Он стал ритмично подпрыгивать на пружинистых ногах. Что это? Местный бокс?

— Погнали! — крикнул низкорослый квадратный Лысик и ринулся в бой.

— Ну погнали, — усмехнулся, напитывая покров ещё большим объёмом энергии, чтобы не уступать Лысому.

В общем, кружили мы друг напротив друга минуты две. Лысый наносил стремительные удары, делал финты…

Я отвечал ему тем же.

Он пыжился, ускорялся, тратил много энергии.

Я был спокоен.

В один момент он опустил правую руку, которую держал возле челюсти, ниже чем следует — видимо, подустал от собственного же темпа.

В общем, в следующий миг, я врезал ему ногой с разворота в челюсть.

Один точный удар — одна победа.

Оказавшись на траве, Лысый захрипел и затряс головой.

— Нормально так… — пробурчал он, встав на четвереньки. — Звенит.

— Добавить? — услужливо спросил я.

— Да не, спасибо. Без чаевых обойдёмся, — он ещё раз мотнул головой и вскочил на ноги.

Его повело, мужик чуть не упал…

Но расставив ноги и руки в стороны, удержался.

— Млять… как на пароме, — проговорил он, покачиваясь.

А затем усмехнулся и расплылся в довольной улыбке.

— Давно я так не получал. Да и Мебельщиков достойных давно не появлялось, — он посмотрел на меня счастливыми глазами.

Настолько искренним был этот Лысый, что я решил чуть приоткрыться ему завесу тайны:

— Я не мебельщик. Мне для другого дела.

— Да? А для какого? — оживился он, но поймав мой скептический взгляд, тут же отступил назад и поднял обе руки: — Всё-всё! Молчу-молчу. Нем как могила, можешь быть уверен. Если бы я был из балаболов, не смог бы усидеть на всех своих стульях. Короче, парень, за неудобства я заплачу, машинку вашу вытащить из кювета поможем — признаю поражение. Идёт?

Он деловито протянул мне ковшеобразную ладонь.

— Идёт, но заплатить придётся не только Солиджону, но и мне за уроки рукопашного боя, — хмыкнув ответил я и крепко пожал его ладонь.

Он с важным видом кивнул, а затем вернулся к своему пиджаку и достал из внутреннего кармана визитку.

— Вот, держи. Раз не мебельщик, значит мебель нормальная тебе понадобится. Мебель достойная царевичей. Правда-правда, заказывают у меня фракции на подарки своим главам. Пиши-звони, для тебя всегда найдём местечко вне очереди.

Приняв визитку, я подумал о том, что становлюсь на удивление хорошим хозяйственником. Ну а что? У меня уже есть свой автомеханик, своя бригада строителей, теперь вот — свой мебельщик появился. Кто ещё нужен для полного комплекта? Дополнительные отряды охраны для моих объектов?

Минут через тридцать, после того как я простился с Лысым, я оказался в глухом лесу. Солиджон, довольный сегодняшним заработком и мамой поклявшийся, что никому обо мне не расскажет, высадил меня на просёлочной дороге возле густого хвойника.

Когда я убедился, что за мной никто не наблюдает, закинул шкуру в пространственный карман, «растворился в мире» и призвал Фаю.

Верхом на невидимой драконихе я полетел обратно в Москву.

В штаб-квартиру ЧВК «Клинок Скорби» — пора бы как раз решить вопрос с охраной земель графа Белозерова. А то у меня только имение надёжно защищено.

* * *

Пару часов спустя. Кабинет главы ОКЖ.

— Что вы сказали, Максим Константинович? — изумлённо проорал в громадную тяжёлую трубку персонального средства связи княжич Волконский.

— Право слово, Пётр Тимофеевич, вы меня и так прекрасно слышали, — услышал он в ответ надменный голос Белозерова. — До городу Парижу я доберусь своим ходом. Там и созвонимся. Au revoir, général[1]!

Граф Белозеров сбросил вызов. Разъярённый глава ОКЖ попытался ему перезвонить, но отчего-то, самый надёжный аппарат связи не работал.

— Немедленно подайте мне информацию о местоположении Белозерова! — прокричал он в микрофон селектора. — Что-нибудь прояснилось?!!

Через минуту он услышал виноватый голос своего помощника:

— Какая-то чертовщина, Ваше Сиятельство. По аппарату связи мы смогли засечь его местоположение лишь в момент звонка вам. Он был рядом с Павелецким вокзалом. Сейчас местоположение аппарата связи снова неизвестно.

Княжич раздражённо уставился на громадную тяжёлую трубку, которую до сих пор держал в руках. Помимо того, что через неё он может быть на связи с Белозёровым в любое время, через ту трубку, которую передал Белозерову капитан Холецкий, в любое же время можно отследить и местоположение Белозерова.

В теории.

Но почему-то это не работает! Белозеров блокирует сигнал трубки, а сделать это невозможно! Разве что в аномалию её закинуть.

Или же с помощью какого-то артефакта Пространства и Времени?

— Стоп, — удивлённо произнёс себе под нос княжич. — Павелецкий вокзал? Этот мальчишка до Парижа на поезде ехать собрался, что ли⁈ А как же конспирация⁈

[1] До свиданья, генерал.

Глава 9

Я летел на небольшом самолёте и смотрел в иллюминатор, а два спутниковых телефона, настроенные на двух Волконских, мирно поколись в моём пространственном кармане.

Оттуда они не передают сигнал о моём местоположении.

Ух, как же сейчас бесится княжич-генерал, не понимая, что вообще происходит. Белозеров в аномалии? Или у Белозерова завёлся мощный артефакт Пространства и Времени?

Я усмехнулся, представив рожу главы ОКЖ.

Так-то с его братом-Министром я ещё вчера проверил, возможность «спрятать» кирпичеподобную трубку в подпространстве — мы предполагали, что при случае глава ОКЖ может тоже передать мне такой аппарат.

Вид в иллюминаторе завораживал. Подумать только, сейчас мы летим на скорости, совсем немного не дотягивающей до скорости звука, а картинка кажется статичной. Все те же облака где-то внизу, всё та же синева.

И совсем не трясёт!

— Ваше Сиятельство, ваш кофе, — красивая стюардесса, мило улыбаясь, поставила передо мной на столик чашку с ароматным напитком.

— Благодарю, — кивнул я и сделал первый глоток.

Прекрасно!

Выпив кофе и откинувшись на спинку кресла, я включил вибромассаж. Расплывшись в довольной улыбке, я упорхнул в своих мыслях на несколько часов назад, вспоминая свой поход в штаб-квартиру ЧВК «Клинок Скорби». «Пункт приёма посетителей» у ЧВК располагался в одной из башен в квартале небоскрёбов — наёмники для этих целей приобрели себе целый этаж. Пробраться к ним в гости незамеченным чрезвычайно сложно…

Но не для меня, разумеется. Я просто «Растворился в мире» и дошёл до свободного туалета. Внутри камер не было, там я и материализовался.

Возникнут вопросы?

Честно говоря, уже плевать. К тому же, наёмники, которые дорожат своей репутацией