— Прописалка еще не выросла, — с вызовом ответил я.

Глава 10

Я встал так, чтобы меня не смогли окружить, а за спиной была стена дома. Самое опасное в уличной драке — это не ножи и кастет, а когда ты не видишь, кто на тебя нападает.

Двое лбов все-таки попытались окружить меня, взять хотя бы в «клещи», заходя, одновременно справа и слева, а Толя стоял прямо напротив и самодовольно лыбился. Мою сосредоточенность ублюдок принял за тревогу. Ждал, наверное, что струхну и буду просить пощады.

— Анатолий! — крикнула Варя. — Ты что творишь? Убери своих бандерлогов! Я, вообще-то, следователь прокуратуры, а это…

Но договорить девушка не успела, а я не стал вскрывать ментовские карты и махать корочками, уж очень в тот интересный вечерок хотелось взять правосудие в свои руки, вернее, в кулаки.

Первым напал тот, что был слева. С рябым лицом и наглыми, как у гамадрила, глазками. Второй тоже не заставил себя ждать, парень с пузом и широкой мордой ринулся на меня почти одновременно с гамадрилом. Варя взвизгнула и отскочила в сторону. Это хорошо, теперь мне никто не мешает и не путается под ногами.

Парни против меня крепкие, но не особо умелые. Это сразу стало ясно по их движениям. Боец (а не шпана) двигается совсем по другому.

Они атаковали, а я выбросил вперед дальнобойный джеб левой.

Бац! — кулак угодил прямо в нос первому нападавшему. Даже в темноте я увидел, как тот выпучил глаза от боли и удивления, он никак не ожидал, что я его на таком расстоянии достану.

На самом деле, все дело в технике. Короткоимпульсный тычок левой можно далеко забросить. Но таким ударом свалить наповал не получится, я лишь охладил пыл противника.

Тот закрыл лицо руками и отскочил назад, уйдя в глухую оборону. Пусть отдыхает…

Второй бегемот уже молотил меня сразу с двух рук. Вернее, это он думал, что месит меня кулачищами, как маслобойная машина. Однако я контролировал ситуацию.

Несмотря на легкое опьянение, без труда уходил от неуклюжих ударов, играя корпусом в стойке — уклоны, присед, снова наклон. Почувствовал себя, как на тренировке у Саныча в семьдесят восьмом, только соперник — без перчаток, не вымуштрован и сильно злится, аж рычать начал от досады, что попасть не может. Зато я могу. Тут уж джебом не обойдется.

Шаг, сближение. И хрясь! Залепил ему хук прямо под носорожью челюсть. Клацнув зубами и брызнув кровью из прикушенного языка, громила откинулся на спину, приложился лопатками к земле и застонал.

Но подняться даже не пытался. Не очухался еще. Лишь перекатился на бок и поджал колени к животу, приняв защитную позу эмбриона, мол, лежачего не бьют.

Силен. Я думал, он сразу вырубится, а он скулит еще и бормочет что-то.

Толя стоял и смотрел на избиение своих сотоварищей выпученными зенками, а сам при этом почему-то не нападал. Я держал его краем глаза в поле зрения, но он лишь отступал назад, пряча руку за спиной.

Недобрый знак.

В это время оклемался первый нападающий, тот, что с расквашенным носом. Кровищи, как с резаного порося, причем его приплюснутый после удара нос теперь реально напоминал пятачок свиньи. Сходство с моим любимым животным (обожаю сало) усиливали короткая толстая шея и коренастая фигура.

— Ах ты, сука! — шипел он, отплевываясь от крови. — Убью!

Он наклонился и поднял с земли камень, но распрямиться не успел. Моя нога грозным глянцем ботинка прошлась по его морде, зацепив по касательной многострадальный пятачок.

Голова его дернулась, а ножки подкосились, и туша рухнула в траву. Кажется, отрубился.

Второй противник уже поднялся, но нападать не спешил, он вдруг наехал на главаря:

— Толян! Ты что стоишь⁈ Давай помогай! Вот ты, козлина! Сам же нас натравил, а сам в кусты!

В стане противника разлад, это гуд.

После таких наездов Толя решился — вытащил руку из-за спины, и передо мной сверкнула выкидуха. Не китайская, естественно, а самая настоящая, советско-самоделишная, умельцем на зоне выточенная.

Неписанное правило уличных драк гласит: если у противника нож, то лучше убежать. Это только в кино голыми руками против ножей и пистолетов хорошо управляются. В жизни гораздо все печальнее. Но бежать мне совсем не хотелось, тем более, противник-то уже деморализован, да и как я брошу Варю? У меня ведь еще планы на ее квартиру.

Я не стал ждать, пока враги соберутся с духом, и напал первым. Метнулся мангустом, насколько позволяла мне координация после коньячка, и ударил Толю носком ботинка по его холеной руке с ножом и в дорогих заграничных часах на запястье.

Нож, часы и запонка — все фонтанчиком брызнуло вверх. Его напарник не стал дожидаться развязки и дал деру. Толя, кстати, не дурак, хотел было тоже стрекача задать, но рыхлое тельце не успело даже развернуться, когда мой кулак впечатался ему под дых.

Охая, он присел на корточки, а я подошел и взял его за кустистый, как кривая поросль Казахских степей, бакенбард.

— Ну, рассказывай, росомаха, кто вас послал? — изрядно отросший бак я накрутил на палец, от такого действа Анатолий завыл еще сильнее.

— А-а… Больна-а! Отпусти-и!

— Кто вас послал⁈ — грозно повторил я.

Профессиональная подозрительность и интуиция говорили, что ничего не бывает просто так.

— Андрей! — кинулась урезонивать меня Варя. — Ты чего? Никто их не посылал, это же они сами, дураки, полезли, меня он приревновал.

— Варвара, — стонала жертва, — скажи ему! Пусть отпустит. А?

— Ладно, живи, — я разжал пальцы, подобрал нож, сложил клинок и сунул выкидуху в карман. — Гуляй отсюда… И сбрей эти хвосты на щеках.

Противник встал и попятился.

— Варя! — взвизгнул вдруг он. — Пошли домой!

— Никуда я с тобой не пойду, ты дурак, Анатолий! Думаешь, что творишь? Ты же убить ножом мог!

— Я просто хотел напугать! Пошли, а?..

— Нет, — фыркнула девушка.

— Ладно, — вдруг зло оскалился Анатолий, он продолжал пятиться. — Мы еще с тобой поговорим… И вообще, я расскажу твоему отцу! — прошипел парень.

— Иди уже, — махнула на него Варя, и тот, развернувшись, поплелся прочь, злобно на меня оглядываясь.

А потом, когда отошел на безопасное расстояние, осмелел, обернулся и прокричал:

— Мы еще встретимся с тобой, фраер!