Геркуланума; в 1748 году при первом осмотре были обнаружены некоторые из удивительных сооружений Помпеи, также погребенной извержением Везувия в 79 году н. э.; а в 1752 году из джунглей темных веков были извлечены величественные храмы, построенные греческими колонистами в Паэстуме. Мастер-гравер Пиранези описал раскопанные храмы, дворцы и статуи Помпеи в гравюрах, отпечатки которых охотно покупали во всех уголках Европы. Результатом этих открытий стало горячее возрождение интереса к античному искусству, мощный толчок к развитию неоклассического движения, возглавляемого Винкельманом, и огромное пополнение современных знаний о древних путях.

Мы должны сделать паузу, чтобы признать долг учености перед монахами, которые использовали свои библиотеки и коллекции рукописей для проведения исследований и составления записей, чрезвычайно полезных для современного ума. Бенедиктинцы из Сен-Мора продолжили свою старую преданность историческим исследованиям. Дом Бернар де Монфокон основал науку палеографии в своей Palaeographica graeca (1708); он осветил древнюю историю с помощью античного искусства в своей Antiquité expliquée et représentée en figures (десять томов, 1719–24), и он обратил свои кропотливые исследования к своей собственной стране в пяти фолиантах Les Monuments de la monarchic française (1729–33). Дом Антуан Риве де ла Гранж начал в 1733 году бенедиктинскую «Историю литературы Франции», которая послужила родоначальником и хранилищем всех последующих историй ранней французской литературы. Величайшим из бенедиктинских ученых XVIII века был Дом Огюстен Кальме, чей монастырь в Сеноне предоставил Вольтеру убежище в 1754 году; Вольтер не переставал извлекать пользу, а иногда и красть, из «Commentaire littéral sur tous les livres de l'Ancien et du Nouveau Testament» Кальме (1707–16). Несмотря на некоторые недостатки, эти двадцать четыре тома были признаны памятником эрудиции. Кальме написал еще несколько работ по библейской экзегезе, вслед за Боссюэ составил «Универсальную историю» (1735) и почти все часы бодрствования проводил в учебе и молитве. «Кто такая мадам де Помпадур?» — спрашивал он Вольтера в счастливом неведении. Он отказался от епископства и написал собственную эпитафию: «Hic jacet qui multum legit, scripsit, oravit; utinam bene! Аминь» (Здесь лежит тот, кто много читал, много писал, много молился; да будет хорошо! Аминь).

Некоторые смелые лаики присоединились к библейской критике. Врач Жан Астрюк, предполагая, что Пятикнижие написано Моисеем, изучил его источники в своей работе «Предположения о первоначальных записях, которые, по его мнению, служили Моисею для составления книги Бытия» (1753); здесь впервые было указано, что использование двух разных имен Бога, Яхве и Элохим, указывает на два первоначальных рассказа о Творении, небрежно и многократно объединенных в книге Бытия. Другие библеисты пытались вычислить на основе Пятикнижия дату сотворения мира и пришли к двумстам различным результатам. Востоковеды потревожили ортодоксов, приведя египетскую хронологию, утверждавшую, что она насчитывает тринадцать тысяч лет, и китайские расчеты, согласно которым китайская цивилизация просуществовала девяносто тысяч лет. Никто не верил индийским браминам, которые утверждали, что мир существовал 326 669 эпох, каждая из которых насчитывала много веков.

Самый смелый и масштабный вклад в библейские исследования в XVIII веке сделал немецкий профессор восточных языков Гамбургской академии. Герман Реймарус оставил после своей смерти в 1768 году четырехтысячестраничную рукопись, над которой он трудился двадцать лет, — «Апологию для рациональных поклонников Бога» (Schutzschrift für die vernünftigen Verehrer Gottes). Никто не осмеливался опубликовать ее, пока Лессинг не издал (1774–78) семь ее частей в виде «фрагментов анонимного произведения [Fragmente eines Ungenannten], найденного в Вольфенбюттеле» (где Лессинг был библиотекарем). Почти вся грамотная Германия, за исключением Фридриха Великого, поднялась в знак протеста; даже либеральный ученый Иоганн Землер назвал Лессинга безумцем, ставшим крестным отцом столь разрушительной критики ортодоксальных верований. Ведь в седьмом фрагменте «Von dem Zwecke Jesu and Seine Jünge» («О цели Иисуса и его учеников») Реймарус не только отвергает чудеса и воскресение Христа, но и представляет его как искреннего, любящего, заблуждающегося молодого еврея, который до конца был верен иудаизму, принял веру некоторых евреев в то, что мир скоро будет уничтожен, и основывал свои этические принципы на этой предпосылке как подготовку к этому событию. Реймарус считал, что Иисус истолковал фразу «Царство Небесное» в том смысле, который был распространен среди его народа, как грядущее царство освобожденных от Рима евреев. Его отчаянный крик на кресте: «Боже Мой, Боже Мой, для чего Ты Меня оставил?» — был исповеданием Его человечности и поражения. После его исчезновения некоторые апостолы перенесли обещанное царство на жизнь после смерти. В этом смысле не Христос, а апостолы открыли христианство. В целом, говорит эрудированный переводчик Реймаруса Альберт Швейцер, «его работа является, возможно, самым выдающимся достижением во всем ходе исторического исследования жизни Иисуса, поскольку он первым понял тот факт, что мир мысли, в котором жил Иисус, был по сути эсхатологическим» — основанным на теории неизбежного конца света.

От изучения еврейских древностей ученые робко перешли к восточным народам, которые отвергли Христа или никогда не слышали его имени. Французский перевод «Арабских ночей» Галлана (1704–17), «Религия магометан» де Релана (1721), «История папской философии» Буриньи (1724), «Жизнь Магомета» Буленвилье (1730), и английский перевод Корана (1734 г.) Сэйла показали ислам не как мир варварства, а как область мощного соперничающего вероучения и морального порядка, который, казалось, работал, несмотря на его уступки естественной полигамии человечества. Авраам Гиацинт Анкетиль-Дюперрон открыл еще одно царство, переведя Священное Писание парсов. Его привлекло чтение в парижской библиотеке некоторых отрывков из Зенд-Авесты; он отказался от подготовки к священническому служению и решил из первых рук изучить священные книги Востока. Слишком бедный, чтобы купить проезд, он в возрасте двадцати трех лет (1754) записался солдатом во французскую экспедицию в Индию. Прибыв в Пондишери, он быстро научился читать на современном персидском языке; в Чандернагоре он занялся санскритом; в Сурате он уговорил священника парси обучить его пехлеви и зенду. В 1762 году он вернулся в Париж со 180 восточными рукописями и взялся за их перевод; при этом он жил на хлебе, сыре и воде и избегал женитьбы как непосильной траты. В 1771 году он опубликовал свою французскую версию «Зенд-Авесты» и фрагменты других книг парсов, а в 1804 году выпустил «Упанихады». Постепенно осознание нехристианских религий и моральных кодексов подрывало догматизм европейских верований.

Самым влиятельным из этих этнических открытий стало открытие истории и философии Китая европейскими миссионерами, путешественниками и учеными. Оно началось с возвращения Марко Поло в Венецию в 1295 году; его продвинули французский и английский переводы (1588) «Истории китайского королевства» (Лиссабон, 1584) отца-иезуита Хуана Гонсалеса