Шрифт:
Закладка:
Одну из первых строчек этого списка по праву занимал сержант взвода разведки С. Палочкин.
…Шедшие рядом с ним в одной цепи товарищи вначале не придали значения тому, что он тихонько подозвал к себе оперативника, прикрепленного к подразделению для оказания помощи в ведении поиска:
– Товарищ лейтенант госбезопасности!
– Да! Что там у вас? Нашли что-нибудь?
– Так точно! Кажется, нашел.
– Если кажется, креститься надо! – буркнул в ответ лейтенант, но долг есть долг – нужно проверять любую информацию.
– Смотрите, – Палочкин рукой разгреб верхушку из листьев, покрывающую небольшой бугорок земли.
– Ну и что? Кочка как кочка. Крот, наверное, наружу здесь вылезал.
– Не крот это вовсе. Смотрите, везде земля покрыта плотным слоем листвы, слежалась, а здесь будто кто-то специально её набросал – мягкая, рыхлая. Там, где крот погулять выходит, образуется пушистый бугорок земли, а здесь всё наоборот. Кто-то ее утрамбовал и свежей листвой забросал. Понимаете?
Дальше лейтенанту ничего объяснять не надо было.
– Лопату, быстро!
Ему передали саперную лопатку, но он кивнул Палочкину:
– Копайте!
Снимая слой за слоем земли, сержант быстро очистил квадрат площадью метр на метр. Наконец раздался глухой звук удара лопаты о дерево.
— Есть!
Когда холмик был полностью, срыт, обнажилась деревянная крышка люка, закрывавшая вход, а точнее запасный выход из убежища.
– Ну и нюх у тебя, сержант! – не скрывая радости, проговорил оперативник.– Возвратимся в расположение батальона, доложу о тебе начальству. Буду ходатайствовать о твоем поощрении. Как фамилия?
– Сержант Палочкин! Взвод разведки!
– Молодец!
Старший группы приступил к изучению ляды41. В первую очередь требовалось установить, действующий ли это схрон или нет? Часто, покидая места стоянок, бандеровцы тщательно маскировали свои подземные жилища, оставляя внутри значительные запасы оружия, боеприпасов, продовольствия и т. д.
Рисунок слева: Ляда42.
Фото справа: Оперативные сотрудники НКВД ведут переговоры с оуновцами, блокированными в подземном бункере43
Дальше события разворачивались по отработанному сценарию. Окружив место обнаружения схрона в радиусе нескольких сот метров, мы более внимательно осмотрели вокруг местность. Если нашли вход, то где-то рядом должен быть и выход. Или наоборот, – если мы стоим у выходного лаза, следовательно, надо пройти до входного отверстия.
И второй вопрос, который интересовал лейтенанта: заминирован схрон или нет? Конечно, бывало так, что бандиты уходили в спешном порядке, наскоро побросав на крышку землю и припорошив листвой, а если времени для основательной маскировки не оставалось, то устраивали «сюрпризы» для непрошеных гостей. И тот, кто не знал этого секрета, расплачивался за незнание своей жизнью.
Тщательно изучив крышку, оперативник кивнул головой: всё чисто. Но Палочкин для осторожности привязал к ней веревку и отошел в сторону, затем потянул веревку на себя. Укрывшись за деревьями, бойцы ждали взрыва, но его не последовало.
«Может быть не сработало?» – подумал. Палочкин. Дернул еще раз. Ничего. С третьей попытки крышка открылась, а взрыва так и не произошло.
Осторожность, с какой действовал сержант, вызывала уважение к нему. Было видно, что разведчик дело своё знает хорошо. Выждав несколько секунд, подполз к открытой крышке люка. Едва он приблизился к ней, как в нос ударил тяжелый, смрадный запах немытых человеческих тел, наполовину смешанный с сыростью. Теперь сомнений не было: схрон действующий. Неясно было только одно: находились ли там в тот момент бандиты?
Собрался «малый военный совет».
– Может кидануть туда пару гранат и дело с концом? – предложил командир взвода разведки.
– И что это даст? – вопросом на вопрос ответил оперативник. – Если бандиты там, они могут уйти через запасный выход. Или, в крайнем случае, засесть там надолго. Оружие, боеприпасы у них есть, жратвы, думаю, тоже навалом. Нет, это отпадает. Меня другое волнует, почему они не стреляли, когда мы открыли крышку? Либо они нас ждут внизу, либо…
– Вы хотите сказать, что они не слышали, как мы с ней возились? – договорил за него Страхов.
