– Вы собираетесь меня загипнотизировать?

В этот раз доктору Кертису не удается сохранить невозмутимое выражение лица, и он тепло и искренне смеется.

– Извините. Меня еще никогда об этом не спрашивали. Но нет, никакого гипноза.

Я облегченно вздыхаю, вызвав тем самым новый смешок у моего психолога.

– Мы просто поработаем с дыхательными техниками. Никаких разговоров. Ну как, вы согласны?

Я раздраженно выдыхаю. Хотя мне не очень нравится эта идея, это куда лучше, чем обсуждать мою семью, поэтому я киваю.

– Хорошо. – Доктор Кертис выпрямляет ноги, наклоняется вперед и кладет локти на колени. – Итак, предлагаю ознакомиться с методом «Семь на одиннадцать». Все просто: сначала вы делаете глубокий вдох в течение семи секунд, затем выдыхаете одиннадцать секунд. Считать можно в любом темпе. Попробуйте.

Он смотрит на меня в ожидании. Я закатываю глаза, но все‐таки выполняю его просьбу, мысленно считая на вдохе и выдохе. Я смотрю в окно, пока дышу, мечтая оказаться на улице и наслаждаться солнцем.

Закончив упражнение, я оглядываюсь на мужчину и поднимаю бровь, как бы спрашивая, что дальше.

Он усмехается.

– Отлично. Теперь давайте попробуем еще раз. Сейчас подумайте о чем‐то, что могло бы вызвать у вас чувство гнева, а затем подумайте о последствиях проявления гнева в такой ситуации.

Я прищуриваюсь, осознавая, что он обвел меня вокруг пальца. Может, я и не говорю о своем прошлом вслух, но мне все же нужно о нем подумать. Доктор Кертис невозмутимо взмахивает рукой, безмолвно приказывая мне попробовать заново.

Я снова устремляю свой взгляд в окно, и первое, что приходит мне на ум, – это, конечно, мой отец. День, когда его арестовали, когда я остался без родителей. Если бы не мой дедушка, я бы оказался в приемной семье. Пламя ярости начинает разгораться глубоко внутри меня, подступая к груди и плечам, и я напрягаюсь.

– Не забывайте дышать, – тихо говорит доктор Кертис.

Я делаю вдох, считая до семи. Я думаю о том, что бы мне хотелось сделать: ударить что‐то или кого‐то, кто попадется мне на глаза, или напиться до беспамятства. Все это угробило бы мою карьеру. Это причина, по которой я не пью.

Медленно выдыхая, я чувствую, как мои плечи немного расслабляются, а жгучее чувство в груди начинает ослабевать. Не полностью, но достаточно, чтобы я понял, что эта дурацкая штука с дыханием действительно работает. Но я уж точно не собираюсь признаться в этом психологу.

– Отличная работа, – говорит доктор Кертис. Он снова берет свой планшет и начинает печатать. – Как вы себя чувствуете после этого?

Я хмыкаю и пожимаю плечами.

Доктор Кертис расплывается в ухмылке, он будто бы знает, что это помогло, даже если я этого не признаю.

Глава 13

Митч

Сегодня среда. Я на катке, где обычно проходят тренировки с «вомбатами». Я зарезервировал один из катков для нас с Ноа. Меня не волнует стоимость. Главное, что мне не придется волноваться о толпе фанатов.

Ворота и дюжина шайб уже подготовлены для тренировки. Я жду, когда приедут Энди и Ноа. Мне стыдно подумать, в который раз я уже бросаю взгляд в сторону входной двери. Также меня немного смущает тот факт, сколько времени я потратил с утра на свою прическу, хотя ее полностью скроет шлем.

Я пытаюсь убедить себя в том, что мне просто не терпится поработать с Ноа наедине и посмотреть, на что он способен, не отвлекаясь на шутки мальчишек. Но в глубине души я знаю, что мне хочется взглянуть в карие глаза Энди и, может быть, вновь увидеть ее ямочку на щеке.

Когда дверь наконец открывается, вместе с Ноа заходит не Энди, а пожилая смуглая женщина с сединой в волосах и таким взглядом, будто она видит меня насквозь.

Я подъезжаю к ним по льду, и женщина медленно окидывает меня взглядом. Не заигрывающим, а скорее таким, как телохранитель рассматривает потенциальную угрозу. Незнакомка смотрит на мою бороду, и мои, вероятно, прищуренные глаза. Затем разглядывает плечи и татуированные руки, выставленные на всеобщее обозрение, ведь рукава моей серой кофты закатаны до локтей. Ее взгляд скользит по шнуркам на моих коньках, не упуская из виду даже малейшую деталь.

Женщина снова поднимает глаза, и мы встречаемся взглядами. Ноа выезжает на лед, улыбаясь, поэтому и я не могу сдержать улыбку. Я не привык видеть его улыбающимся, и от этого все вокруг будто становится немного светлее. Это, видимо, у него семейное.

– Привет, Даунсби, – говорю я, когда мальчик врезается всем телом прямо в меня. Он пытается сбить меня с ног, но я не двигаюсь с места. Вместо этого я смеюсь и игриво толкаю его. Смех отдается теплом в горле. Это чувство кажется мне чуждым, и я мысленно задаюсь вопросом, когда я в последний раз по‐настоящему смеялся?

Ноа направляется прямо к шайбам и начинает забрасывать их в ворота. Пока мальчик погружен в свои мысли, я подъезжаю к женщине, которая привела его сюда.

– Кто‐то заболел на работе, и Энди пришлось выйти на смену, – объясняет она, неуверенно улыбаясь мне. – Кстати, меня зовут Ронда.

Я приподнимаю подбородок в знак приветствия.

– Митч.

Уголок ее рта приподнимается в невеселой улыбке.

– Я знаю, кто вы, молодой человек.

– Вижу, моя репутация идет впереди меня.

– Это правда, – соглашается она, поворачиваясь и садясь на скамейку неподалеку.

Ух ты. Рядом с этой невысокой женщиной я почему‐то чувствую себя маленьким. У меня есть подозрение, что ее холодное отношение ко мне – это не высокомерие, а скорее молчаливое предупреждение, что, если я хоть как‐то причиню вред Энди или Ноа, она найдет меня и убьет. И за это я ее уважаю.

Я делаю глубокий вдох и догоняю Ноа. Он бросает мне шайбу, и я с легкостью отправляю ее в ворота, ведь у нас нет вратаря.

– Готов поработать?

– Всегда готов, – отвечает он, а затем поджимает губы, размышляя. – Ну, если речь идет о хоккее.

Я усмехаюсь. С каких это пор я вообще смеюсь?

Следующие полчаса мы с Ноа отрабатываем защиту, Ноа выступает в роли защитника, а я пытаюсь провести шайбу мимо него.

Затем мы тренируем его удар. Это для него более сложная задача. За эти полчаса я понял, что ему гораздо комфортнее общаться один на один. Полагаю, что и в этом мы схожи. Спустя целый час тренировки я замечаю, что Ноа начинает расстраиваться.

Ему гораздо больше нравится быть вратарем, чем забивать голы. Наконец я складываю руки в букву