На пару дней, не больше, как считал он тогда. Но прошло уже четырнадцать месяцев, а он и не думал уезжать.

Точнее как раз думал, да не получалось. Он пробовал!

Физически его за ноги никто не держал, конечно. И герцог не раз возвращался в столицу, но… Но уже через несколько дней принимался маяться, а через месяц – максимальный срок, который он вытерпел – его начинало ломать.

Нет-нет, никакой любви и тому подобных глупостей! Просто его сила почувствовала созвучную магию и стремилась к ней, чтобы подпитаться и обновиться.

Такой лакомый кусок – неинициированная темная! Можно сказать, деликатес, который далеко не каждому колдуну встречается в жизни.

Тогда, на площади Андерсвилля, он, Ренард, сначала почувствовал необъяснимое волнение, и сразу за этим магия пришла в волнение. Герцогу пришлось приложить усилие, чтобы взять её под контроль. А затем он разглядел среди толпы празднующих леди Юлику, и понял, отчего его дар взбунтовался.

Надо же – ведьмочка!

Молоденькая, неинициированная, только-только входящая в силу.

Девушка, что-то весело щебеча, шла вместе с матерью и маленьким братом. И он, герцог крон Девиер, как заворожённый, отправился следом, попутно пытаясь выяснить, кто они такие.

Вестник от Хранителя Императорской библиотеки прилетел спустя полчаса после отправки запроса. И принёс хорошие новости – не только имя и статус девушки, но и состав её семьи. Оказалось, что единственному мужчине семьи рон Джентиле только четыре года, и он не сможет помешать.

Ренард пробежал глазами послание и, довольно ухмыльнувшись, развеял его. А после просто догнал графиню и сам ей представился, ошеломив почтенную женщину и смутив её юную дочь.

Впрочем, надо отдать должное леди Синтии – она держалась более чем достойно! Как и леди Юлика.

Девушка вслед за матерью коротко поприветствовала герцога и сразу же потупила глаза, не вмешиваясь в беседу.

Даже маленький граф вёл себя тихо и неназойливо.

Сразу чувствуется порода!

От осознания, какой важный лорд стоит перед ними, графиня не упала в обморок, не начала лебезить и жеманничать. Словно каждый день привыкла встречать на прогулке самых могущественных магов империи и запросто беседовать не только с кузеном его величества, но и с самим императором.

Это и восхищало, и огорчало – добиться девушки будет непросто. Ну не жениться же на ней ради одной ночи! Да, единственной встречи будет более чем достаточно, ведь ему нужна её невинность, не более.

И за это он готов заплатить хорошую цену – деньгами или услугами. Смотря в чём будет нуждаться графиня.

Другой вопрос, что после этого выйти замуж за ровню леди не сможет. Да и за неровню тоже: вряд ли какой-нибудь вир пожелает взять в жёны уже не девственницу.

Но его, Ренарда, такие мелочи не должны волновать – со своей стороны он честно выполнит условия сделки.

И он рассыпался в комплиментах городку, провинции, самой графине, стараясь при этом не так явственно показывать свой интерес.

В конце концов, леди Синтии ничего не оставалось, как пригласить его светлость в Лайлак Буш.

И после ужина, когда девушка поднялась к себе, её мать ошеломила герцога своей проницательностью.

- Я правильно понимаю – вы положили глаз на мою дочь?

И он на мгновение замешкался, не зная, как отвечать. Лгать не хотелось, а правда… Правда могла сильно ранить.

Леди Синтия ему нравилась – не как женщина, хотя она была красива, а как человек и мать. И ему не хотелось разрушать тщательно им созданный образ порядочного и честного человека.

- Я угадала, - продолжила графиня. – Ваша светлость, молю вас, не губите Юну! Вы можете получить любую, самую красивую и искусную женщину, зачем вам неопытная девочка?

- Она тёмная, - произнёс он. – И скоро не сможет удержать силу. Нужна инициация.

- В следующие Осенины Юна выйдет замуж, она помолвлена с Микелем вир Граци.

- Вир? – нахмурился Ренард. – То есть, бездарь! Почему он? Я вообще не слышал этого имени.

- Юна любит Микеля, - смутилась графиня. – Это местный род, не слишком известный даже в нашей провинции. Они скромные люди, и…

- Вы понимаете, что такой брак не спасёт вашу дочь от катастрофы? - фыркнул Ренард. – Инициировать ведьму должен тёмный маг, а этот Микель даже крупицы светлого дара не имеет. Я не уверен, что в этом случае инициация вообще состоится, и тогда ваша дочь рискует потерять свою силу.

- Перед обрядом я собиралась просить поддержки у священника, – ответила графиня. – С его помощью Великий нас не оставит! Я готова на всё, лишь бы моя девочка была счастлива! Милорд, прошу, оставьте её в покое, не губите!

И ему пришлось отступить. Временно, чтобы не спугнуть её сиятельство.

Он давно бы решил эту задачу и думать забыл и о графине, и о её дочери, если бы юная ведьмочка происходила из простой семьи!

К сожалению, леди Юлика принадлежала к высокому, древнему роду магически одарённых аристократов – рон Джентиле. Впрочем, такой чистый дар и не мог проявиться у простолюдинки, даже если бы в её родословной наследил какой-нибудь «рон» или даже «крон».

Конечно, ему, кузену его величества и сильнейшему магу Империи, многое прощалось и многое позволялось. И с обесчещенной провинциалочкой император его непременно прикрыл бы.

Но всё равно слишком нарываться не стоило.

Поэтому он терпеливо ждал совершеннолетия девушки и параллельно подготавливал почву. Тут-то ему в голову и пришла идея с амулетами – одним махом они решали сразу две проблемы: скрывали от других магов дар леди Юлики и разоряли её матушку.

Ренард подослал к ней торговца редкими амулетами, и графиня, предсказуемо, заглотила наживку.

Но тут в дверь купальни постучали, и герцогу пришлось снова вернуться в реальность.

- Ваша светлость, только что прибыл нотариус его императорского величества, - доложил камердинер.

- А остальные? – уточнил милорд.

- Казначей и дворецкий ждут ваших распоряжений.

- Проводите нотариуса в кабинет, я подойду через десять минут. Казначей мне понадобится, когда уедет нотариус. А дворецкому сообщи, что я приказал подготовить хозяйские покои, мужскую половину. Всё должно быть безупречно, особенно спальня!

С этими словами Ренард в последний раз окунулся в воду с головой и встал, позволяя магии смыть с себя пену.

«Сегодня ночью! - напомнил он себе. – И пусть девочка даже не мечтает покинуть мою постель раньше рассвета! Мало ли, что она там хочет, я