Шрифт:
Закладка:
Во время очередной оперной сцены за воротами раздались шум и окрики. Охранник достал оружие и принял стойку под воротами. Макар расслышал голос Прокопия и бросился на выручку.
– Свои! Свои!
Надо было видеть этого боевого старика: раскраснелся, растрепался, вскинулся молодецки – красавчик! Макар провел его в «концертный зал». Надо отдать должное исполнительнице – не сбилась, не бросила начатое. Прокопий вперил в Имельду свои бесстыжие подслеповатые глазищи. Как и она, сложил руки на груди и пошел на нее, словно кролик к удаву. Охранник сгруппировался, Макар забеспокоился, а Прокопий остановился и подхватил арию вторым голосом – мягким, негромким баритоном, еле заметно подрагивающим. Имельда приподняла брови, чуть возвысила голос. Карл закрыл ладонями уши, посмотрел на сестренку и закрыл ее ушки.
Ох уж эта жизнь с оперной певицей!
Но и дед ведь шкатулка неожиданностей!
С этого дня Прокопий всегда находил важный предлог наведаться к соседям в гости. Могло ли это создать какие-то дополнительные неудобства? Нет. Ибо неудобств было предостаточно – одним больше, одним меньше. Доставка еды трижды в день; через день замена санитарной секции (так можно было? что-то Маше с Яном две недели ничего не меняли), свежая одежда и прочие мелочи; охрана, которая глаз не сводила с бокса и подбегала по первому жесту своей госпожи. Какое-то бесконечное движение во дворе и из двора.
Отдельным пунктом стояли посещения супруга Имельды, деда Карла и Эвы. Ритуал осмотра двора и дома, выход сиятельной персоны, приветственная часть, шествие к членам своей семьи: «Мельди, моя блистательная Мельди, Эвита, мед моих глаз, Карлос, сила моего духа…»
Невозможно нереальные сцены в жизни рядового обывателя…
– Может, следует красную ковровую дорожку стелить через двор? – страстно шептал Макар Ларисе.
– Не ерничай. Надо будет – постелют и тебя не спросят.
Как они устали к окончанию карантина «сиятельных», словами не передать.
Дадут ли им передышку?
Лето подходило к концу, а они им еще не насладились.
«Сиятельные» покинули их стремительно. Выпущенные на волю Карл с Эвой накинулись на Лилу с такой жадностью, что она, пожалуй впервые, попыталась спрятаться от людей. Имельда душевно обняла всех, обещала прислать редкую кулинарную книгу… когда-нибудь потом… Супруг же ее вручил Макару визитку своего секретаря: «По всем вопросам…»
– Как думаешь, стоит попробовать попросить узнать про Славу? – в задумчивости спросил Макар у Ларисы, разглядывая расписанный восточным орнаментом кусочек картона.
– Попробовать можешь, но мне Имельда уже обещала. У нее тоже сын пропал. С женой уехал на тихоокеанские острова серфить, детей им оставили… месяц уже никаких вестей. Я ей верю.
Не успели просохнуть дезинфицирующие средства на поверхностях бокса, как привезли следующих постояльцев…
10
Нежная, бледная девочка с младенцем на руках стояла за стеклом и смотрела на них испуганными серыми озерами. Лариса подошла, назвала всех членов семьи, включая собаку. Девочка ответила: «Стефания», – отвернулась и села на койку. Она склонилась над ребенком, перекинула за спину, собранные в хвост каштановые волосы, улыбнулась малышу, заговорила, загукала. Потоптались и разошлись, только Лила бегала вокруг бокса и стучала лапкой по стеклу. Решили, что с новой гостьей контактировать будет Маша – ближе по возрасту, может, и общие темы найдутся. Маша отнесла Стефании покрывало и пару яблок. Та вскинулась от неожиданности, когда приемный отсек пришел в движение, подлетела к окну:
– Что?
– Можно сделать штору из полотна и открываться, когда захочется общения или попросить что-то. Там еще яблоки. Ты хочешь есть?
Девушка покачала головой, уложила ребенка и сразу занялась созданием барьера от любопытных. Вот что с ней делать? Позвонили в службу поддержки, там ответили: ждите, скоро подъедет человек.
Они тут не напрашивались вообще-то!
Маша быстренько собрала Яна и совершенно счастливая убежала на пляж.
Макар потоптался возле жены, обошел сад, полежал в гамаке, выглянул за ворота – ага, стоит какой-то парень в камуфляже с кобурой на поясе. Видимо, город защиту предоставил. Тот еще охранничек – привалился к ограде, травинкой в зубах ковыряется, смотрит видео в телефоне, гогочет. На Макара глянул, отсалютовал: привет, хозяин!
И тебе привет.
Макар поднялся в свой кабинет, покопался в книгах, альбомах, ни на чем не удалось сосредоточиться. Что за мышь бледная у них поселилась, как себя с ней вести, что от них ожидают вот в этом конкретном случае? А главное – опять встает вопрос безопасности.
Лариса гладила и смотрела какой-то свой бесконечный сериал. Лила дрыхла на диване. Макар посмотрел на них, взял бутылочку холодненького пивка, развалился на диване – выходной, как он есть выходной! Крышечку хлопком открыл, из горлышка.... пш-ш-ш-ш… белая плотная пена по стеклу, по пальцам, он ее хлюп-хлюп, а она все равно на пол – шлеп!
А Лариса:
– Я тебя сколько раз просила открывать бутылку на кухне и наливать в стакан?!
Лила со сна подпрыгивает – гав-гав, что за шум, а драки нет? И тут им прямо в дверь гостиной кулачком стучат.
– Сорри! Сорри! Айм Марта!
Хай, Марта! Какими судьбами?
Вот так появилась Марта, она же человек, обещанный службой поддержки. Она была рыжей, как старая начищенная медь, и у корней поднятых волос отсвечивало мшистой зеленью. Парик с памятника сняла старушка… А нет, не старушка, просто худощавая женщина с бледной, тонкой, прозрачной, с голубыми венками кожей.
– Я тетя Стефы. Мы с ней вместе, но меня с карантина отпустили сегодня утром, а она еще поживет у вас. Сказали только, на таких условиях мы можем остаться на острове. Вы не против? Да, мне говорили. Я успела заселиться в общежитие и приготовить еду для Стефы. Можно передать?
– Марта, вы не переживайте, все хорошо. Мы вашей племяннице предложили еду и другую нашу помощь, но она от всего отказывается и не хочет общаться.
– Это на нее похоже. Да, она такая. Так можно я передам еду? Она же ничего не ела еще, а ей малышку кормить.
Проводили Марту к боксу, показали, как работает кювет. Ее банка с супом не проходила в отверстие. Вернулись в дом, отлили порцию в контейнер, остальное обещали хранить в холодильнике и выдать
