– Земли Черноруких! Там – стойбище мамки Грары, там – мамки Хыйры, мамки Рурухи…

Максим лишь кивал кисло, слушая это перечисление. Народа в племени Черноруких было куда больше, чем он предполагал. В конце концов перебил:

– И к какой мамке мы пойдем?

Конг оскалился в улыбке.

– Не пойдем. Пришли!

Наклонился над валуном, возле которого они стояли, поднатужился, начал сдвигать его. Казалось, камень намертво врос в промерзшую землю, но стоило отодвинуть и обнаружился проход в туннель, уводящий в глубь холма. Максим открыл рот, чтобы спросить… да так с открытым ртом и остался. Нутро туннеля не было непроглядно-черным, оно светилось неровным, таким знакомым лазоревым светом.

Не дожидаясь, пока валун отодвинут окончательно, Максим спрыгнул в тоннель. Поворот, второй, и вот она – спираль! Юноша поспешно выхватил карту, развернул, принялся листать. К сожалению, эта дверь не вела ни в один из миров, нарисованных Инженером. Но хоть куда-то она вела!

Максим бросился обратно, закричал радостно:

– Конг, спасибо! Ты настоящий друг! Ты нашел эту дверь, да?

Гвых оскалился, довольный, что угодил приятелю.

– Крутячка, да! Мамка Рыха сказала: мой взрослый! Велела показать Мааксу крутячку. Мамка Рыха думать: Маакс снимал шкуру с заботника, убегал из своего мира. Сегодня Большой Круг, заботники прилетать, много! Умных из головы забирать, маленьких глупых детей забирать, делать умными. Заботникам не надо видеть Маакса. Маакс уходить в другой мир.

Максим кивал, соглашаясь с выводами матроны, хоть в главном та ошиблась. Когда Конг замолчал, произнес:

– Да, я уйду сегодня же. Жалко, Зира не выздоровела полностью. Ты поможешь принести ее сюда?

Гвых закивал:

– Мой помогать, мой приносить! Женщина Зира не будет больной, Маакс сделает новую. И женщину Гницу сделает новую. Маакс умеет! Мамка Рыха забирать умные из головы маленьких женщин, не отдавать заботникам, отдавать Мааксу. Мой приносить, скоро! Маакс ждать тут, под камнем. Заботники не увидеть Маакса.

Максим вытаращился на него, потеряв дар речи. Смысл услышанного был прозрачен и одновременно ускользал, не желал укладываться в сознании.

– Ты… они… их…

Кажется, пониматель перевел лучше, чем язык произнес. Во всяком случае, Конг все понял, подтвердил:

– Большой Круг! Приходить мамка Грара, мамка Хыйра, мамка Руруха – все мамки племени Черноруких. Мамка Рыха кормить их вкусной едой. Мясо маленьких голокожих женщин нежное как у детей…

Гвых еще что-то рассказывал, но Максим не слушал. Нужно действовать немедленно, пока не поздно! Он выпрыгнул из тоннеля, помчал назад к стойбищу во весь дух.

Конг догнал его у подножья холма, попытался урезонить:

– Маакс не ходить в стойбище. Заботник прилетать, увидеть! Мой приносить умных из головы. Мой хороший, не обманывать!

Максим бежал молча. Пытаться объяснить дуралею, что Огницу не оживить, что у нее нет понимателя, что и Зиру вернуть неизвестно когда получится, значило сбиваться с ритма. Да и толку? Малолетний здоровила ничего не решал в общине, если и объяснять, то старшей мамке. Поздно! Юноша тешил себя надеждой, что Огница успеет воспользоваться станнером, поймет, какая опасность ей грозит и от кого… слабая надежда. Человеку трудно поверить, что его кормят, лечат, о нем заботятся с единственной целью: зажарить и вкусно поесть.

Выносливости хватило, чтобы пробежать две трети пути. Затем пришлось перейти на спортивный шаг. Конг не отставал, но и вперед не убегал, хотя вполне мог опередить и предупредить мамок о возвращении нежелательного свидетеля. Или попросту схватить и не пускать, – скафандр защищал своего владельца, но вряд ли добавлял силы. Ни первое, ни второе Конг не сделал. Лишь скулил время от времени:

– Маакс не ходить. Мамки мясо разделывать, Маакс не любит смотреть.

Обратная дорога заняла чуть больше часа. Ноги подкашивались, в ушах стучала кровь, в глазах темнело, – от бега на пределе сил и от страха опоздать, увидеть запекающиеся на камнях-очагах куски тел, красный от крови снег вокруг… Но нет, очаг мамки только-только начали выкладывать на дне лощины, и детвора еще не заняла места для нового представления, играла в снежки и салочки. Однако радоваться пока рано: если в стойбище спокойно, значит, Огница не воспользовалась станнером. Не обращая внимания на заметивших его мамок, Максим поднялся по тропинке, ввалился в пещеру. Там тоже было тихо, как всегда по утрам. Детская половина пуста, младенцы спят в ожидании кормления, мамка Рыха и две ее помощницы возятся в своем углу рядом со спящими, как и младенцы, девушками. Спящими?! У Максима волосы на голове зашевелились от догадки. Зира и Огница лежали рядом ничком, вытянув руки вдоль тела, повернув головы друг к другу, словно обсуждали что-то перед тем, как заснуть. Нет, их так положили!

– Что с ними сделала? – просипел юноша, не оборачиваясь к вошедшему следом Конгу.

– Мамки зельем поили. Маленькие женщины крепко спят. Не просыпаться, когда мамка Рыха умных из голов вынимать. Не больно!

Не больно?! Максим разглядел, чем занимаются мамки. Они разували девушек, попросту срезали лапти и мокасины с их ног. Он бросился к подругам, не особо раздумывая, что будет делать. Главное, добраться до лежащего рядом с сумкой Огницы станнеру, а потом… Ничего сделать ему не позволили. Максим не видел, когда мамки, городившие очаг, поднялись в пещеру, но теперь они были здесь. Две ухватили юношу под руки, намертво зафиксировали. Он брыкнулся, попробовал освободиться. С равным успехом можно вырываться из лап матерых медведиц.

– Не трогайте их! – заорал он тогда.

Мамка Рыха посмотрела на него, встала, подошла.

– Маленький голокожий незаботник пусть уходит в свой мир. Мы отдадим тебе умных из голов твоих женщин. Ты не должен сердиться…

– У Огницы нет понимателя! Ты ее сейчас убьешь, насовсем!

Матрона склонила голову набок, недоверчиво разглядывая юношу. Возразила:

– Только у младенцев нет умного в голове. Твоя женщина – младенец? Так не бывает. Я проверю, – И вынула из-под юбки тесак. Тот самый, каким отрезала головы драчунов.

– Не-е-т! – взмолился Максим. – Не надо! Пожалуйста!

На Конга внимания не обращали. Меж тем он, никем не замечаемый, подошел и стал за спинами мамок, раздевающих девушек. Поднял с пола станнер, повертел в руках. Мамка, орудовавшая над Огницей, справилась с обувью и теперь распарывала платье на спине княжны. Второй пришлось труднее – штаны Зиры одеждой были незнакомой и непонятной для гвыхов. Она обернулась, намереваясь посоветоваться с начальницей, и увидела Конга. Открыла рот, готовая рыкнуть возмущенно, но Максим ее