отца моего к твоему отцу в моём присутствии, — Плио отошла от кузена, негодующе сложив руки на груди. — И ты не прав! Король Нодрима высоко ценит короля Карнеоласа и глубоко чтит его.

— Ты путаешь отца своего и брата.

— Арнил, пожалуйста, — вдруг тихо, но резко провозгласил Гаральд, и Лорен, как и Плио, впервые услышали, чтобы герцогский сын не по титулу обратился к сыну короля, да еще и в подобном тоне. — Не время, не место, бессмысленно. Если кто-то из вас попытается испортить обстановку внутри отряда, то я добьюсь вашего возвращения в Карнеолас и в Нодрим. Отсюда это будет сделать удобнее всего. Я не посмотрю на ваши титулы, ибо последнее слово за Авдием. И как только я доложу, что вы своими спорами мешаете успеху дела, он не станет вас задерживать.

— Катись к дьяволу, Гаральд! — рыкнул Арнил.

— Гаральд, ты не посмеешь! — воскликнула Плио.

— Посмеет-посмеет, — заметил Лорен, обернувшись, потемнев лицом. — Я лично засвидетельствую почтение своё господину Верресу и ходатайствовать буду на стороне господина Гаральда Алистера.

— Гад! — швырнула Плио в кузена.

— Видали?! — изумлённо воскликнул Арнил, обратившись к Лорену и Гаральду и разведя руками.

— Молча — значительно лучше, — одобрил целитель.

Гаральд кинул на него мрачный взгляд, но промолчал.

Едва ли не весь город был застроен множеством рынков, постоялых дворов, таверн, кабаков, пабов, церквей; но здесь было всего несколько школ, один университет, который славился на весь Архей, одна городская библиотека и всего пара приличных театров. Большинство жилых кварталов заняли окраины.

— Любопытно, какими словами будет проклинать нас Авдий, когда узнает, что мы ушли в город без него? — задумчиво проговорил Арнил.

— Не вас, — меня он будет проклинать, — мягко заметил Гаральд Алистер, невозмутимо, прямо, словно струна, шагая впереди, водя по сторонам остекленевшим взглядом; и серебристые пряди его вперемешку с темно-каштановыми беспокоил ветер, и лучи Шамаша высвечивали потухший изумруд глаз.

— Тебе бы отоспаться как следует, Гаральд, — сказал Лорен сухо и деловито. — Плохо выглядишь.

— Выспаться успею, — заметил Гаральд. — А город нам не попадётся до самой Кунабулы. Да и на месте Авдия я бы засуетился. Представьте, что союзные войска перегнали нас и устроили заварушку перед нашим носом. Тогда неизвестно, сможем ли мы обойти битву.

— Побыстрее бы это закончилось! — с глубоким вздохом воскликнул Арнил. — Исполнить долг свой и забиться в угол в своём поместье, зажить спокойно, засесть за написание каких-нибудь мемуаров, тихо напиваться в свое удовольствие и принимать близких друзей, а в Нелей носа не совать более…

— До чего уныло, Ваше Высочество, — заметил Лорен.

— Каковы же твои планы, целитель? — поинтересовался принц. — Веселее моих?

— Веселее едва ли. Я уеду в Брок. Буду работать в местной больнице. Но со временем хотелось бы мне снискать помощи со стороны сильных мира сего и разогнать оставшихся дикарей Коцита и Кура. Хочу поставить церковь в память о всех там погибших.

— Цель благая, — согласно кивнул принц, глубоко задумавшись. — Замолвлю, пожалуй, словечко за неё своему отцу, а лучше брату… Брат послушает меня, а отец брата.

— А ты, Гаральд, вернёшься на службу к государю Трену? — спросила Плио. — И однажды станешь герцогом Атийским?

— Для того, чтобы стать герцогом Атийским, я должен вернуться на службу к государю и своему отцу, но этого не будет, — ответил Гаральд, изумив всех. — Нет смысла больше. Я уеду подальше и заживу своим домом. О котором знает лишь Арнил.

