Блонди тем временем развязал принесённый мешок и достал из него арбалет.

— Это что? — спросил Хрюша.

— Это мой арбалет.

— Да это целая катапульта. Зачем тебе катапульта, Блонди?

— Слышь, я не хочу выглядеть как лох какой-нибудь, с деревянным дрыном. Я хочу выглядеть как серьёзный пацан и устроить панику.

— Ты там бойню устроишь.

— Бойню не бойню, а буду выглядеть угрожающе. А от тебя какая угроза? Что ты сожрёшь всю их еду, разве что.

— Где ты вообще арбалет взял? — не унимался Хрюша.

— У Смазливого Тони, — ответил Блонди, пыжась натянуть тетиву.

— И сколько ты ему заплатил за эту штуку?

— Вот ты пристал, как банный лист к голой заднице — разозлился Блонди. — Нисколько не заплатил, откуда у меня деньги, по-твоему?

— Тогда что ты ему дал?

Тетива соскочила и щёлкнула по пальцу.

— Да что б тебе провалиться, — окончательно взбеленился Блонди. — Я ему пообещал, что ты теперь для него каждый вечер в течение месяца будешь танец живота танцевать. Плюсом ещё массировать ему спину и чуть пониже спины. Так что готовься и начинай репетировать. Смотри, втянешься ещё, может быть, начнёшь нормальную карьеру, а не книжки свои глупые читать. Будем с Генри возить тебя в клетке по городам. Новая ярмарочная забава, танцующий поросёнок, намордник не снимать, не кормить.

Хрюша отчаянно заморгал.

— Ты же шутишь?

— Нет, — ответил Блонди, сунул арбалет под матрас и вышел.

Хрюша повернулся к Генри.

— Он же шутит да?

Генри изо всех сил старался не заржать.

— Надеюсь, что да. Но ты на всякий случай начинай репетировать.

Генри завернулся в одеяло и попытался заснуть. С заднего двора трактира раздавались тоскливые уханья и подвывания. Хрюша исполнительно пытался издать крик неведомой ему птицы-косули.

Глава 10 Лесная братва

Блонди закинул за плечи мешок, и друзья двинулись в путь. Шли молча, только Хрюша беззвучно шевелил губам. То ли молился, то ли повторял про себя плохо выученный крик птицы-косули. Ледяной колючий дождь усиливался. Блонди повёл плечами.

— Я, чёрт возьми, не рыба и холод не люблю. Слышь, Хрюша, вот скажи мне, почему эти твои книгочеи, раз такие умные, погоду предсказывать не умеют?

Несчастный Хрюша, напоминавший мокрого щенка, охотно отозвался.

— Всё они умеют, есть такие учёные, синоптики называются. Они умеют предсказывать погоду.

— Колдуны, что ли?

— Не колдуны. Следят за ветром, там, за жарой, ещё за всяким, ведут записи, какая погода была в этом году, в прошлом году, за год до того, ну и так далее.

Блонди сплюнул.

— Ну и почему тогда твои умники не возвещают о дожде громкими воплями с городской башни?

Хрюша горестно вздохнул.

— Ну, они и оповещали, долгое время. А потом король засобирался на охоту и потребовал от них прогноза. Синоптики королю сказали, что это будет лучшая погода в году, тепло и приятно. Король уехал на охоту, за это время ветер переменился, нагнал тучи и началась жуткая гроза. Вот как король вернулся мокрый, злой и без добычи, так и приказал их всех повесить.

Блонди мерзко заржал.

— Правильно сделал, что повесил. Пусть хоть направление ветра правильно показывают теперь.

Хрюша побледнел. Видимо, перед предстоящим налётом мысли о висельниках его совершенно не забавляли.

Они заходили всё дальше в чащу.

— Может, мы сумеем в лесу найти грибов, или ягод каких, — жалобно заканючил Хрюша, — я есть хочу.

— Я тебе так скажу, если найдёшь в этом лесу что-то кроме ножа в пузо, уже считай, повезло.

Наконец, Блонди остановился, выбрав хорошее, по своему разумению, место для засады.

— Ну, с богами, ребятушки, — сказал он. — Двум смертям не бывать, нищеты не миновать, или как там говорится.

Блонди посмотрел на Хрюшу, явно ожидая, что тот его поправит, но бледный как смерть Хрюша только продолжал бурчать себе что-то под нос.

— Смотри веселее, поросёнок, мы на тебя рассчитываем. Давай, прячься.

Хрюша, как пьяный, полез продираться сквозь кусты, а Генри и Блонди отошли ярдов на тридцать вперёд.

— Подходяще, — сказал Блонди, — давай, вали.

Генри поплевал на руки, достал из-за пазухи топор и надрубил ствол дерева возле дороги.

— Хорошо, — сказал Блонди. — Как Хрюша подаст знак, и ты увидишь телегу, валишь ствол и он закроет им дорогу. Но слишком рано только не бей, а то они всё увидят и успеют приготовиться. Ну и поздно не руби, в лошадь попадёшь. Ни к чему калечить божью тварь. Лошади красивые.

Внезапно закончил он, и спрятался с другого края дороги. Держа топор в руке, Генри занял своё место. Время тянулось мучительно. Дождь заливал глаза. От холода и нервов его трясло, как лист на ветру. Наконец, из-за поворота дороги послышался странный звук. Сравнить его можно было только с тем, как если бы бык наступил на лягушку.

— Заставь дурака богам молиться, — донеслось из противоположных кустов.

Грохот конских копыт и скрип колёс становились ближе, и чем ближе была телега, тем быстрее билось сердце Генри. Когда телега уже поравнялась с засадой, на секунду Генри показалось, что его одновременно стошнит и он упадёт в обморок, но усилием воли взял себя в руки, вскочил и рубанул дерево. Чахлая березка с треском повалилась и перегородила телеге дорогу. Из кустов, с арбалетом наперевес, выскочил Блонди. Генри, держа топор, выпрыгнул на дорогу и заорал нечто нечленораздельное. Все указания он мгновенно забыл, так что замер как вкопанный и продолжал орать.

На телеге сидело двое крепких чернобородых мужиков.

— Батюшки-святы, — охнул один из них.

С тоской Генри подумал, не прекращая свой унылый вопль, что Хрюше надо было бы сказать подавать сигнал только тогда, когда на повозке не будет двух здоровых мужиков, которые без сомнения могут мешок с мукой в кулаке спрятать.

— Бросай поводья, смерд, это конокрадство! — крикнул Блонди, старясь переорать Генри.

Тому стало стыдно, и вопить он наконец-таки перестал.

Мужики переглянулись.

— Вам лошадь нужна?

Блонди кашлянул.

— Ну, вообще-то, нет, это того... ограбление... Отдавайте ценности!

— Ценностей у меня нет никаких, — сказал возничий. — А вот звездюлей у меня сколько угодно, сейчас я тебе взвешу полной мерой, щенок. Я тебя сейчас так отлуплю, всеми богами