Кэри снял рубашку и отложил рядом на кровать, я в очередной раз замялась, разглядывая его обнажённые плечи. Начинать так сразу было неловко, вообще касаться его было неловко. Я аккуратно, в целях разведывания обстановки, провела пальцем по коже, едва касаясь. Была так близко, что чувствовала его запах, строгий мужской парфюм.

– Ну хватит нежничать, покажи темперамент, Кику, – хохотнул Кэри то ли с издёвкой, то ли…

– Какой там из меня темперамент…

– Не прикидывайся, – он властно преклонил мою голову к своему плечу, – скромность тебя не красит.

Я от злости сильно в него вцепилась и, видать, попала куда-то в нерв, потому что Кэри тут же зажмурился и зашипел.

– Извини, – буркнула я, – выпусти, неудобно.

Зачесались руки ещё куда-нибудь ему там нажать, но я для отрезвления больно прикусила себе щёку изнутри. Положила ладони ему на плечи и старательно, не спеша принялась за дело.

Ланкмиллер молчал. Я сидела сзади него, поэтому, ему, может, удобно было откинуть голову на моё плечо, глаза он закрыл и, кажется, расслабился в моих руках. А если я ему сейчас нож какой-нибудь под рёбра всажу?

Эх, был бы – всадила.

Заканчивать не хотелось, после этого непременно последует неловкая пауза, а после неловкой паузы секс. Но руки уже болят.

– Тебе… как? Лучше? – Мне ужасно не нравилась новая привычка спотыкаться полуслове, но ситуация очень мешала соображать, путала мысли.

Мучитель ничего не ответил и даже на меня не взглянул. Кажется, он вообще настолько абстрагировался от реальности, что не особо хотел возвращаться обратно. Я потёрлась о его щёку, обиженно пыхтя. Не отзовётся – сейчас встану и уйду. О да, далеко я уйду с цепью-то на ноге.

– Кэри! – снова требовательно боднула в щёку.

Пальцы соскользнули с его плеч вниз по груди и животу. Здорово, я его трогаю, и мне хватает на это смелости. Если подумать, я ещё никого не касалась так. В своей прошлой жизни мне некому было делать приятно, и никто не делал этого со мной. Я неровно выдохнула, чувствуя, как в запястья приходит дрожь. Секс с Кэри определённо не был худшей частью моего нынешнего положения, хотя временами я боялась близости с ним. В моей голове Ланкмиллер жил монстром с чешуёй вместо кожи, и поэтому ощущать ладонью обычное человеческое тепло было так странно.

Краешком сознания скользнула шкодливая мысль – а если ему тоже засос оставить? Хотя нет, вряд ли такое сойдёт мне с рук. Я осторожно поцеловала его в ключицу, потом, облизывая губы, случайно задела её языком. Перешла на шею. Я ничего этого не умею. Странно, что ему до сих пор не смешно ещё от моей старательности. Кэри неожиданно вдруг отстранил меня за плечи.

– Ну нет, только не в губы, – нахмурился он.

– Почему? А… Ах да, – перед глазами яркими вспышками пронеслись одна за другой сцены из прежней жизни, из «Шоколада». Наверняка, Ланкмиллер в силах примерно представить, как это было. То, что это осталось в прошлом, совсем не значит, что этого не было вообще. Он хорошо это понимает. Мне стало мерзко от себя самой, и я сделала попытку тихонько отползти от мучителя, но он взял меня за подбородок, сжимая щёки так, что стало больно.

– И что, это всё?

– Не знаю, чего ты ещё от меня ждёшь, – голос ослаб.

Неосознанно сжимаясь, я опустила взгляд, чем вызвала ланкмиллерское:

– Посмотри мне в глаза, милая. Почему ты такая зажатая у меня, скажи? – Эта сахарная ласка в голосе совсем не обещала его снисходительности. Как раз напротив, тут стоило испугаться.

Наверное, выражение моего лица было очень смешное, но Ланкмиллер ни разу не улыбнулся. Я несколько раз пыталась честно поднять глаза, но через секунду опускала снова. У Кэри был неприятный тяжёлый взгляд, как будто он в чём-то меня обвиняет. Но он на всех так смотрит, кажется. Я просто не могу к этому привыкнуть. Глаза начало щипать. Я инстинктивно отстранялась от него, но издеватель только выше задирал мой подбородок. Он закончил эту пытку, когда казалось, что почти что прожёг во мне дыру. С изучения глаз перешёл на шею. Я слабая, оказывается. Отвратительно.

Кончики его пальцев очертили линии вен, проступавшие под кожей, коснулись ямочки меж ключиц. Я почти даже расслабилась, но Ланкмиллер неожиданно схватил меня за горло, почти перекрывая дыхание. Кажется, он не совсем осведомлён о том, от каких махинаций человек может умереть, а от каких ещё не очень.

Запрокинув голову, даже можно было дышать, но чёрные точки перед глазами мне решительно не нравились. Ну давай, задуши меня, и покончим с этим. Но Кэри медленно отнял руку, изучая оставшиеся на коже следы.

– Восхитительно, – выдохнул он. – Тебе подойдёт ошейник.

А тебе топор в голове.

– Теперь ещё и ошейник? Ланкмиллер, ты издеваешься, – тоскливо простонала я.

– Хозяин, – настойчиво поправил Кэри, отвлекаясь на шкаф со своими игрушками. Мне туда даже смотреть не хотелось, но, едва взгляд упал на ошейник, я даже пожалела краешком сознания, что мучитель меня всё-таки не задушил, как цыплёнка.

Этот был почти как тот самый. Тот, который Кэри заставил меня самостоятельно выбрать. Я ткнула тогда в первый попавшийся, но сейчас бы узнала его сразу. Широкий, кожаный, почти что без излишеств. К нему ещё толстый чёрный шнур привязан был.

От холодного прикосновения к шее я вздрогнула.

– Хозяин? – Я поймала себя на том, что слежу за его руками, ожидая пощёчины. Как будто у меня получилось бы увернуться.

– Хорошо, – одобрительный тон, кивок. По нижней губе скользнул его большой палец. – В постели только хозяин. За ошибки расплачиваться придётся дорого. Уяснила? – Ланкмиллер подкрепил свои слова щелчком ошейника.

– Уяснила, – совсем глухо выдавила я.

Мучитель удовлетворённо усмехнулся, дёргая меня к себе. Я вздрогнула от прикосновения к обнажённой коже – его ладонь легла на рёбра и медленно спустилась к животу. Знала, что он ждёт от меня инициативы, отклика на то, что он со мной делает, но всё, что осталось от моей храбрости и самовнушения, Ланкмиллер сам уничтожил этим ошейником и своими грёбаными гляделками, и сейчас я прикладывала усилия, просто чтобы оставаться на месте, не отстраняясь от его рук. Хотя дёрнись я, он, наверное, не заметил бы. Он был намного больше меня и намного сильнее. Почему так? Он вроде бы и не слишком жёстко со мной. Почему меня так выводит из равновесия его близость?

Кэри заметил, что кроме частого прерывистого дыхания, походившего куда больше на всхлипы, я больше не подаю особо признаков жизни. Меня, аккуратно подхватив под поясницу, уложили на подушки.

– Не бойся меня, – успокаивающе, в этот раз по-настоящему ласково прошептал мне на ухо. – Сейчас я не сделаю тебе больно.

Я слабо усмехнулась краешком губ. Смелое обещание, хозяин. Особенно учитывая то, что ты делаешь мне больно уже одним своим присутствием.