губами мою ладонь. – Не предавай.

– Я не пр-р-редаю. Я хочу, чтобы у тебя была жизнь. Неужели ты этого не понимаешь? – она отрицательно покрутила головой. – Поставь себя на мое место. Что бы ты сделала на моем месте, Миа?

– Жила бы каждую минуту как последнюю.

– И не пыталась сохранить жизнь своей паре?..

Волчица замолчала. Сморгнула слезинки и повела плечом.

– Я хочу встать, – произнесла она безжизненным голосом, от которого внутри меня разлился холод. Голос волчицы не был таким пустым даже при нашей первой встрече.

– Куда ты?

– Туда, – она направилась к деревьям.

Неужели она не понимала, о чем просила?! Собственными руками подписать ей смертный приговор. Лишить возможности жить.

– Миа! – рыкнул я зло.

Волчица не обернулась.

В груди болезненно тянуло. И в этом было виноваты не проклятье и не шрамы, оставленные им – я сам. Я же обещал Мии и себе один день без страха и сомнений.

– Чер-р-рт. Миа!

Волчица шла к алтарю Богини.

Я держался чуть в стороне. Просто не знал, как подступиться к собственной паре.

Она встала напротив каменного лика. Красивая. Уверен, молилась. Интересно, о чем же просила?

Спустя несколько минут повернула на меня голову.

В ее взгляде смешалось многое: боль, обида, разочарование…

– Миа, – позвал я, не представляя, что еще сказать.

– Таир…

Да и слова не помогут. Мии не нужны обещания, она уже была на грани гибели и не готова откладывать жизнь на потом. Я ведь сдамся, не выдержу ее тоску и разочарование.

– Дай немного времени, – попросил я.

– Нет, – ответила она твердо. – У нас нет лишнего времени. Ни у кого него нет. Как ты не поймешь! – говорила не громко, но эмоционально. – Время, оно… утекает, как песок сквозь пальцы… – протянула ко мне раскрытые ладони. – Я буду жалеть, что все время ждала чего-то. И ты пожалеешь…

– Месяц, дай мне месяц.

– Ни дня, Таир.

– Ты жутко упряма, – хмыкнул я, осознавая, что уже сдался.

– А ты…

– А я знаю, что Богиня слышит нас. Она слышит самые отчаянные и искренние молитвы своих детей, – Миа шла ко мне. – Младшая ведьма, что помогала тебе с печатями, ее истинный – оборотень. И их путь к счастью был неимоверно сложным. Оборотень жил сорок лет во лжи, думая, что уже встретил свою судьбу. Верил в обман, пока Селена не столкнула его с ведьмой. Богиня не бросит и нас, Таир, – волчица стояла в шаге от меня. – Поверь мне.

Глава 13. Миа

Я не врала Таиру, когда говорила, что с нетерпением ждала встречи с ним. Со своим истинным. И действительно завидовала Адаму. Смотрела на его счастье со стороны и хотела себе такое же. Простое немудреное счастье оборотня. Семью. А еще я не хотела тратить время на обиды. Да на все, что не делает меня счастливой.

Разговор с Таиром закончился тем, что каждый из нас остался при своем. Мой волк не уступал, но и я не сдавалась.

– Я бы хотел участвовать в поисках, – сказал он.

– И я, – я поддержала идею.

– Нет, – Таир усмехнулся, – ты точно останешься в стае.

– Серьезно? – спросила я с недовольством в голосе.

– Не обсуждается.

– Таир…

– Нет, – он покачал головой. – Ты еще слишком слаба, ты нужна ведьмам, и ты уже можешь носить наше потомство, – добавил он тихо. – Мне нужно было быть терпеливее и осторожнее. Я виноват.

– А еще я упрямая?.. – ответила я. – Я понимаю, почему Адам так ведет себя с Лерой, она человек, но ведь я…

– А ты моя волчица. И я несу за тебя ответственность. Перед собой и стаей. И ты не будешь участвовать в поисках. Даже не надейся, Миа. Твой Альфа поддерживает мою позицию. Если тебе станет легче, то я скажу, что ни одна волчица не участвовала и не будет участвовать в поисках.

– Мне от этого не легче.

Таир не разозлился в ответ на мои слова. Мягко улыбнулся, подошел и обнял.

– Мне от этого легче, – сказал он, окутывая своим теплом, вытесняя им негодование и злость. – Вы, волчицы, можете стать объектом охоты. Поэтому к поискам подключены только мужчины. Это же разумно и логично, согласись?

Я упрямо молчала, прижимаясь к горячему телу. Прав. Прав во всем. Я не желаю никому из волчиц того, что пережила я. Мне повезло, а остальным девочкам нет…

***

Таир уходил на поиски ночью и возвращался утром. На мои вопросы отвечал обтекаемо, никогда не раскрывая местность, где был.

– Почему ты не в постели? – спросил он, в очередной раз застав меня в гостиной.

– Оказалось, что я привыкла спать рядом с тобой, – ответила я, поднимаясь на ноги, подбегая к волку и тут же попадая в объятия. – Как все продвигается? – спросила.

– Ничего нового. Мы осматриваем места силы. Но ни у одного не нашли ничего, указывающего, что поблизости где-то есть ведьмы. Идем отдыхать. Я валюсь с ног.

– Нет, – я покачала головой. – Я знаю о встрече глав кланов. Я видела, как Адам беседовал с Марией. И они это делали таясь.

– Но ты все равно заметила, – я почувствовала, как грудная клетка волка заходила ходуном.

– Не смейся надо мной, – фыркнула я. – Никто бы не стал собирать совет кланов просто так. Значит, у вас есть информация. Так ведь? – спросила я с надеждой.

Скоро мои страхи останутся далеко в прошлом – и мы сможем жить не оглядываясь.

– Я не буду это с тобой обсуждать, – сказал оборотень и, опережая возмущения, подхватил меня под попу, перекинул через плечо. – Нельзя.

– Ну хотя бы намекни, – я старалась извернуться, чтобы видеть лицо Таира.

– Мне запретили, – он нес меня к лестнице.

– Предлагаешь идти к Адаму и из него вытрясать душу?

– Зато теперь я точно знаю, почему он называет тебя занозой.

– Эй! – возмутилась я, ущипнув Таира за бок. А потом еще и еще раз.

– Ладно, – он аккуратно уложил меня на кровать, – если все будет так, как спланировали Альфы, через неделю сюда прибудет моя стая – и мы обменяемся метками.

– Правда? – переспросила я.

– Если, Миа!

– Я поняла, – я смотрела на возвышающегося надо мной оборотня. Уставший, немного растрепанный, в пыльной одежде.

– Но больше ты не спрашиваешь меня ни о чем, – сказал он строго.

– Клянусь! – я подняла правую руку.

Мне и не нужно было спрашивать. Настроение в стае изменилось, это заметила не только я, но и Лера.

– Адам молчит?

Подруга взглянула на меня многозначительно.

– Смеешься? – хмыкнула она. – Он никогда не говорит о проблемах клана со мной. А сейчас тем более. Знает же,