его замаскировали под бомжа. Ну и что, что мужчина ухоженный, с загаром из солярия и зубы у него все имеются? А то, что смерть наступила от истощения, так для бомжа же это типично, – сказала я, когда мы с Кирьяновым распрощались с Власом Ивановичем и вышли на улицу.

– И все-таки: где находился Константин Чернохвостиков до того, как его отвезли на Кумысную поляну? Ведь где-то же его держали? Но зачем, с какой целью? Зачем морили голодом и замучили в конце концов, не давая ни капли воды? – спрашивала я Кирьянова и саму себя.

– Видимо, у него что-то хотели узнать, – высказал предположение Владимир.

– Ты имеешь в виду какие-то сведения? – уточнила я.

– Может быть, и сведения, а может быть, и… слушай, Тань, мне сейчас в голову пришла одна мысль. А что, если у Чернохвостикова хотели отжать имущество? – предположил Владимир.

– Какое имущество? Часть «Академии», что ли? – я удивленно посмотрела на Кирьянова.

– Возможно, что не только часть бизнеса, но и его личное имущество. Сама же говорила, что у него имеется хорошая недвижимость: квартира, коттедж, машина, счет в банке. Хотя… нет, мысль так себе.

Владимир покачал головой.

– Ну, не нужно сразу ее отбрасывать. Вообще я считаю, что мыслями и идеями разбрасываться не следует. Неизвестно, как дело обернется, – заметила я.

– Однако сейчас следует заняться неотложными делами. Во-первых, сообщить отцу Константина, – напомнил Владимир.

– Володь, сейчас уже поздно. Я не думаю, что такие вещи, как смерть сына, нужно сообщать перед сном, – сказала я.

– Ну, в общем-то я согласен с тобой, Тань, – кивнул Владимир.

– Завтра сообщу, – сказала я.

– Да, и еще разузнай, может быть, Константин все-таки говорил отцу что-то насчет своих проблем. Ну не может быть так, что официально человек объявляет, что едет на отдых в другую страну, а сам даже из родного города никуда не уехал. Я все-таки думаю, что у Константина были какие-то серьезные проблемы. Поэтому он и решил объявить всем, что едет на Кубу, ну, для отвода глаз, а сам планировал где-то спрятаться. Однако не успел, и его схватили. Тогда это объясняет, почему он остался в Тарасове или где-то в области, – сказал Владимир.

– Да, Володь, я так и сделаю, но уже завтра. А вот сейчас я все-таки попытаюсь связаться с Ростиславом Пантелеймоновым, – сказала я и набрала совладельца «Академии».

– Алло, слушаю, – отозвался Ростислав.

– Ростислав Александрович! Ну наконец-то я вас услышала! Это Татьяна Александровна. Никак не могла до вас дозвониться, – сказала я.

– У меня разрядился телефон, а зарядку я забыл, – объяснил Пантелеймонов.

Связь почему-то и сейчас была некачественная: какие-то помехи в виде шороха и треска.

– В общем, Ростислав Александрович, вести у меня самые прискорбные: сегодня нашли тело Константина Александровича, – начала я, но Пантелеймонов перебил меня:

– Что?! Тело Кости?! О господи!

Снова раздался треск, и связь прервалась.

– Что там? – спросил Владимир.

– Не знаю, – пожала я плечами, – только воскликнул: «О господи!» – и нас разъединили. Ладно, я думаю, более подробно ему сообщит Генриетта Вахромеева.

– Ладно, Тань. Ты куда сейчас, домой? – спросил Владимир.

– Да, только сначала заеду в супермаркет. Потом попробую еще раз связаться с Пантелеймоновым. Ну а с отцом Константина – это уже завтра, – сказала я.

– Ладно, Тань, спокойной ночи, – пожелал мне Владимир.

– И тебе, Володь, приятных снов, – не осталась я в долгу.

Я и Кирьянов сели каждый в свою машину.

По пути домой я заехала в супермаркет. Я походила по рядам и набрала целую тележку продуктов, чтобы хватило на все время расследования. У кассы, кстати одной-единственной, как всегда, уже столпилась порядочная очередь.

– Ну откройте же наконец еще одну кассу! – взмолился кто-то из очереди.

– Кассира нет! – огрызнулась девушка.

– Вот всегда у них так, – неодобрительным тоном заметила пожилая женщина впереди меня.

К счастью, очередь вскоре рассосалась, я оплатила свои покупки, погрузила все в пакеты и вышла из супермаркета.

Дома я расфасовала выложенные на стол продукты по полкам холодильника и начала готовить себе ужин. Я решила особо не заморачиваться и растерла творог со сливками, добавив мелко порезанный укроп.

После ужина я приняла вечерний душ и вспомнила, что стажер Аркадий нашел в архиве данные об Илларионе Проскурникове, которые обещал прислать мне на почту. Вот сейчас я и почитаю, что из себя представляет этот инвестор Ростислава Пантелеймонова и, увы, уже покойного Константина Чернохвостикова.

Я открыла почту и увидела присланный Аркадием файл. Посмотрим сейчас, что там. Так, имя Проскурникова в базе, содержащей данные по борьбе с организованной преступностью, появилось ближе к концу лихих девяностых. Как раз тогда Илларион Васильевич и стал главарем одной такой преступной «ячейки». Но быть организатором ОПГ Проскурникову пришлось недолго, ее разгромили, а бандитов – кого перебили, кого посадили далеко и надолго. Тогда Илларион Проскурников решил сменить поле деятельности. Так из бандитов он стал вполне себе добропорядочным предпринимателем, решив занять нишу по реализации офисной техники, включая принтеры, картриджи, ксерокс, ну и, само собой, компьютеры. Но это продолжалось всего несколько лет. Далее Илларион Проскурников вновь сменил специализацию и стал владельцем нескольких кафе-закусочных и одного ресторана.

Кроме «убойного отдела», деятельностью Проскурникова заинтересовалась также Федеральная служба безопасности. По данным этой организации, ресторация и кафе использовались в качестве ширмы для подпольного завода, на котором гнали винно-водочную продукцию. Проскурникова неоднократно пытались изобличить в незаконном бизнесе и привлечь к уголовной ответственности согласно букве закона. Но проводимые обыски ничего не дали, поскольку никаких следов в помещениях, в которых производилась левая водка, обнаружено не было. Скорее всего, у Иллариона Проскурникова имелись свои люди в государственной структуре, которые вовремя предупреждали его о готовящейся облаве, и цеховики сворачивали свою деятельность. К тому же этих «кротов» вычислить тоже не удалось. Кроме того, были подозрения, что Проскурников не гнушается и продажей наркотиков и оружия. Но опять-таки, весомых доказательств этому не было. Так что привлечь предпринимателя никак не представлялось возможным. Более того, Илларион Проскурников был послушным налогоплательщиком. Поэтому даже с этой стороны подступиться к нему было трудно.

По поводу личной жизни Иллариона Васильевича сведения были очень скудные. Отмечалось, что у него имеется взрослый сын, который с семьей еще в начале нулевых переехал в Канаду. Что касается родственников, которые проживают в России, то у Проскурникова есть племянница – дочь умершей младшей сестры.

Так, а вот тут интересно. Эти сведения Аркадий пометил как непроверенные.

Посмотрим.

Итак, по непроверенным данным, Илларион Проскурников имел «крышу» среди чиновничьей братии. Ну в принципе не так уж и неправдоподобно, ведь все знают, что криминал и официальная