Забрать ее — дело государственной важности!

И она наставила на меня палец в толстой перчатке.

— Если вы не подчиняетесь приказам, ликвидатор, вас необходимо заставить!

Она хлопнула в ладоши, и конструкты поперли на нас. Мои железные монстры сделали шаг им навстречу. Я же закрыл Нину плечом и свистнул. Дружок вылетел из ножен и завис над их головами.

Глава 8

— Стойте! — рявкнули сверху усиленным голосом.

Конструкты остановились — еще чуть-чуть, и они бросились бы рвать друг друга на части. Да и нас заодно.

Капитан Салтыков застыл, не сводя с Дружка напряженного взгляда, а тот уже был на грани, чтобы продырявить ему башку. Руки офицера еле заметно сверкали, а за его плечами колыхалось серебристое марево. Его подружка сжимала огромный шест, который секундой раньше выпрыгнул у нее прямо из ладони, а в другой руке чернел маузер.

Ствол смотрел мне в лицо, а спусковой крючок застыл на полпути до критической позиции.

— Салтыков, Бессонова, назад! И конструкты тоже!

Я посмотрел наверх. На мостике на боку дирижабля, опершись о поручни, стоял еще один человек, и он был зверски зол.

— Все на борт! Дайте Скалозубовым вытащить Сферу из этого болота!

Эхо от его голоса затихло, а гости несколько секунд сверлили нас с Ниной взглядами. Наконец, выдохнув, повернулись и уцепились за тросы, которые болтались в воздухе.

Едва они сжали пальцы, как тросы дернулись, и за считанные секунды затащили обоих на борт дирижабля. Конструкты последовали за ними и за один скачок уцепились за поручни на стенках гондолы.

Человек наверху при этом не сдвинулся с места. Дирижабль подлетел немного поближе, и тут я разглядел на его доспехах герб с единорогом и рядом имперского двуглавого орла.

— Евгений Михайлович, вас я тоже жду на борту. У нас есть разговор. Прошу, не обижайте меня отказом. Ничего с вашей Сферой не станется. Слово Годунова.

Ага, и голос я узнал. Похоже, это и впрямь Николай Иоаннович Годунов, наследник Его Величества.

Следом ко мне тоже спустился трос. Несколько секунд я с сомнением вглядывался в лицо наследника престола, а потом обернулся к Нине.

Сквозь стекла шлема ее глаза пылали ужасом. И едва ли из-за того, что со мной может случиться что-то плохое на борту дирижабля.

— Ты же не бросишь меня здесь⁈ — ее голос слегка дрожал.

Я положил руки Нине на плечи, и она вздрогнула.

— Увы, кто-то должен вытащить отсюда Сферу и передать ее в руки Василия. И эта кто-то — ты, Нина.

— Но…

— Никаких «но», — сказал я, отходя на два шага и хватаясь за трос. — Это приказ. Иди той же дорогой и никуда не сворачивай. Василий пойдет тебе навстречу.

Трос мигом натянулся, и меня подхватило в воздух. Рука слегка заскользила, но я покрепче сжал пальцы.

Пока меня тащили наверх, я вытащил мобильный и набрал Зубра.

— Василий, все хорошо. Сфера у нас. Встреть Нину — она уже на полпути к «берегу». Забери артефакт и доставь Амальгаме.

— А вы?.. Почему у вас воет ветер?

— Я… немного задержусь. Отбой, — я отключился.

Нина все больше удалялась, и скоро стала совсем крохотной. К «берегу» уходила наша тропка. Она слегка отличалась по цвету, так что едва ли девушка заблудится.

Еще несколько секунд, и я оказался у края мостика. Николай Иоаннович помог мне взобраться на борт.

Прежде чем скрыться в дирижабле, я обернулся и окинул взглядом окрестности.

Нексоридовая «лужа», оставшаяся от Осколка, оседала все больше, пар рассеивался, и кое-где наружу вылезали груды разбитого бетона, которые еще час назад были зданиями. Наверное, через пару часов нам откроется совсем неприглядная картина — руины полностью обнажатся, когда большая часть жидкости уйдет под землю, где и застынет. Разгребать завалы, а потом доставать нексоирид придется всем миром.

Чую, скоро Фаустово изменится до неузнаваемости, ибо благодаря Осколку благосостояние граждан вырастет в разы. Но сначала предстоит засучить рукава.

Пока я размышлял, одинокая и беззащитная Нина стояла и провожала меня взглядом. За ее спиной столпились четверо конструктов со Сферой. Они ждали ее приказов.

Я махнул ей, и она подняла руку в ответ.

— Пойдемте, Евгений Михайлович, здесь дует, — сказал Годунов мне в спину. — Что предпочитаете коньяк, вино?

— Чай, с вашего позволения, — ухмыльнулся я и закрыл за собой дверь.

* * *

После того, как Болконская слегка… шлепнула Лидию Михайловну, ее силой пришлось оттаскивать от еле живого Николая. К счастью, больше она никого не шлепала, а только выла как раненая волчица.

Когда княгиня взяла себя в руки — если это можно так называть — из ее глаз буквально посыпались искры, а под ногами загорелась земля.

— Кто сделал это с ним⁈ — прорычала она и оглянулась по сторонам.

Варю она, к счастью, своим вниманием обошла. Боярскую, которая заживляла себе здоровенный синяк, тоже.

А вот только-только проснувшийся Осколок Болконская увидела сразу. В следующую секунду она сорвалась с места как ракета. Загремел гром, повсюду засверкали молнии.

Дальше Осколку было очень плохо, потому что за него взялись сразу сто магов-громовержцев, среди которых первую скрипку играла Болконская.

Спустя сотни мощных разрядов, он буквально «слился». Болконской тоже не поздоровилось, и когда ее принесли в лазарет, от нее валил дым.

Пришлось ставить слегка перестаравшуюся старушку на ноги.Тут уж за дело взялась злющая Лидия Михайловна. Ни себя, ни Болконской она не жалела.

— Сука, жжется! Поаккуратней там ты, коновалка! Не простолюдинку штопаешь!

— Ваше здоровье, Александра Федоровна, сейчас в руках этой коновалки! — скрипнула зубами Боярская, колдуя над княгиней.

Чтобы не слышать их ругани, Варя быстро ушла из палатки — благо у нее было и других дел выше крыши. Внука Болконской