверные и оконные проёмы, параллельные улицы — противник мог укрыться где угодно.

А ещё здесь заметно теплее, явно выше нуля. Черт у меня всё тело промёрзло так, что я даже двигаться не могу нормально, и как воевать в таком состоянии? Но и отступить не вариант — замерзну насмерть.

Поэтому я вновь вышел на середину улицы и медленно двинулся вперёд, чувствуя, как медленно начинаю отогреваться. Похоже у меня есть шанс выжить. Если это не засада.

Меня спасла связка клинков в вещмешке. Нападавший действовал не со стороны домов, возвышающихся по сторонам, как я ожидал, а нагнал меня со спины. Удар пришёлся прямо в кинжалы, и не достиг своей цели. Более того, оружие противника застряло, и второй раз он уже не смог ткнуть меня.

Крутанувшись на месте, я полоснул перед собой острием копья, и тут же услышал крик, полный боли. Силуэт противника рухнул на землю в полутора метрах от меня, и завыл:

— Ы-ы-ы! Су-ука-а!

Позади послышался топот — это парочка, что притаилась у горячей стены, рванула на выручку своему товарищу. Я тут же метнулся в сторону, оставив воющего противника в двух метрах от себя. Надеюсь, их всего трое, иначе мне не справиться.

Против приближающейся парочки у меня было преимущество — я их видел, они меня — нет. Но подходить обоим одновременно нельзя, против двух могу и с копьем не справиться. Поэтому я перекинул древко в левую руку, и потянул кинжал из ножен. Затем перехватил поудобнее и метнул его со всей силы, на которую был способен. В того, что находился ближе. Да, сила броска оставляла желать лучшего, замерзший организм не очень хотел слушаться. Однако моя неуклюжая попытка метнуть кинжал всё же получилась результативной — судя по крику и падению, я если и не ранил, то серьёзно напугал атакующего.

Второго встретил коротким и быстрым ударом копья, после чего отступил к стене дома, чтобы оценить обстановку. Вовремя.

— А-а-а! — раздался откуда-то сверху крик, а затем глухой звук падения чего-то тяжелого в то место, где я только что стоял. Затем ещё один, и ещё. Всё это сопровождал ор, словно четвертый соучастник засады пытался напугать меня.

— Ах ты ж сука, хромой! — заорал в ответ один из лежащих на дороге. — Ты в меня попал! Остановись, придурок! Он убежал, похоже!

— Так что мне, спускаться? — раздалось сверху.

— Да, надо помочь нашим. Этот одиночка ранен, Рябой ему в спину свой кинжал воткнул, я слышал. Так что чужой скоро сдохнет.

Ну-ну, не дождётесь. Никуда я не убежал, а спокойно оценивал обстановку, готовый вновь атаковать. И едва сверху прекратили лететь крупные камни, тут же двинулся на голос. Это было несложно, организм уже перестроился, и стал ориентироваться на слух.

Орал тот, которого я ткнул копьём. Двое других помалкивали. Бесшумно приблизившись к крикуну, я на звук дважды ткнул копьём. Попал оба раза, и судя по стонам — удачно. Теперь я точно был уверен — этот больше не нападёт. Вновь метнувшись к стене дома, двинулся прочь от багровой преграды, хотя мой организм наоборот — жаждал приблизиться к источнику тепла.

Четвёртого я подловил прямо у выхода из дома. Едва его силуэт появился на фоне стены, перегородившей улицу, по уже отработанной схеме нанёс ему два быстрых коротких удара, и отскочил, разрывая дистанцию. Метатель камней лишь охнул, раздался звон металла, и