власть идут рука об руку. Еще Илларион Васильевич заимел собственную мини-армию. В нее вошли несколько закоренелых убийц из числа бывшей ОПГ, а также уволенные по разным причинам из рядов Управления внутренних дел полицейские и накачанные крепкие молодцы. Что касается убийц, которые получили сроки, то, естественно, они вышли гораздо раньше. И помог им в этом, опять же, Илларион Проскурников.

Так, а вот еще один эпизод, касающийся Иллариона Проскурникова. Некий предприниматель по фамилии Воротников, который конкурировал с Проскурниковым за рынки сбыта, был застрелен через пару дней после того, как они «забили стрелку». Причина – никто из них не хотел уступать конкуренту, и в результате они не сошлись в цене. Под подозрение в убийстве Воротникова попал начальник службы безопасности Иллариона Проскурникова, однако улики против него были лишь косвенные. Поэтому он из подозреваемого стал свидетелем. А потом дело окончательно развалили…

Я закончила читать присланный файл. В принципе что-то подобное можно было предположить с самого начала. То есть тогда, когда в разговоре с Ростиславом Пантелеймоновым совладелец «Академии» назвал Иллариона Проскурникова опасным человеком. Да, Ростислав еще сказал, что с Проскурниковым был знаком Константин. Но что их связывало? Пантелеймонов не смог ответить на этот вопрос, а Чернохвостикова уже не спросишь.

Я закрыла файл, а затем электронную почту и завершила работу компьютера. Пора спать. Завтра предстоит тяжелый день, ведь необходимо будет сообщить Владимиру Леонидовичу о гибели сына.

Утром я проснулась раньше, чем обычно. Что-то еще, помимо выполнения предстоящей скорбной миссии, не давало мне покоя. Кажется, это было связано с Ростиславом Пантелеймоновым.

Я посмотрела на часы: по правилам приличия делать звонки было еще рано. Ладно, тогда я сейчас займусь необходимыми утренними процедурами. Сначала я пошла в душ и провела все гигиенические процедуры, включающие в себя контрастный душ и растирание. Ну а теперь можно приступить к приготовлению завтрака. Поскольку продукты у меня имеются – благо, я вчера хорошо закупилась в супермаркете, – то можно приготовить сытный и полезный завтрак.

Я разогрела в микроволновке парочку блинчиков, приготовила омлет с помидорами и ветчиной, нарезала огурцы и помидоры для салата. Завершила завтрак я свежесваренной арабикой.

Я вышла на балкон и закурила. Выкурив сигарету, я вернулась в гостиную и посмотрела на часы: теперь можно делать телефонные звонки и наносить визиты. Ну, визит у меня сегодня будет, и скорбный, – к отцу Константина Чернохвостикова. А вот позвонить я наметила Ростиславу Пантелеймонову, ведь вчера мы с ним так толком и не поговорили. Хотя главную весть – о смерти его приятеля и компаньона – я ему сообщила.

Я набрала приемную «Академии». Трубку, как и вчера, взяла секретарша.

– Изабелла, доброе утро, это Татьяна Александровна, скажите, Ростислав Александрович у себя в кабинете? – спросила я.

– Ой, Ростислав Александрович совсем недавно уехал. То есть сначала он приехал, пошел в свой кабинет, пробыл там совсем немного. А потом сказал, что ему нужно ехать на очень важную встречу. Он был очень подавленным, ну это и понятно, ведь Константина Владимировича больше нет… я не могу себе этого представить…

– Изабелла, а Ростислав Александрович сказал, когда он вернется? Ну, сколько времени займет его встреча? – спросила я.

– Ой, нет, этого он не сказал, – ответила секретарша.

– А с кем он собирается встречаться, сказал? – продолжала я уточнять.

– Нет, и этого тоже не сказал. Подчеркнул только, что эта встреча для него очень важна, – сказала девушка.

– Ладно, до свидания, Изабелла, – попрощалась я и положила трубку.

Ну что же, теперь нужно собираться и ехать к Владимиру Леонидовичу Чернохвостикову. Но сначала необходимо договориться с ним о встрече.

Я набрала телефон отца Константина.

– Владимир Леонидович? – уточнила я, услышав мужской голос.

– Да, это я.

– Это Татьяна Александровна. Владимир Леонидович, нам с вами необходимо встретиться. Вы сейчас у себя в офисе? – спросила я.

– Нет, я дома, Татьяна Александровна, – ответил мужчина.

– Тогда я сейчас приеду к вам, – сказала я.

Владимир Чернохвостиков продиктовал адрес. Я выбрала подходящий для подобного визита строгий темно-синий костюм, уложила волосы и нанесла минимальный макияж.

Вскоре я уже ехала к высотному дому, где проживал Чернохвостиков. Подъездную дверь мне открыли почти сразу же, как только я набрала номер квартиры, видимо, Владимир Леонидович меня уже ждал.

– Проходите, Татьяна Александровна, – сказал Чернохвостиков и проводил меня в просторную и светлую гостиную.

– Владимир Леонидович, к сожалению, у меня для вас плохие новости, – сказала я, сев на кожаный диван.

– Что-то с Костей? – дрогнувшим голосом спросил мужчина.

– Да. Его тело нашли на Кумысной поляне, – кратко сообщила я.

– Ничего не понимаю, ведь он же должен был прилететь с Кубы… – пробормотал Владимир Леонидович.

– Видите ли, ваш сын не покидал пределов Тарасовской области. Так что Константин Владимирович не был на Кубе. В полиции уже заведено уголовное дело в связи с гибелью вашего сына, мне необходимо еще раз задать вам ряд вопросов. Скажите… – начала я, но в этот момент в гостиную вошла женщина. На вид она была значительно моложе Владимира Леонидовича.

– Володя, у нас гости? – спросила женщина.

– Аня, это частный детектив, Татьяна Александровна. Помнишь, я тебе говорил, что нанял детектива, чтобы найти Костю? Так вот… Аня, ты только держись, потому что… – мужчина судорожно вздохнул: – потому что нашего сына больше нет…

– Что ты такое говоришь, Володя…

Супруга Владимира Леонидовича покачнулась и, скорее всего, упала бы, но Чернохвостиков успел ее подхватить.

– Нужно вызвать скорую, у Ани больное сердце, – сказал мужчина.

– Я сейчас вызову, Владимир Леонидович, – сказала я, вынимая из сумки сотовый и набирая номер.

Скорая помощь приехала довольно быстро. Матери Константина сделали успокоительный укол, Владимир Леонидович увел супругу в другую комнату. Вернулся он в гостиную немного шаркающей походкой.

– Так, я вас слушаю, Татьяна Александровна, – каким-то бесцветным голосом, лишенным интонации, проговорил мужчина.

За это непродолжительное время с ним произошли заметные перемены, вызванные полученным известием. Он сразу как-то постарел и осунулся, глаза его потускнели.

– Владимир Леонидович, может быть, вам тоже принять лекарство? – спросила я.

Чернохвостиков отрицательно покачал головой:

– Нет, не нужно. Вы, Татьяна Александровна, спрашивайте то, что хотели узнать.

– Владимир Леонидович, припомните, когда состоялся ваш последний разговор с Константином? – спросила я.

– Это было за пару дней до того, как он должен был улететь на Кубу, – ответил мужчина и добавил: – Но вы сказали, что Костя никуда не улетал…

– Да, как выяснилось, это так. Однако припомните еще вот что: в каком состоянии находился Константин? Был ли он встревожен, подавлен или замкнут? – спросила я.

– Ни то и ни другое. Костя находился скорее в предвкушении чего-то