женщина в строгом серо-голубом костюме с юбкой по колено и белой блузкой с высоким кружевным воротником. Лет ей, наверное, было где-то под шестьдесят, но она была такой худой – «поджарой», пришло на ум Косте, – что коже просто не на чем было растянуться, формируя глубокие морщины, из-за чего она выглядела почти старухой. Чёрные крашеные волосы были острижены коротким бобом, а выглядывающие из-под них мочки ушей оттягивали массивные золотые серьги с крупными рубинами. Острые скулы, нарисованные карандашом нахмуренные брови, тонкие красные губы и прищуренные тёмно-серые грозовые глаза завершали образ строгой учительницы, безжалостной к ленивым и невнимательным ученикам.

Тамара Леонидовна не сразу отреагировала на вопиющую ложь. Её взгляд заметался между всеми в классе, на секунду дольше задержавшись на Косте, пока не остановился на парте, по которой в запале хлопнула Жанна.

– Жанна, – тихим, будто звенящим льдинками голосом произнесла учительница.

Костя покосился в ту сторону и невольно округлил глаза: на светлой поверхности столешницы виднелся отчётливый отпечаток чёрной ладони. Он глянул на Жанну. Та, скрестив на груди руки, смотрела в окно.

– Я передам Артуру Тамерлановичу, – вздохнув, уже спокойнее сказала Тамара Леонидовна. И чуть повысила голос: – Все по местам, урок начался.

Поймав взгляд Никиты, который кивком пригласил его сесть рядом с ним позади Кати и Жанны, Костя нырнул между третьей и четвёртой партами второго ряда. Краем глаза он заметил, что мальчик в красной толстовке успел снять капюшон, явив бритую почти под ноль смуглую голову с широкими скулами и крупным подбородком, и маленьким розовым шрамом, пересекающим правую бровь. Он сел к кудрявому за первую парту, тогда как светловолосый лидер этой четвёрки не спеша направился к крайнему стулу за второй, по соседству с веснушчатым мальчиком.

На секунду их глаза встретились, и Костя невольно притормозил. Воспользовавшись тем, что Тамара Леонидовна шла к учительскому столу и не смотрела в их сторону, блондин слегка наклонился через третью парту и очень тихо, чтобы только Костя услышал, сказал:

– Только попробуй что-нибудь у меня стырить.

Свои слова он сопроводил красноречивым жестом: провёл большим пальцем вдоль шеи.

Костя торопливо отвёл взгляд. Сев за парту, он принялся доставать из рюкзака письменные принадлежности, старательно игнорируя любопытный взгляд соседа. Костю и самого разрывало от вопросов после этого короткого словесного столкновения с новыми одноклассниками, едва не перешедшего в рукопашную, но Тамара Леонидовна явно была из той породы учителей, которые не терпели посторонних разговоров на уроке. А перспектива в первый же день произвести дурное впечатление на строгого завуча Костю совершенно не прельщала.

Пришлось сосредоточиться на уроке. К облегчению Кости, тема была ему знакома – они только начали проходить её в старой школе. Тамара Леонидовна рассказывала понятно, хотя и суховато, особенно на фоне непринуждённой и увлекательной манеры объяснений АлексСаныча. И даже когда Костю вслед за кудрявым Тимуром вызвали к доске и он, разволновавшись, растерялся и замер с мелом в руке, учительница, не повышая голоса, подсказала следующее действие с дробью, а после, отпустив на место, благожелательно кивнула.

К сожалению, Косте пришлось запастись немалым терпением. Вторым уроком тоже шла математика, и на перемене было не до расспросов, тем более что Никита, как оказалось, с этой наукой совершенно не дружил, и все десять минут судорожно листал учебник и тетрадь, повторяя предыдущую тему перед обещанной проверочной. Жанна сидела, насупившись и не горя желанием с кем-то разговаривать, а Катю Костя ещё слишком плохо знал, чтобы отвести в сторонку и задать не дававшие ему покоя вопросы. А отвести бы пришлось, потому что четверо ребят во главе с белобрысым мальчиком, чьих имён Костя, не считая одного, пока так и не узнал, на перемене никуда не ушли. Повернувшись друг к другу, они о чём-то шептались, периодически поглядывая в сторону соседей и ехидно улыбаясь. Косте хотелось сползти под парту, чтобы его не было видно, но он держался, отсчитывая минуты до звонка.

После математики им пришлось бежать в другой конец третьего этажа на урок русского языка. Учительницу звали Алина Николаевна, это была молодая брюнетка с удивительной красоты медными глазами с золотыми блёстками. Высокая и стройная, с очень живым лицом и бурной жестикуляцией, которая распространялась даже на ноги: увлекаясь, учительница начинала легонько постукивать каблучком чёрных туфель в такт своим словам.

Наконец наступила большая получасовая перемена. Едва дождавшись, когда Алина Николаевна выйдет из класса, белобрысый мальчик кивнул своим друзьям, и они куда-то убежали. Катя с Жанной тоже поднялись и, тихо переговариваясь, вышли из класса.

Костя повернулся к Никите, уронившему на парту голову.

– Кто этот белобрысый?

– Игорь Голицын, – не поднимая головы, ответил тот. – Илья-муромец. А остальные – базисные богатыри. Гена, Арсен и Тимур. – Он невесело хмыкнул: – Новые Трус, Балбес и Бывалый. Гена – это который рядом с Игорем сидит, веснушчатый. Подлиза и подхалим. Больше всех на свете боится Жанну, чуть она в его сторону глянет, так он за спины своих дружков прячется. И не скажешь, что богатырь, если бы не сдавал нормативы на уровне старшеклассников, хотя даже не самый крупный физически. Бегает он, конечно, будь здоров.

Никита приподнял голову и, повернувшись туловищем к Косте, подпёр её рукой.

– Арсен – это бритый в красной толстовке. Дуб дубом – это про него. Учителя пытаются его тормошить, чтобы он хоть что-нибудь делал, но всё как об стенку горох. Но он рукастый, Артур Тамерланович и Вадим Евгеньевич с ним занимаются, учат столярному делу и резке по дереву. У него, говорят, вся комната в вырезанных им фигурках, правда классных. А Тимур…

Никита отвёл глаза и неуютно заёрзал.

– Тимур… Вроде как и в их компании, но в то же время сам по себе. Никто не знает, что у него в голове творится. Он мало говорит, просто смотрит на всех исподлобья и сопит. Но учится хорошо, поэтому учителя его не трогают. Если бы не Игорь, думаю, он был бы у них главный. А может, вообще бы ни с кем не общался. Гену он не выносит, терпит, опять-таки, только из-за Игоря. Вот с Арсеном дружит, они соседи по комнате, хотя я не очень представляю, что у них может быть общего, кроме того, что они оба богатыри.

В этот момент в класс вернулись Катя с Жанной, неся в руках по тарелке со злаковыми батончиками, яблочными и морковными ломтиками и по две кружки. Никита торопливо отодвинул свои учебные принадлежности на край стола, и Костя, немного замешкавшись, последовал его примеру.

– Прости, из головы вылетело спросить, что