Шрифт:
Закладка:
– Что же они туда добавили? – интересуется мама.
– Не знаю. У него был такой вкус, как будто в нем что-то было.
– Это были не грибы? – настаивает мама.
– Да. В нем что-то было. Они что-то туда добавили.
Это «они» звучит как синоним слова «иллюминаты»[42].
– Что же это было?
Нана Хогг качает головой:
– Что-то такое, чтобы сделать вкус острее.
– А как все прошло вчера вечером, Джордж? – Мне хочется расцеловать Марка за попытку меня спасти. – Я связал Джордж с одним другом, которому нужна была пара умелых рук в сжатые сроки.
– Большое тебе спасибо за рекомендацию, – говорю я. Скорее всего, я не получу это место из-за Лукаса, так что мне не хочется говорить слишком уверенно о работе у Девлина. – Было бы чудесно, если бы они взяли меня на постоянную работу. Но если нет, я просто была рада помочь на поминках.
– Это были поминки? – включается в разговор Джеффри, пронзая вилкой крошечную морковь. – Надеюсь, у тебя был приличествующий случаю мрачный вид.
Он подмигивает мне. Какого…
– Я была в блестящем купальнике и трубила в вувузелу. Я все правильно сделала?
– О, прохладный ветер сарказма! – восклицает Джеффри, на похороны которого я бы пошла с большим удовольствием.
Возвращается Эстер с подливкой. Конечно, она застряла на кухне потому, что считала до пятидесяти, чтобы не запустить соусник кому-нибудь в голову.
– Как все вкусно! – обращаюсь я к сестре, и она с натянутой улыбкой говорит, что в основном стряпал Марк.
– Гм! Маэстро йоркширского пудинга здесь, – встревает Джеффри, и раздается хор комплиментов в его адрес. Я не могу заставить себя присоединиться к ним. На столе около девятнадцати блюд, а Джефф всего лишь консультировал насчет температуры в духовке для одного из них. Но при этом считает, что в равной степени достоин благодарности. Тьфу!
– Как Робин? – спрашивает мама с ноткой неодобрения в голосе.
– Мы расстались, – отвечаю я, отправляя в рот еще один кусок великолепного жаркого.
– О!
Ну, сейчас начнется обсуждение моего незамужнего положения, столь же тактичное, как комментарии по поводу моего увольнения. Но как раз в этот момент Нана Хогг перебивает:
– Пожалуйста, положите мне мяса. Потом я буду мучиться, но мне не хочется вернуться домой голодной.
Эстер с грохотом отталкивает свой стул и объявляет:
– Япринесуещевина.
Когда я убираю со стола после ланча, Эстер вводит Майло в комнату, держа его за плечо. Он дуется, что заметно с расстояния в двадцать шагов.
– Тетушка Джорджина, у Майло что-то для тебя есть. Не так ли, Майло? – говорит Эстер.
– Правда, Майло? – Я наклоняюсь к племяннику.
Сунув палец в рот, он подает мне сложенный лист бумаги, который прятал за спиной. Я разворачиваю его. Это рисунок, на котором изображена женская фигура, состоящая из палочек, в треугольном платье, с копной волос, раскрашенных желтым карандашом. Она стоит на фоне дома с дымом из трубы, а рядом с ней мужская фигура из палочек, в коричневом, в огромной шляпе.
– Это блестяще! Так значит, это я… А это… мой дом?
Майло кивает.
– Минус хищные личинки, – вставляет Джеффри, верный себе.
– А это кто? В шляпе? Мистер Шляпа?
– Это твой муж.
– Но у меня нет мужа.
– Когда ты вырастешь и выйдешь замуж.
Я не могу удержаться от смеха. Все остальные тоже смеются.
– Я очень рада, что ты не считаешь меня взрослой. Думаю, это значит, что я молодо выгляжу.
Наклонившись, я целую Майло и сжимаю его в объятиях.
– Я повешу эту картинку в моей комнате, чтобы она вселяла в меня надежду на будущее.
Майло кивает и плетется обратно к своим Эвокам. Моя мама о чем-то шепчется с Джеффом и Эстер.
Когда я готовлюсь к отбытию, Эстер, подавая мне пальто, кивает в сторону Потайной Комнаты, где нас не услышат. Я окрестила так туалет под лестницей, когда заметила, что им всегда пользуются, чтобы посекретничать. Вероятно, она будет меня прорабатывать на тему «Постарайся не показывать так явно, что так ненавидишь Джеффри». Но я решаю перехитрить сестру и сделать по-своему. А еще нужно заранее предупредить Эстер на случай, если меня все-таки возьмут в «Уикер».
– Не знаю, услышала ли ты за ланчем, что мне предложили работу на полный рабочий день? Вчера вечером, на поминках? Клиент Марка предложил мне должность барменши.
У Этель вытягивается лицо.
– Это хорошо, но будь осторожна, Гог. Помни, что тут идет речь о репутации Марка.
– Поминки прошли хорошо. И еще раз спасибо за вотум доверия! – отвечаю я шутливо.
Однако я обижена и потому поспешно откланиваюсь и ухожу с Мистером Шляпой в руках. Во время поездки домой я вытираю горячие слезы. Права ли сестра, что не верит в меня? Справедливо ли замечание мамы насчет того, что часики мои тикают? И имеет ли все это отношение к тому, что произошло прошлым вечером?
Через пять минут мой телефон пищит. Эстер действительно считает, что со мной проблема, и так считают все остальные.
Работа в пабе. Удачи тебе в этом. НО ТОЛЬКО НЕ ТРАХНИСЬ
ТАМ СЛУЧАЙНО С КЕМ-НИБУДЬ.
Если Эстер хочет дать мне понять, что ее мнение обо мне столь нелестно, то я не обязана уверять ее в обратном.
А что, если это будет мой «Мистер Шляпа»?
Майло нарисовал это после того, как увидел фото Томми Купера[43], так что я бы не стала слишком возбуждаться. х
Мой мобильник снова оживает. На этот раз послание от Робина. Это меня взбодрит. Я замечаю, что во время ланча было четыре пропущенных звонка от него. И чего это он раззвонился? Неужели не понимает, что словами тут не помочь? После того как я подслушала звуки, которые он издает, когда занимается сексом с другой? Может быть, когда зарабатываешь на жизнь, рассказывая истории, то считаешь, что все можно обсудить.
Привет! Игнорируешь меня, да? Я признаю, что в пятницу получилось не слишком хорошо, но давай встретимся как цивилизованные взрослые, чтобы обсудить, как нам быть дальше. У нас с Лу ничего нет, так что можно не обращать внимания на случившееся. У нас с тобой было и хорошее, жаль отшвыривать это из-за оскорбленной гордости и недопонимания. Р.
Не слишком хорошо??! Меня всю трясет при мысли о том, что я позволяла ему дотрагиваться до себя.
Это нечто – выслушивать лекции о цивилизованных взрослых от того, кого последний раз
