Мышление людей, которые говорят о «моем интересе, моем счастье», имеет недостатки. Также и говорить о «моем освобождении» — значит утверждать духовную исключительность и эгоизм. Этот недостаток осознавали и в давние времена. Великий преданный [Богу] Прахлад критикует этот подход: «Те, которые желают освободиться сами, уединяются и хранят безмолвие, едва ли заботясь об остальном человечестве; я не хочу оставлять этих несчастных и освобождаться один». Это великолепная цитата из «Бхагаваты». Истинно преданный не довольствуется собственным уединением, медитацией, созерцанием. Он жаждет разделить свой опыт со всеми. Это более высокий уровень нравственности. В выражении «мое освобождение» слово «мой» отменяет освобождение. Истинное освобождение достигается лишь тогда, когда идея о «моем» покидает сознание. Потому «мое освобождение» — неполноценное представление. Истинное освобождение достигается тогда, когда личность теряет свое обособленное «я» и полностью сливается с обществом. Иначе говоря, освобождение — растворение эго, или яйности, когда остается лишь общество, природа и Бог.

Тело и его органы находятся в братских отношениях; нам нужно такое же братство внутри общества. Каждый имеет право на такое же освобождение, наслаждение и положение, что и другие. Растворение индивидуального эго в обществе — это и есть истинное освобождение личности. Тогда общество пожертвует все Богу. Индивидуальное освобождение — чистый оксюморон; в сущности, речь идет о самоудовлетворении.

Общество похоже на океан, а человек — на каплю в океане. Реализация для капли — в слиянии с океаном. Если она будет сохранять отдельность, то высохнет, если же сольется с океаном, станет бескрайней и великой. Если мы отождествляемся только со своим телом, то станем мелкими и незначительными. Если же мы отождествляемся с обществом и совершенно осознанно растворяем в нем свою индивидуальность, то получим благословение — высшую реализацию. Мое благополучие и благополучие общества — одно и то же. В служении обществу и состоит моя личная выгода. Она не существует отдельно. Моя садхана и служение обществу — одно и то же. Мое служение и составляет мою духовную практику; мне не нужно никакой дополнительной. Самоумаление — всего лишь другое название садханы. Такой взгляд помогает нам смягчить противоречия жизни. Он растворяет различие между интересами индивида и общества. Исчезает даже различие между личной выгодой и духовностью.

В духовной практике нужно отбросить слова «меня, мое и я» и заменить их словом «Ты», указывающим на Бога. Но Его нелегко реализовать, и ради Него мы продолжаем поиск. Как в нашем состоянии заменить «я» словом «Ты?» Самый простой способ это сделать — заменить «мое» «нашим». Вместо того чтобы ограничиваться только собственным телом, следует слиться с обществом и природой, всецело отождествившись с ними бескорыстно и неэгоистично, и служить обществу. Пока эго всецело не растворится, практик останется камешком в воде. Но когда он превзойдет эго, то растворится в обществе, словно кристалл соли в воде. Иначе говоря, он сольется с обществом, природой и людьми. Итак, индивидуальное освобождение — это начало искреннего бесстрастного служения.

* * *

Я уехал из дома с глубокой жаждой познания Брахмана. Эта жажда успокоилась, и теперь я двигаюсь к коллективному самадхи. Моя цель — открыть, как сообщество людей может проникнуться сознанием Брахмана.

В Бенгалии, в деревне под названием Вишнупур, Рамакришна Парамахамса вошел в состояние транса. Сидя на том месте, я сказал с огромными смирением и смелостью: «То, что Рамакришна Парамахамса в связи с самадхи достиг на индивидуальном уровне, я хочу достичь на коллективном». Рамакришна Парамахамса достиг индивидуального самадхи. Такого же самадхи должно достичь сообщество. Он не уходил в уединение; он достиг самадхи под бескрайним простором неба, на свежем воздухе в обществе природы. Он ничего не боялся. Поэтому тот, кто боится других людей, природы и свежего воздуха, ради медитации уходит в пещеру. Это еще больше ослабляет ум. Есть ли толк в таком уме? При малейшем предлоге этот ум начинает блуждать. Даже если птица хлопает крыльями, это мешает медитации. Истинный смысл Брахмавидьи — единство вашего и моего сердца. И я должен любить всех вас, как люблю самого себя. Тот, кто перестает сознавать различия между самим собой и другими, ощущает вкус Брахмавидьи.

В Вишнупуре, высказывая эту мысль передо группой людей, я отважно сказал, что самадхи, которого достиг Рамакришна Парамахамса, не было его личным достоянием. Он не имел на него исключительных прав. Я хочу, чтобы самадхи было достоянием общества. Я не хочу оставлять его при себе, я хочу распространять его. Самадхи, по сути, означает радость осуществления. Каждый стремится к нему, но не может его достичь в силу невежества и неблагоприятных условий.

Рамакришна никогда не прикасался к золоту. Прикосновение причиняло ему мучительную боль, словно его жалил скорпион. На самом деле золото безвредно. Золото — одно из проявлений Бога. Однако Рамакришна не мог его касаться. Значит, он привык считать золото символом богатства, его накопления, а в его глазах это было грехом и потому причиняло боль. Если богатство общества сосредоточено в руках немногих, общество страдает. Богатство, которое достается всем — проявление Бога, и прикосновение к такому богатству — не ранит, как укус скорпиона, это прикосновение к Богу. На протяжении всей своей жизни Рамакришна учил нас, как достичь самадхи, свободного от горестей, и как освободить себя от приобретения и накопления богатства. Задача людей, которые хотят служить обществу, — делать опыт великих применимым и практичным для каждого, чтобы общество могло извлечь из него пользу. Поскольку самадхи свободно от горестей, их не должно быть и в коллективном самадхи. В современном мире и обществе еще есть разные конфликты, несчастья и столкновения. Если удастся освободиться от них, мы сможем испытать радость осуществления в коллективном самадхи.

Cамадхи — это высшая форма невозмутимости. В нем растворяются все различия и разделения, как во сне без сновидений. В таком сне различия исчезают в пустоте. В самадхи они исчезают в силу всепронизывающего единства. Нам следует достичь самадхи в состоянии бодрствования и построить общество, основой которого будет недвойственность. Вообще, люди уважают и почитают концепцию недвойственности и единства, но считают ее утопической и непрактичной. Вся жизнь и структура общества должны стоять на фундаменте недвойственности и неразделимости. Нужно найти в себе мужество, чтобы осуществить эту задачу. Нужно устранить противоречия, такие как недвойственность в глубоком сне и двойственность в бодрствовании, недвойственность в состоянии самадхи и двойственность в других состояниях, недвойственность в мыслях и двойственность в повседневных делах, недвойственность в религиозной вере и двойственность в политике. В ином случае недвойственность станет просто пустым словом. Нужно мужественно утвердиться в