Спать Максиму позволили в мамковой пещере. С одной стороны, это было хорошо – девушки всегда под присмотром. С другой… Когда мамки загнали детвору для спания, пещера сразу перестала казаться просторной. Справедливо рассудив, что гвыхята, особенно те, кто помельче, будут тесниться вокруг колонн-обогревателей, юноша выбрал себе лежбище ближе к выходу, у каменной кладки. В общем-то он угадал: никто в бок не толкал, не хрюкал и не пукал под ухом, свежий воздух опять же. Но разбудили его тоже первым.

– А ну выходи, кто не трус!

Басовитый рык выдернул из сна. Несколько секунд Максим таращился по сторонам, силясь понять, где оказался и что происходит. С первым справился, но второе никак не складывалось. Пониматель сообщал, что проспал он немногим более трех часов. Что за подъем в неурочное время?

– Подставляйте рыла, ща начистим, грязееды чернорукие! – продолжали орать снаружи.

Разбуженные гвыхята начали поднимать головы, вылезать из-под одеял. Самые проворные побежали к каменной стенке, отгораживающей пещеру от внешнего мира, – да-да, к той самой, под которой устроил себе спание юноша! – проворно покарабкались на нее. Какая-то особенно наглая гвыхинька-подросток воспользовалась бедром Максима как ступенькой. Сообразив, что детишки-переростки и затоптать могут, он поспешно поднялся на ноги. Стена оказалась высоковата и для его роста. Карабкаться наверх подобно детворе? Несолидно.

Мамки тоже проснулись, но выяснять в чем сыр-бор не спешили, ждали старшую матрону. Та зевнула во всю пасть, почесалась, встала, неторопливо завязала на бедрах юбку, набросила на плечи плащ, двинулась к выходу, возглавив процессию. Детвора ждала терпеливо, но стоило мамкам покинуть пещеру, вся толпа рванула наружу. Подростки, забравшиеся на стенку, сигали прямо оттуда, не утруждая себя спуском. Максим едва успевал уворачиваться, чтобы стадо малолетних гвыхов в добрую сотню голов не сбило с ног и не затоптало. Минута – и пещера опустила. Остались одни младенцы, Огница с Зирой, крепко спящие в дальнем углу, да две дежурные мамки. Еще Конг сидит возле ближней к Максиму колонны, явно намеренный снова завалиться спать.

– Что случилось? – спросил его юноша.

– Мужчины из чужого племени пришли. Женщин хотят. Драться хотят. Не люблю.

Все стало на свои места. Максим покосился на выход. Тоже лечь спать? Шуметь наверняка будут, не дадут заснуть. К тому же отоспаться он успеет, – неизвестно, сколько лечение продлится. А драка волосатых гигантов стенка на стенку может оказаться зрелищем впечатляющим, где еще такое увидишь.

– Я тоже драться не люблю, – сообщил он. – Но посмотреть интересно. Никогда не видел, как народ Двона дерется. Пошли!

Конг вздохнул удрученно, но подчинился.

Представление начиналось, и зрители заняли места. В «вип-ложе» – на каменном выступе как раз под стенкой большой пещеры – восседали мамки. Молодые женщины выглядывали из своих пещерок либо сидели рядом с ними. Детвора облепила лестницы, тропки и прочие удобные места на склоне лощины, куда сумела добраться. Конг искать свободное место не стал, подзатыльниками согнал троицу подростков со ступенек перед входом в пещеру. Максим злорадно отметил, что среди них была и малолетняя девица, наступившая на него.

Внизу стояли две ватаги самцов. Пришлых оказалось раза в два больше, и настроены они были решительно, – по всему видно: в любой миг готовы в драку кинуться. Местные холостяки пока что зевали, почесывались, переступали с ноги на ногу, корчили рожи и невнятно огрызались на ругань и подначки. Кажется, злило их не столько присутствие чужаков, сколько прерванный сон.

– Красноглазые пришли, – шепнул Конг Максиму. – Они злые и сильные. Победят.

– Если заранее известно, что победят, то в чем смысл драки?

– Охота! – гвых опять продемонстрировал жест с пальцем возле горла.

Потребовать объяснений юноша не успел.

– Эй, плохосделанные! – рявкнула мамка Рыха. – Если уйдете мирно, дам три женщины! Хорошие, молодые. Только первого ребенка кормят!

– Чем меньше детей, тем меньше ценность, – тут же пояснил Конг. – Не скоро мамками станут.

Красноглазые это тоже прекрасно понимали. Возмущенный рык прокатился над ватагой. Самый здоровенный, не иначе вожак, ударил себя в грудь:

– Твои сыны слабаки! Мой всех женщин забирать, всех уводить! На всех лежать!

– На своей мамке лежать будешь! – презрительно ответила Рыха. Вскинула вверх правую руку с растопыренными пальцами. – Бейтесь так! Кто устоит, возьмет две жены какие захочет.

– Три! – вожак продолжал торговаться.

– Тебе – три, если устоишь, – согласилась матрона.

Красноглазые вновь рыкнули хором, теперь одобрительно. Максим уверен был, что сейчас начнется месилово всех со всеми. Но он ошибся – народ Двона был цивилизованным и дисциплинированным, несмотря на то, что жил в каменном веке. Пять растопыренных пальцев старшей мамки означали, что драка будет один на один, по пять пар одновременно. У пришлых все было договорено заранее, и бойцы мигом выступили вперед. Вожака среди них не оказалось, как ни странно. Зато холостяки Черноруких не спешили геройствовать, загалдели, подталкивая друг друга. Не удивительно, что вытолкнули пятерых самых слабых. Противники определились, сбросили плащи, и драка началась.

Это были не бокс, не борьба, тем более не карате. Гладиаторские бои без правил. Противника разрешалось бить руками, ногами, головой, кусать и рвать когтями, бросать с размаху на камни и пинать упавших. Единственное ограничение, замеченное Максимом: тех, кто уползал с арены, не пытаясь подняться даже на четвереньки, не добивали. Перевес явно был на стороне пришельцев. Уже через две минуты первый холостяк пополз прочь. Красноглазые встретили победу дружным хором. Видимо, их боец чувствовал себя достаточно сильным для следующего поединка, «ротацию» они не делали. Гвыхи казались все на одно лицо, хоть Чернорукие, хоть Красноглазые, поэтому Максим не мог с уверенностью сказать, кто с кем дерется. Чья победа, определял по тому, в какую сторону уползал побежденный. Счет стал 2:0, 3:0, 4:0. Наконец, Чернорукие размочили. А потом очередной поверженный боец не уполз, остался лежать неподвижно, и считать победы пришлось исключительно по тональности воплей зрителей. Ор в лощине стоял неописуемый. Молодые женщины, дети рвали глотки, стремясь подбодрить своих и морально подавить пришлых: «Бей, бей! Врежь как следует! Начисти рожу недоделанному!» Только мамки сидели молча, внимательно следя за происходящим.

Полчаса спустя в резерве Черноруких осталось два бойца, а у Красноглазых желающих продолжать драку хватало. Они скакали от нетерпения, орали, били себя в грудь. Казалось, еще немного, и