– Bот именно. А если это так, то фактор внезапности на нашей, стороне и у нас остается один единственный выход – атаковать их. Ну, что скажешь, лейтенант?
– А что говорить? Атаковать так атаковать. Не век же здесь сидеть над ними? Знать бы как схрон устроен. Наших людей жалко, погибнут не за фунт изюма. И сколько там бандитов?
Зарисовки схронов и тайников бандеровцев, сделанные советскими солдатами после их обнаружения. Некоторые их схронов были найдены вместе с бандеровцами44.
Рисунки из Интернета.
– Войны без жертв не бывает.
– Понятно, на то она и война. Хотелось бы только, чтобы их меньше было, чтобы зря не рисковать.
– На войне не бывает борьбы без риска. Понял? И жертв бывает ровно столько, сколько надо! Ладно, сержант, кончай демагогию! Назначай две группы. Одна пойдет первой, вторая будет ее страховать, а в случае чего заменит её и будет действовать дальше.
Страхов понимал, что посылает людей на верную смерть. Первой же очередью могут быть убиты все, кто только заглянет в чрево убежища, не говоря уже о дальнейшем спуске в него. Но право приказывать принадлежало оперативнику, и не подчиниться нельзя было.
Строились убежища добротно и основательно. Как правило, они имели несколько помещений: классы для занятий, спальные помещений, кухню, столовую, склады с оружием, боеприпасами, продовольственные и иные подсобные помещения. Многие соединялись между собой ходами – коридорами.
Взрыв от брошенной вниз гранаты мог и не причинить большого вреда бандитам, так как сложная система коридоров значительно ослабила бы силу ударной волы. А об осколках и говорить не приходилось.
Но, с другой стороны, взрыв, произведенный в замкнутом пространстве, мог привести к резкому повышению внутреннего давления, проще говоря, сила его увеличилась бы в несколько раз.
– Добровольцы есть? – Страхов окинул, взглядом своих подчиненных. Вперед вышло несколько человек.
– Отлично. Давайте определимся. Группа захвата – Палочкин, Прилуцкий, Скалков. А вы… – он указал на Ромкова, Агибалова и Холодкова, – будете в готовности… Одним словом, будете находиться в резерве. Мало ли что…
– Есть!
– Не удастся взять штурмом с первого раза, будем пытаться второй, третий раз. До тех пор, пока не одолеем… Ну, все, приготовились! Пошли!
Один за другим спустились и исчезли в черном проеме разведчики. Все ребята опытные, не первый раз шли навстречу смерти, и все-таки к этому привыкнуть невозможно. И каждый раз, посылая людей на смерть, командир чувствовал угрызения совести, хотя он поступал в полном соответствии с требованиями уставов.
Первая группа благополучно спустилась вниз, прошла один поворот. Никого. Второй. Никого. Темнота стояла, хоть глаз выколи, но огнем пользоваться нельзя. Шли наощупь. Пальцы натыкались на холодные земляные стены, торчащие из них коренья, камни. Под ногти то и дело попадали занозы, причиняя внезапную боль.
Вдруг руки упёрлись в деревянную дверь. Осторожно приоткрыли её. За ней оказался какой-то класс, обставленный столами и стульями, сделанными из неструганных досок. На видном месте горела лампа из снарядной гильзы, поэтому мало-мальски удалось рассмотреть убранство зала. Пошли дальше.
В следующем помещении бойцы увидели ящики, мешки, корзины, набитые снедью.
– Склад с провизией что ли? – шепотом произнес один из разведчиков.
– Видимо так.
Открыв дверь, бойцы взяли оружие наизготовку, ожидая шквал огня. Но здесь никого не было. Оставленные на столах тарелки с остатками пищи говорили о том, что здесь совсем недавно трапезничали – о назначении данного помещения догадаться было несложно.
– Хорошо, устроились, гады! Только где они?
– Тихо! – резко оборвал Палочкин и прислушался. Он осторожно, по-кошачьи подошел к двери и прислонил к ней ухо.
– Здесь они. Тс-сс! – приложил он палец к губам. Из-за деревянной перегородки раздавался… храп.
