— Нет, не ненавидишь. Ты ненавидишь то, как сильно любишь меня, — слезы текут быстрее, и он обхватывает мое лицо ладонями. — Ты правда думаешь, что я могу нанять кого-то, чтобы убить тебя?

Не отвечаю. Не могу. Я никогда не думала, что он причинит мне такую боль, и все же мы здесь.

— Посмотри на меня.

Пытаюсь отвернуться, но он не позволяет.

— Черт возьми, посмотри мне в чертовы глаза, Иден.

Поднимаю взгляд к его напряженным карим глазам, в которых плещется столько эмоций, что у меня перехватывает дыхание.

— Нет, — сглатываю, и мне кажется, будто глотаю стекло. — Я думала, это сделала Маргарет, а ты пошел на это из-за выборов и...

— Черт возьми. Нет. Никогда. Я никогда не позволю никому отнять тебя у меня, — сердце сжимается, когда его губы находят мой подбородок. — Ты хоть представляешь, как сильно я тебя люблю? Насколько ты особенная для меня?

Слезы наворачиваются на глаза по совершенно другой причине.

— Прости меня. Дэмиен...

Его губы накрывают мои, прежде чем успеваю произнести хоть слово. На мгновение я слишком ошеломлена, чтобы пошевелиться.

Каин никогда раньше не целовал меня. Не так.

Хнычу ему в рот, когда наши языки соприкасаются. Он так нежен и ласков со мной, словно я сделана из фарфора.

Рука скользит по моей шее: — Черт. Я так сильно люблю тебя, Иден.

И в этот момент мое сердце снова расцветает, словно роза после долгой холодной зимы.

Пальцы на ногах поджимаются, когда он стонет и углубляет поцелуй. Это запретно, неистово и интенсивно... это все, чем мы являемся.

Все, чем я всегда хотела, чтобы мы были.

Мне хочется ущипнуть себя, чтобы убедиться, что это происходит на самом деле, а не в воображении.

Он двигает бедрами, упираясь в меня эрекцией.

— Тебе понравилось, как он тебя трахал?

Невозможно не заметить убийственную остроту в резких словах или неприкрытую ревность в глазах. Но еще больше беспокоит то, что он знает.

— Как...

Он сжимает в кулак вырез моего платья.

— Ты действительно так наивна? Ни за что на свете он не стал бы держать тебя в своем доме или объявлять своей невестой, не трахнув вначале, — рыча, он тянет за материал, притягивая ближе к своему лицу. — Тебе понравилось?

Говорю правду: — Было больно. Но не так сильно, как от твоего предательства.

Он смеется, но в его смехе нет ни капли юмора: — Хочешь знать, что еще причиняет боль? Провести последние две ночи, беспокоясь о тебе. Гадая, где ты, черт возьми, и вернешься ли ты когда-нибудь ко мне, — голос понижается до шепота. — Размышлять, простишь ли ты меня когда-нибудь.

Тяжесть в груди превращается в трепет, когда он опускается на колени.

— Ты последний человек в мире, которому я хочу причинить боль. Ты ведь знаешь это, правда?

Даже не нужно смотреть на его искреннее выражение лица, чтобы понять, что он действительно в это верит.

Но намерения Каина никогда не были проблемой... все дело в действиях. Как далеко он зайдет, чтобы достичь своих целей. Скольким людям причинит боль в процессе.

Руки скользят вверх по моим бедрам, и он подцепляет пальцем резинку трусиков.

— Позволь мне сделать это лучше.

Задыхаюсь, когда он целует мое тело, и нежное кружево опускается до лодыжек.

— Моя прекрасная, невинная Иден, — он задирает подол платья, обнажая меня. — Как жаль, что твоя маленькая пизда никогда не будет такой же сладкой на вкус, как раньше.

Эти слова жалят, но знаю, что это все из-за гнева, который он питает из-за того, что я занималась сексом с кем-то другим.

Наверное, это делает меня ужасным человеком, потому что в глубине души какая-то часть меня наслаждается, видя его боль.

Не потому, что хочу, чтобы он страдал... а потому, что это означает, что его чувства ко мне настоящие.

Хочу, чтобы он держался за нее так крепко, чтобы она никогда не исчезла.

Хочу, чтобы она преследовала его так же, как преследует меня.

— Ты думала обо мне, когда он трахал тебя?

Киваю.

Думала о том, как сильно его люблю. Как была зла из-за помолвки с Маргарет. Как сильно он ранил...

Вскрикиваю, когда он вводит в меня два пальца.

— Ш-ш-ш, милая, — он вынимает пальцы и засовывает их мне в рот. — Каин позаботится о тебе, — просовывает голову между бедер. — Я вылечу тебя, как и всегда.

Вцепляюсь в его волосы, пока он проводит языком по моей щели.

— Я люблю тебя.

Даже когда должна ненавидеть.

Он как яд, циркулирующий по организму. Чем больше поглощаю, тем хуже становится.

Прижимаюсь к его рту, когда он ускоряет движения.

Каждый щелчок его языка по клитору — удар плетью. Жестокое напоминание о каждой капли удовольствия, которое когда-либо дарил мне...

А также о каждой частичке моего сердца, которую испепелил.

— Я так сильно тебя люблю.

Так сильно, что ненавижу себя за это.

Слезы текут по щекам и падают на грудь как река, у которой нет конца. Свобода от тюрьмы, в которой держит меня, так близка, что чувствую ее вкус, но слишком напугана, чтобы уйти.

Каин — все, что у меня было. Все, что я когда-либо знала.

И невозможно сбежать, когда тебе некуда идти.

Оргазм Иден такой же пылкий и бурный, как и она сама. Грудь наполняется гордостью, когда она кончает со слезами на лице и моим именем на губах, а ее стройное тело дрожит.

Это самое прекрасное видение, которое когда-либо видел.

Жаль, что оно испорчено.

Прикусываю маленький клитор, пока она бьется в конвульсиях.

— Это слишком.

Этого недостаточно. Никогда не будет достаточно.

Хватаю ее запястье, когда она пытается оттолкнуть мою голову, и повторяю действие. У нее нет права голоса.

Я контролирую ее удовольствие и боль.

И, к сожалению, удовольствие будет стоить дорого.

Иден должна заплатить за то, что переспала с врагом. После того как поможет мне удержать его на расстоянии.

Сосу и кусаю мягкую плоть, игнорируя ее хныканье и мольбы остановиться.

Я никогда не остановлюсь. Не тогда, когда речь идет о моей Иден.

Не тогда, когда она нужна мне больше, чем когда-либо.

— Хорошая девочка, — успокаиваю, когда ее тело расслабляется, и уверен, что борьба вымотала ее.

В последний раз целую ее