Шрифт:
Закладка:
— Ах, Ваше Высочество… — вздохнул Лорен, отвернувшись от неё, чтобы привести свои чувства в порядок.
— Ты плохо выглядишь, Лорен, — тихо и серьёзно проговорила она, подойдя к нему.
— Ваше Высочество… — Лорен сделал вид, что пропустил слова её мимо ушей, и напустил на себя холод и безразличие. — Зачем вы здесь?
Секундное молчание. Замешательство.
— Я хочу поддержать тебя в твоём горе.
— Нет, не во внутреннем дворике, — он обернулся и обратил к ней своё безразличное лицо. — Почему вы в этой гостинице, в Мернхольде, на западе Архея, когда должны быть на юго-востоке в королевском дворце?
— Это что, шутка такая? — тихо обронила она, присев рядом с ним, не отводя от него глаз.
Лорен вздохнул и тихо сказал:
— Ваше Высочество, я не остановлюсь не перед чем, чтобы довести до конца то, что мы начали вместе. Я не смею вести за собой тех, кто не должен быть в этом походе. Я потерял сестру. Принц может потерять кузину. А Элай возлюбленную…
Плио слушала его очень внимательно и ни разу не позволила себе перебить нескончаемый поток его увещеваний. И когда Лорен все же закончил, она подняла на него топазы своих глаз и тихо, вкрадчиво, необыкновенно решительно, с оттенком непривычной строгости произнесла:
— Неужто думаешь ты, что я испугаюсь этих опасностей? И твоих глупостей? Ты можешь отвергнуть привязанность мою и надежду на взаимность, но домой я вернусь только тогда, когда довезу тебя до Карнеоласа и оставлю тебя под защитой дяди и своих кузенов. Куда пойдёшь ты, я тенью пойду за тобою. Гаральд говорил нам о том, что у всех нас есть долг перед нашими близкими и перед самими собой, и все мы согласились с ним. И у меня есть долг перед теми, кого я люблю, — защищать их, хранить покой их. Акме была твоим хранителем…
— Где она теперь?… — горько заметил Лорен.
— Я не знаю. Но отныне с тобой рядом буду я.
— Плио, очнись! — выдохнул целитель. — Сила Акме не спасла её. Что же есть у тебя?
— Меня оберегать не нужно… Я позабочусь о себе сама…
Решившись, Лорен похолодел, поднялся, очень тихо и сухо произнёс:
— Хватит. Я не желаю ни твоей любви, ни преданности, ни привязанности. Я не смогу ответить тебе взаимностью. Ты не нужна мне ни здесь, ни в Кунабуле, ни в любом другом месте Архея. Я устал от твоего упрямства и взбалмошности. И я не желаю видеть тебя с нами больше. Вернись в Нодрим, займи место рядом с троном отца и брата.
Плио побледнела и несколько долгих мгновений глядела на него широкого распахнутыми глазами. После она очень медленно встала, сделала несколько шагов в сторону лестницы, обернулась и пробормотала пугающе глухо:
— Это было доходчиво. Но зачем ты подарил мне подарок?
— Какой подарок? — осведомился Лорен, силясь выдавить из себя насмешку, но получалось не очень. Он не смотрел на неё.
— Этот…
Лорен не хотел смотреть на то, что она протянула ему, чтобы не выдать себя. Он обернулся. В руках она держала цепочку с золотым крестом, инкрустированным сапфирами. Лорен и подумать не мог, что его доставят так быстро.
— Чудесный крест… Он был не подписан, но я знаю, что это твой подарок. А вернуться я не могу. Я опозорила отца своего и брата. Они просто не примут меня обратно. А ты пожалеешь о сказанных тобой словах.
Плио раскрыла ладонь Лорена, вложила ему в руку цепочку с крестом и больше не оборачиваясь, прямо держа спину, все еще сжимая в дрожащих руках цепочку, скрылась за дверью.
На несколько секунд душу его сжал страшный холод сомнений. Он отвергал, и жёстко отвергал девушку, которая была готова отдать за него жизнь в любую минуту, которая втянута была в это из любви к нему; он отвергал девушку, о которой думал чаще, чем следует, которую мечтал сделать своей, несмотря на то, что она была дочерью короля, а он — сыном едва известного барона в совершенно другом государстве. Он знал, что очень пожалеет о своих словах.
Но, вспомнив окровавленную подвеску сестры, вспомнив сон, который отныне никогда не оставит память его, Лорен остановил себя и не пошёл за ней. Он собирался мучить себя и её, лгать, лишь бы она добралась до Нодрима и прожила долгую жизнь в своей усадьбе с мужем, детьми и их детьми. И собирался просить помощи у Авдия Верреса. Он бы один пошёл в Кунабулу, сбежал под покровом ночи, словно вор, если бы это помогло сломить её упрямство и вернуть домой невредимой.
Разговор с Авдием был долгим и напряжённым. Лорен говорил, что участие принцессы Плио в этом деле абсурдно, что её необходимо вернуть вместе с Элаем и что он шагу не ступит, пока они оставались с ними.
— Хорошо бы и принца Арнила отправить вместе с ними, но я требую невозможного, — проговорил Лорен.
— На обратном пути её высочество подвергается не меньшим опасностям, целитель, — спокойно отвечал Авдий, вычищая шкуру своего коня.
— Но мы отправим её домой не в одиночестве! С ней будет Элай! Быть может, торговый караван! Мы наймём для неё кого-нибудь!
— Торговый караван?! — воскликнул королевский соглядатай. — Да в своём ли вы уме?! Это невозможно! Принцесса не может вернуться, она покинула родные края, никому не сообщив о своём намерении, не спросив дозволения у короля. Без победы ей вернуться не представляется возможным. Надо было прогнать её ещё тогда, ночью, но мы побоялись оставлять её в ночи. Теперь же, пройдя половину пути, мы не можем отправить её с Элаем в Нодрим — это не менее опасно.
— Она же может погибнуть!
— Это её выбор, целитель, — последовал ответ. — Это был выбор Акме, ибо она не осталась в Кибельмиде, а поехала за тобой. Это наш выбор. Ты полагаешь, что мы выбираем бездумно, ты ошибаешься. Мы продумываем каждый шаг и постоянно думаем о том, что можем потерпеть поражение, но мы не останавливаемся. Значит, мы хотим идти. И мы идём. А поплатимся ли мы за наш выбор жизнью, — это наше дело.
Помолчав с минуту, Авдий добавил, внимательно глядя на Лорена:
— Её Высочество мы здесь не оставим. Путь до дома слишком долог, доверять венценосную особу наёмникам или каравану, — безумие. Ещё не оправившийся после столь тяжёлых ран Элай в одиночку не сможет защитить её. Вместе начали этот путь, вместе и закончим.
— Это ваше последнее решение, Авдий? — грозно вопросил целитель.
— Последнее.
Лорен навис над
