– Да, – ответила я небрежно. – Недобросовестное строительство, Я уже поручила заменить плотников. Обычные рабочие моменты, всего-то.

– Обычные? – судья приподнял брови. – Вы могли пострадать.

– Но всё обошлось, – повторила я то же, что говорила Арне. – Досадное происшествие, ничего больше.

– Вам надо быть осторожной, – строго сказал господин Диплок и этим живо напомнил мне сэра Мюфла. – Вы же помните, что ваша матушка погибла там. Упала с моста, когда отправилась собирать фиалки. Что будет, если вы повторите её судьбу?

– Поняла вас, поняла. Буду осторожнее, – сказала я и переменила тему. – Но вряд ли вы собирались поговорить со мной об этом?

– Да, не об этом, – взгляд судьи стал ещё пристальнее. – Я виделся с Эдвардом Дофо, и он сказал, что этот приезжий сэр… сэр Мюфла – ваш опекун.

– Это я сказала ему, – ответила я уклончиво, не желая врать сама и подставлять жениха.

– Речь шла о письме вашего отца, – продолжал судья, – где лорд Сегюр назначает данного рыцаря вашим опекуном.

– Эдварду это известно с моих слов, – сказала я ещё уклончивее.

– Могу я взглянуть на это письмо? – спросил судья напрямик.

Этот вопрос получился пострашнее падения в реку вместе с мостом, но я постаралась не выдать волнения. Отец всегда говорил, что тот, кто невозмутим – тот и побеждает. Надо сохранять невозмутимость хотя бы внешне. И выяснить, с чего это судья заинтересовался богатой бедной сироткой из Сегюра. Ему явно не мешает приезжий опекун. Тогда почему?..

– Почему такой интерес? – спросила я в ответ. – Это Эдвард попросил вас проверить?

Он сразу опустил глаза, и я поняла, что почти угадала.

– Нет, леди, младший Дофо ни при чём, – сказал господин Диплок. – Но такая просьба, действительно, поступила. О вас беспокоятся будущие родственники.

– Значит, это его отец попросил вас? – от моей невозмутимости не осталось и следа, и все папочкины уроки тут же улетели в небо птичками. – По какому праву он вмешивается в мои дела? Он ни слова не сказал, когда на меня напали Рубертуны, а сейчас вдруг такое участие?

– Поспокойнее, леди Маргарет, – а вот судья был – сама невозмутимость, и теперь поднял на меня тяжёлый, испытующий взгляд. – Мне и самому хотелось бы убедиться, что этот рыцарь защищает вас на законных основаниях.

Я позволила себе несколько секунд на раздумье. Судья был тот ещё орешек – если вцепился, ни за что не отпустит. Но у меня был стиль Сегюров.

– Ваша честь, – сказала я мягче и начала обычные манипуляции руками – покрутила локон, сплела и расплела пальцы на уровне груди, – письмо есть, но я не могу вам его показать. Там много личной информации, которую я разглашать не намерена… Да и папа бы меня не одобрил…Надеюсь, вы проявите уважение к тайне переписки? Отец, действительно, поручил сэру Мюфла опекать меня, – тут мне даже не пришлось врать, поэтому вышло очень убедительно, – и добрый сэр любезно согласился пожить в Сегюре до моей свадьбы. После того, как мы с Эдваром поженимся, сэр Мюфла сложит свои обязанности и уедет.

– Значит, свадьба в силе? – уточнил судья.

– Но ведь помолвка не расторгнута, – сказала я почти ласково.

– Собственно, это и нужно было уточнить, – господин Диплок кивнул несколько раз. – Благодарю за разъяснение, леди. Конечно, я верю вам, и вы вправе никому не показывать письмо отца.

Мысленно я выдохнула – всё получилось. После неудачи с сэром Бараном я начала сомневаться в своих способностях. Но там, видимо, всё было слишком твердолобо, поэтому утончённые феевы чары и не подействовали. Хорошо, что судья – человек умный, образованный и благородный. Таких всегда проще очаровать.

– Если все недоразумения выяснены, – я улыбнулась как можно приветливее, – и если вы не хотите перекусить и отдохнуть с дороги, то разрешите мне уделить время домашним делам? Перед вашим приездом я перебирала крупу.

– Да, леди, я уже уезжаю, – судья поднялся из кресла и поклонился мне. – Как похвально, что юная благородная девица занята благоустройством замка. Эдварду повезло с женой.

– Пока ещё с невестой, – не удержалась и напомнила я.

– Верно, пока с невестой, – взгляд судьи затуманился, и я призвала на помощь всё своё обаяние, чтобы изобразить невинную простушку, которая говорит без задних мыслей и намёков.

– Всего доброго, господин Диплок, – почти пропела я. – Храни вас небеса за вашу заботу о сироте. Мой отец там, на небесах, смотрит на вас и…

Трогательную благодарную речь прервал сэр Мюфла, который ввалился в зал лохматый, в домотканой рубашке и… с саблей за плечами.

– А, судья, – сказал он, грубовато. – Доброго дня вам. Леди здесь? А, вижу, – он щурился, зайдя в полутёмный зал со света, и не сразу заметил меня за каминной полкой. – Мне сказали, вы рассчитали плотников?

– Да, – ответила я резко, чтобы показать, кто тут хозяин. Вернее – хозяйка. – Небрежную работу я не приму.

– Поздравляю, – проворчал он. – Вы обидели хороших людей ни за что.

– Почему это? – возмутилась я. – Вы сами видели, в каком состоянии мост…

Но рыцарь уже отвернулся от меня, обратившись к судье:

– Собирался ехать к вам, – сказал Мюфла и снял саблю, бросив её на стол.

Мы с судьёй против воли уставились на это варварское оружие. На ножнах были даже кисточки – из черного и красного шёлка. Кто из наших рыцарей украшал свои мечи кисточками? Да смешно это!

– Но хорошо, что встретил вас здесь, – сэр Мюфла уселся в кресло, в котором только что сидел судья, и хотя рыцарь смотрел теперь на нас снизу вверх, уверенности у него не убавилось. – Эту юную леди, – Мюфла мотнул головой в мою сторону, – чуть не убили сегодня. Мост, по которому она решила прогуляться, был подпилен. Я только что ездил на реку, чтобы точно убедиться.

– Высоты не испугались? – съязвила я, хотя для насмешек не было причины.

Наверное, я хотела показать, что мне совсем не страшно, но по спине всё равно пробежал противный холодок. Кто-то подпилил мост?.. Зачем?..

Ни Мюфла, ни Диплок не обратили на