— Не рано ли рубить с плеча?.. — осведомился Лорен, удивлённый, что сын герцога говорил об этом так открыто. — Время лечит, а победа ускорит заживление старых ран.

Гаральд мрачно улыбнулся, а в глазах его сверкнула безжизненная тьма.

Ближе к центру путники увидели полнхольдских солдат в тёмно-зелёных колетах, с короткими чёрными плащами, чёрными ремнями, чёрными ботфортами, белоснежными воротниками и маленьким гербом, приколотым к груди с правой стороны. Вооружение составляли лишь кинжалы и длинные мечи с изогнутым клинком.

— До чего странно, — мрачно усмехнулся Арнил. — Хвалёная полнхольдская армия и вооружена столь худо.

— Эти солдаты лишь патрулируют улицы, — объяснил Гаральд. — Городских солдат не хватает, армия одолжила городу своих. Меры предосторожности усиливаются.

— Да, с моим отцом в этом месте нам встречаться не следует, — вздохнул Арнил, поджав губы. — Да и нет времени у нас ждать его пребывания. Хотелось бы мне успеть покончить с Кунабулой ещё до того, как начнут гибнуть воины.

— Здесь неподалёку аптекарская лавка, — сообщил Гаральд. — Я отведу вас.

Аптекарская лавка находилась внутри жилого двухэтажного здания с пестрыми цветами на окнах и флагом Полнхольда у входной двери.

— Лавка не акидийская, уже хорошо, — вставил Арнил.

— Я соглашусь с тобой, принц, но лишь наполовину, — шепнул Лорен. — Акидицы — лучшие целители.

— Как и отравители, — заметил Гаральд.

Внутри было темно из-за занавешенных окон. В редких лучах, прорвавшихся сквозь узорчатую ткань занавесей, плавно, словно снежинки в безветрии, танцевали янтарные пылинки. Напротив входа расположился небольшой широкий прилавок, с аккуратно сложенной стопкой листков в углу и двумя чернильными баночками. За прилавком на стене висели кусты сушеных трав, а в соседней комнате виднелись невысокие стеллажи с всевозможными склянками разных размеров, мешочками и диковинными приспособлениями. В том числе, и пилы для ампутаций, винтовые «кляпы», пугающего вида ножницы и прочие ужасы.

— Подобным промышляют полнхольдские целители? — завидев инструменты и побледнев, проговорил Арнил.

— Подобным промышляют целители отовсюду, — последовал ответ появившегося из-за стеллажей старого аптекаря самой сварливой наружности и далеко не гостеприимного выражения сморщенного лица. — Чем могу служить? — неприветливо, отрывисто и хрипло произнес аптекарь, кинув на посетителей до крайности тяжелый, недоверчивый взгляд водянистых глаз.

С минутку оглядевшись, Лорен подошёл к одному из стеллажей и, указав на одну из закупоренных склянок с прозрачным содержимым, попросил аптекаря рассказать о нем. Поначалу аптекарь не был словоохотлив. Решив, что его потревожили бездельники, он отвечал неохотно и нелюбезно, но когда Лорен начал отвечать на свои же вопросы, опережая аптекаря, и возражать ему по тому или иному предмету, старик разговорился. Обсуждая полезные свойства того или иного снадобья, старый аптекарь и молодой целитель то соглашались друг с другом, то спорили до хрипоты. Аптекарь был поражен знаниями выпускника Орнской академии, поначалу обрадован, но после некоторое превосходство в образовании мальчишки начали раздражать старика. Особенно раздражало старика утверждение, что медицина Полнхольда изрядно отстает от медицины Орнской, хранящей куда более древние и полезные секреты и открывающей секреты будущего.

Вопросы посетителя более не были ему в радость. И даже денег, которые целитель все вытаскивал и вытаскивал из своего кошелька, приобретая все новые растворы или порошки, предварительно внимательно рассмотрев их, понюхав или даже распробовав, аптекарь